Сборник "Приграничье" - Павел Корнев

– Не поняла, водки сколько? – раздраженно уточнила грудастая деваха.

– Два по двести, – опередил меня Федор. – Водку сразу.

Я только вздохнул и спорить с ним не стал. Сам заказал, пусть сам и пьет. Мне нельзя.

Чревато оно.

Расстегнув куртку, я откинулся на спинку стула и как бы невзначай оглядел собравшихся в пельменной людей. На первый взгляд никого подозрительного тут не оказалось. Пару столов занимали работяги, в углу устроились коробейники, да еще усталые мужики в форменных комбинезонах СЭС под скудную закуску приканчивали вторую бутылку водки.

Пересменка у них, что ли?

– Хватай, – распорядился Федор, стоило официантке выставить на стол пару стаканов.

– Мне нельзя, – вновь отказался я. – Не злоупотребляю.

– Ты б видел себя сейчас, – поежился Ямин и вытянул над столом свободную руку. Пальцы заметно дрожали. – Евгений, ты не просто бледный, ты синий практически. У тебя шок!

– И что?

Шок? Это, блин, еще слабо сказано. Трясет всего, и сосредоточиться не могу совершенно. Страшно…

– А то, что с двухсот грамм у тебя сейчас ни в одном глазу не будет, – резонно заявил Федор. – Пей!

Я молча взял стакан, в несколько глотков влил в себя водку и даже не поморщился. Что пил, что не пил. Хотя на голодный желудок по мозгам должно неслабо шибануть. У меня ж со вчерашнего дня и маковой росинки во рту не было…

– Другое дело, – одобрительно кивнул Ямин и столь же легко расправился со своей порцией сорокаградусной отравы. – Все, живем…

– И это радует.

– Что происходит, Евгений? – сразу встрепенулся Федор. – Что, блин, на фиг, такое происходит? Нас же убить пытались!

– Громкость убавь, – попросил я. – Не знаю, что происходит, но кто-то на нас сильно нагретый. Ты уверен, что серебро бесхозное?

– Я ж тебе говорю!

– Никто больше про него не знает?

– Нет.

– Тогда без понятия.

Тут принесли пельмени, и выяснение отношений как-то само собой сошло на нет. Перекусили, выпили компот. Помолчали. Первым не выдержал Федор:

– И что теперь делать?

– Серебро толкнем и на дно заляжем.

– Это понятно, с машиной что делать?

– А что с ней будет? – удивился я и достал из-за пояса жезл «свинцовых ос». Держа его под столом, открутил продолжающий рукоять полупустой цилиндр с зарядами и ввернул на его место новый. – Дорогу она не перегораживает. Угнать тоже не угонят. Пошлешь кого-нибудь забрать потом.

– Тебе легко говорить… – поморщился Федор и вдруг заметил мои манипуляции: – Ты чего это?!

– Так, на всякий случай, – усмехнулся я и спрятал жезл под куртку. – Случаи, сам знаешь, бывают разные…

– Ну ни фига себе, – только и выдохнул Ямин. – По такому случаю надо выпить!

– Мне хватит.

– Да по соточке всего!

– Хватит. Нельзя мне.

– А я выпью. – Федор подозвал разносчицу и заказал сто грамм водки.

– И рассчитайте нас, пожалуйста, – попросил я.

– Ты совсем не злоупотребляешь? – дожидаясь выпивки, спросил Ямин.

– Стараюсь.

В голове приятно шумело, но, к счастью, продолжать пьянку желания не было совершенно. И это просто здорово – никогда остановиться вовремя не умел.

– А чего так? – Федор тоскливо оглядел зал и оживился, заметив направлявшуюся к нашему столу официантку.

– Я ж ясновидящий чуток. – Выпитая водка все же развязала язык, и захотелось поговорить. – В курсе?

– Ну.

– Пьяному слишком трудно дар контролировать. А если до беспамятства напьюсь или, как сейчас, по башке получу, то и вообще туши свет…

– В смысле? – заинтересовался Ямин и даже отставил от себя стакан.

– Информация поступает в прежнем объеме, а обрабатывать ее некому, – усмехнулся я. – Тело начинает реагировать само… самостоятельно. Понимаешь?

– Нет.

Терпения Феди надолго не хватило, и он влил в себя водку.

– А непонятно просто, что подсознание выкинет. Могу человеку по морде съездить, и хорошо, если по делу. Но самое паскудное, потом не помню ничего. Просто провал в памяти образуется, и все.

– У меня такое тоже бывает, – хихикнул захмелевший парень. – Но это постараться надо так надраться!

– У всех бывает, не у всех проходит. – Я достал из кармана бумажник убийцы и высыпал из него на стол бренчавшие там монеты.

– Ты лопатник подрезать успел? – удивился Ямин. – Богатенький Буратино нам попался…

Два червонца – царская десятирублевая монета и ее советский аналог, империал, золотая пятирублевка, серебряный полтинник, шесть тысячных банкнот. И увесистая трехрублевка с соболем.

– Бери себе, только за обед рассчитайся.

Я покрутил меж пальцев пятнадцатирублевую монету, для удобства именуемую в Форте империалом, и кинул ее Федору. Меня сейчас больше интересовало отделение для визиток. Тем более что оно не пустовало. И пусть разрисованные от руки прямоугольные кусочки бумаги на первый взгляд полезной информации не несли, но присмотреться к ним все же стоило.

Сауна «У Тимура». Скидка. В топку.

«Берлога». Кабак. Карточка постоянного посетителя. Не нужна.

Отпечатанная на пишущей машинке визитка адвоката. Неверов Илья Денисович. Первый раз слышу.

А вот уже интересней: «Ювелирный салон «Аленький цветочек». Скупка лома. И, в отличие от остальных, эта бумажка ничуть не обтрепана. Так, а что у нас на обороте? Сегодняшнее число и пометка «8-00»?

Подчеркнуто и восклицательные знаки?!

Ну блин, Алик, ты попал. Конкретно попал.

Только моя «крыша» в этом деле не помощник, а значит, придется разбираться самостоятельно.

– Пошли, – махнул я возвращавшемуся от кассы Федору, сунул визитки обратно в бумажник и направился на выход.

– Ну что, я побежал насчет машины договариваться? – нагнал меня Ямин. – Где встречаемся?

– Не так быстро. – Поднявшись по обледенелым ступенькам на улицу, я дошел до мусорки и избавился от чужого кошелька.

– В смысле?

– Есть у меня нешуточное подозрение, что за всем этим паскудством господин Чемизов стоит, – пояснил я.

– Нашел чего в лопатнике? – удивился Ямин.

– Угу.

– И что собираешься делать?

– Хочу задать ему несколько вопросов.

– Наплюй.

– Что значит – наплюй?! – вскипел я. – Рано или поздно нас хлопнут! Не понимаешь ты, что ли?

– Вот не надо только, а! – заорал Федор. – Дело сделаем и на дно заляжем!

– Хрена с два! – рявкнул я в ответ. Выпитая натощак водка придала воинственности, к тому же не хотелось упускать кончик ведущей к разгадке нити. – Мне не нравится, когда в меня стреляют! Понял?

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});