Последний контракт - Михаил Нестеров

На базе одного плана родился другой. Руслан помогал как себе, так и Алексею Матиасу. Они делали одно дело.

Через пять минут видеокамера — непременный атрибут терактов — замерла в руках хроникера. Руслан готовил сцену, рассаживая актеров по своим местам.

Он нацелился ножом на Скворцову.

— Ты мимо проходила, сейчас меня это устраивает. Я вижу, ты не замужем, обручального кольца у тебя нет. Дам тебе совет: не выходи замуж. Если разведешься, тебе не на что будет надевать кольцо. Теперь мне плевать, что ты делаешь здесь. Я не хочу искать причину, по который ты так упорно молчишь.

Руслан пододвинул стул к рабочему столу директора и похлопал ладонью по спинке.

— Садись сюда, майор Скворцова. Руку убери под стол, чтобы не было видно. — Рядом он поставил другой стул и кивнул Родионову: «Занимай место рядом с директором». Громко крикнул: — Принесите четыре чашки чая! — И последний жест, адресованный хроникеру: — Приготовься снимать.

* * *

Руслан вышел во двор. И почти сразу нашел средство оповещения. Пожарная машина осталась на месте. Из ее красного чрева кишками торчали брезентовые рукава, простершиеся до самого корпуса. На крыше «ЗИЛа» торчала «пищалка»-громкоговоритель. Гареев сел на место водителя. Обнаружил витой шнур, уходящий в бардачок. Открыл дверцу и среди прочего хлама (початая пачка печенья, сигареты, аудиокассеты, штук десять зажигалок) увидел плоский желтоватый микрофон.

Пять минут назад он заходил на КПП и сумел увидеть детали, оставшиеся для его боевиков незамеченными. Действительно, от Шамиля осталась лишь верхняя одежда, а внутренности разбросаны по стойке профайлинга. Аслана также крепко задело. Он лежал в позе собаки, чешущейся за ухом. Каждый при оружии. Вроде бы. Руслан не ограничился поверхностным осмотром. Трое боевиков под его руководством перевернули все обломки, но так и не нашли армейского пистолета Аслана; искать хрупкий передатчик от замыкателя бесполезно. Кто-то завладел «гюрзой» и мог чувствовать себя с ней, пробивающей корпуса ракет, более или менее уверенно. Этот кто-то уже обрел имя и образ. Руслана не устраивала перспектива присутствия на объекте подполковника спецназа ГРУ.

Руслан взял микрофон и похлопал им по раскрытой ладони, стряхивая с него пыль и крошки. Передвинул клавишу на панели и дунул в него. Снаружи до него донеслось громкое шипенье. Работает.

— Начальнику штаба и тем, кто слышит меня, — неуклюже, не готовясь, начал Руслан. Он открыл дверцу машины, чтобы проверить, насколько громко работает «пищалка», слышат ли его на площади. — Вы будете слышать то, что мне нужно сказать одному человеку, лишнему на этой территории.

— Сергей, ты слышал меня. Теперь я обращаюсь к тебе лично. Сейчас я не могу сказать тебе «уходи». Время ушло. Ты сам поторопил его. Я видел твою работу на КПП. Очень умелую. — Руслан выдержал паузу, снова прислушиваясь. — Я даю тебе тридцать минут. Тридцать первая станет последней для одного — очень тебе дорогого — человека. Сколько патронов в твоей «гюрзе», восемнадцать? Столько пальцев осталось и у твоей подруги. Выходи во внутренний дворик с поднятыми руками. Время пошло для вас обоих.

Гареев выключил микрофон и положил его на место. Закрыл дверцу бардачка и спрыгнул на землю. Он не очень надеялся на скорую встречу с Марковцевым; вряд ли подполковник подчинится ультимативному требованию и появится с поднятыми руками. Руслан неплохо разбирался в людях. От спецназовца-ветерана он ждал активных действий и что тот проявит себя или обозначит. Руслан завел его, полагая, что провел удар в печень и сбил дыхание.

* * *

Ответственный за проведение спецоперации генерал милиции Василенко, еще не определив, где будет находиться штаб, собрал журналистов прямо на проезжей части, отгороженной с двух сторон патрульными машинами.

— Информация о выступлении террориста не должна пройти в эфир.

— Причины? — резко спросил тележурналист НТВ в расстегнутой куртке.

— Причин море! Мы не знаем, к кому обращался главарь террористов, какую женщину имел в виду. И вообще террористы могли просто провоцировать спецслужбы, вести какую-то игру. Успеете! — повысил голос генерал, — Устанете снимать. Пока разрешаю передавать общий план и свои комментарии. Будьте осторожны в своих высказываниях, чтобы не навредить заложникам.

— Число заложников установлено?

— Не думаю, что цифра равна штату служащих. — И неохотно пояснил: — Две с половиной тысячи человек.

— Что-нибудь известно о жертвах?

— С уверенностью мы можем говорить только о десяти погибших. Тех, кого мы можем видеть своими глазами. Это все, господа. Мне нужно работать.

Генерал подошел к начальнику ГУВД Москвы. О чем они говорили, журналистам узнать не удалось.

56

Силы были неравны. Марковцев мог рассчитывать только на себя.

У него полчаса времени. Сергей ударил в стену кулаком, разбивая костяшки. Он видел свою кровь, сливающуюся с кровью Кати, и эта смесь пенилась на его губах.

Полчаса.

Можно что-то придумать, но как успеть реализовать?

У Сергея был телефон. Он за две минуты мог выйти на штаб, мог отзвониться своему куратору из ГРУ, который был с ним на связи. Но что толку? Какие указания ему дадут, как он ими воспользуется и воспользуется ли? Может, ему что-то посоветуют или попросят; а сам Марковцев ждал, наверное, одного: «Смотри сам, действуй по обстоятельствам». Тогда к чему использовать связь? Сергей, приканчивая последние всполохи ярости, вдребезги расколотил трубку о стену.

Так легче. Нет связи, и нет соблазна воспользоваться ею.

Было два варианта. Выйти с поднятыми руками и дать призрачный шанс на спасение Кате... или исчезнуть. Как там сказал Матиас? «Смерть — это всего лишь начало»? Но что-то слишком часто приходится умирать.

Есть рынки живого товара. Марковцев находился на рынке товара мертвого. И закалка плохо помогала. Тошнотворный комок подступил к горлу, когда Сергей подбирал подходящий труп. В своей богатой практике он уже использовал этот прием и надеялся на удачный повтор. Легкое головокружение было вызвано не этим неординарным шагом, а чувствами, кровоточащими видениями, стучало пульсом в этом ампутированном временном отрезке.

Ампутированном.

«Сколько патронов в твоей „гюрзе“, восемнадцать? Столько пальцев осталось и у твоей подруги».

Паскуды!

Перед глазами рябоватая морда Матиаса и жирная — Адамского. За ними спокойный, деловой фон рабочего кабинета. Светильники над диваном проливают на них желтизну, насыщая лица гепатитным шафраном. Они уже покойники, более или менее спокойно подумал про них Сергей. Встреча с ними не за горами.

В пяти метрах от лестницы, ведущей короткими пятиступенчатыми маршами в подвальное помещение, лежал труп мужчины лет сорока. Скорее всего умер от контузии и удара о стену. На его теле не было видно ран, за исключением ссадины на лбу и лопнувшей губы. Глаза открыты и косятся на Марковцева.

Сергей поднял тело и спустил его к подвальной двери. Вовремя. На площадке, где он, как на адовом рынке, выбирал товар, раздались шаги и голоса террористов.

Он хладнокровно, словно наверху шумели соседи, приступил к осмотру. Дверь была деревянной, обитой листовым металлом и выкрашенной в черный цвет. Замок реечный. Открыть его — пара пустяков. Марк срезал с перил слой дерева и несколькими уверенными движениями подогнал щепку под размер прямоугольной скважины. Заострив ее конец, сунул в отверстие и начал тихонько надавливать рукояткой пистолета. Лучше бы, конечно, постукивать по универсальному ключу, чтобы он, расщепляясь в пазах рейки, толкал ее и, самоустраняясь, осыпался стружкой по другую сторону двери. Но соседи сверху могут прибежать на шум.

Он открыл замок за две минуты. В запасе у него оставалось двадцать три.

В подвале было темно. Сергей пошарил рукой справа от двери, слева. Пальцы наткнулись на выключатель. Он включил свет и спустил труп в подвал. Закрыл за собой дверь. Теперь отыскать запасной выход. Пусть это будет неудобный лаз, неважно. Он нашел выход рядом с широкой решеткой, перегораживающей этот подземный коридор. Она походила на гаражные ворота с дверцей, вмонтированной в створку. В самом конце решетки на уровне головы находилось окошко — маленькое, натуральный лаз, забитое досками.

Марк снова пустил в ход нож и через пару минут сумел снять деревянный щит целиком.

Он встал на цыпочки и определился, куда выходит оконце.

Оно выходило на северную часть предприятия. В пятнадцати метрах высокий бетонный забор, прерванный в одном месте резервными воротами. Метрах в пяти справа примыкало к стене маленькое крытое строение с покатой гофрированной крышей. Собственно, стандартный пристрой для входа в подвальное помещение с улицы. Сергей прикинул: такая же массивная, но меньших размеров дверь ведет в другую, перегороженную часть подвала. Можно будет понаблюдать через решетку за действиями противника.