Тысяча причин быть вместе - Виктория Дайан

себе, успокоительно поглаживая по спине, но она тоже чувствовала его быстро стучащее сердце.

Сзади слышались какие-то крики, звук голосов подходящих людей, сигналы машин. Она еще плохо соображала, пытаясь остановить свой мир на теплом родном плече рядом стоящего любимого мужчины. А молодой человек, впервые, мысленно благодарил Бога за то, что тот не забрал у него человека, без которого он не смог бы дальше просто жить…

ГЛАВА 37

Следующие несколько недель прошли в стопке тяжелых потрясений, нескончаемых допросов и звонков. Пару постоянно вызывали на допросы в полицейский участок, осматривали ее дом и их бывшую с Кириллом квартиру.

Бездыханное тело девушки подняли через пару часов спасатели, передав на экспертизу специалистам. Всю ночь Вика провела без сна, осматриваемая сначала медиками из скорой помощи, а потом доставленная в участок полиции. Новость о трагически завершившемся выпускном разнеслась за считанные минуты по всему городу, дополненная всевозможными роликами с мероприятия и кадрами последствий праздника в интернете.

У Виктории не смолкал телефон, поэтому быстро ответив только на звонок отца и пояснив, что с ней все в порядке, а остальное она объяснит позже, отключила тут же разрывающийся телефон.

В самом участке вскоре показались родители Яны, и девушке стало ужасно от этого плохо. Она понимала, что для них она навсегда останется не осужденной убийцей их дочери, поэтому не поднимала уставших глаз на их лица. Мать Яны в дикой истерике упивалась слезами, не веря, что больше не увидит своего ребенка, отец что-то недовольно и яростно высказывал полицейскому и попеременно отвечал на раздающиеся на все помещение звонки. Он хмуро осмотрел, сидящую рядом с Кириллом промокшую насквозь, девушку, постоял в нерешительности и, после каких-то уточняющих вопросов следователя, увел насильно свою жену.

Домой они поехали уже в пятом часу утра. Решили остаться на квартире Кирилла, желая оказаться в незнакомой обстановке и другом районе города. Вика пролежала долгие часы без сна, не чувствуя физической усталости. Перед глазами нескончаемо стояло лицо молодой девушки, которая не успела отплыть от большого судна. Казалось, теперь эта картинка будет преследовать ее до конца жизни, поскольку невозможно забыть такой ужас, свидетелем которого она непосредственно стала.

На лице постоянно присутствовало отрешенное потерянное выражение, которое очень пугало ее друга. Он не отпускал ее ни на секунду, старательно выдергивая из леденящих душу воспоминаний и пытаясь отвлечь от случившейся трагедии.

Вскоре вернулся Алексей с Софией, а узнав о произошедшем, решительно забрал на некоторое время дочку к себе. Он долго общался о чем-то с Кириллом, пока она пролеживала, бесцельно глядя в пространство, на большой широкой кровати. Ее друг постоянно отвечал на бесчисленное количество звонков, не успевая передыхать от разросшейся суматохи.

В квартиру приезжали его родители, и мать Кирилла — Вилена долго беседовала с глазу на глаз с девушкой, которая после эмоционального разговора, вышла вместе с ней к остальным членам семейства. Кирилл тревожно вгляделся в ее лицо, а она, впервые за несколько дней, слегка улыбнулась ему, окончательно расстроив его сдерживаемое напряжение. Они просидели еще пару часов на кухне, проболтав обо всем на свете за теплой кружкой чая, а потом оставили своих «детей» наедине друг с другом.

Виктория подсела чуть ближе к молодому человеку, старательно выдерживая порядочное расстояние до этого момента при родителях парня, провела нежно рукой по его лицу и мягко прижалась к его лбу:

— Мы хорошо поговорили с твоей мамой, — она тихо произнесла, отодвигаясь чуть от него и пронзительно вглядываясь в его глаза. — Мне стало намного лучше.

— Интересно, что такого она тебе сказала? — серьезным тоном спросил Кирилл.

— Что я бессмысленно виню себя в чужих ошибках, а то, что произошло с ней, — девушка тяжело сглотнула, — когда-нибудь отпустит меня и забудется, — по щекам скатились крупные слезы. — Мне жаль ее, Кирилл. Несмотря на все, жаль… Она очень сильно тебя любила, и последними словами я причинила ей невыносимую боль. Это очень тяжело, когда ты любишь человека, а это не взаимно, — она прижилась к его плечу и заплакала.

Он замолчал, переваривая ее слова.

— Как бы то ни было, я не любил ее и не смог бы провести с ней всю жизнь. Я ей говорил это еще в самом начале. Она могла бы попробовать построить свою жизнь с кем-то другим…

— Могла бы… — ощущая опять нарастающий комок в горле, повторила Вика.

Он притянул ее к себе, и они просидели еще одну бессонную ночь на кухне, тихо переговариваясь и обсуждая произошедшее. Она не собиралась обращаться за помощью к родителям, друзьям или специалистам. У нее был тот самый человек, который мог ей помочь справиться с тяжелым грузом, которому еще долго предстояло оттягивать ее назад в пучину страшных воспоминаний теплого летнего вечера, обернувшегося такими печальными последствиями…

ЭПИЛОГ

На небе ясно светило ослепительное январское солнце, предвещая холодное морозное утро. На ровном покатом склоне, с которого открывался непередаваемый вид на окружающие горы, сновали толпы людей, перехватывая в руках лыжные палки и передвигая деревянными «досками», крепко закрепленными у основания стоп. Рядом звучала веселая музыка, и ощущались вкусные запахи из открывшихся недавно кофеен и пекарней.

Вика оглянулась назад, и уверенно оттолкнувшись, полетела со склона, быстро и ритмично передвигая лыжами и орудуя упругими палками. Ветер приятно щекотал лицо, привычно схватывая щеки сильным морозом. Стараясь следовать всем правилам, которым ее обучил инструктор, она плавно входила в повороты и наращивала скорость выходя из них. Впереди показался лыжник, и она сразу запаниковала, не уверенная, что сможет его объехать. Тот развернулся к ней лицом и раскинул руки, предупреждая ей возможность свернуть влево. Девушка со страху отбросила палки, на ходу врезавшись в человека. Последний не удержался, и они со всего размаху полетели на плотно утоптанный снег.

Вика попыталась тут же слезть с нерадивого лыжника, но он крепко прижал ее к себе, не давая возможности освободиться. Она тут же разозлилась и попробовала отцепить его руки, но была зажата в еще более крепкие объятия. С силой, неожиданно проявившейся в опасной для нее ситуации, она даже не заметила знакомый костюм, резко отдернула большие темные очки и стащила красную спортивную шапку, пытаясь посмотреть в лицо наглеца. В видимости показалась лохматая шевелюра темных кудрявых волос и такие знакомые хитрые глаза.

— Ты что, сума сошел? — она махнула ему рукой, отряхивая снег с его куртки.

— Хотел тебя подстраховать, ты долго не решалась спуститься. Я тут давно жду тебя, — весело засмеялся он, снимая