Эдем в подарок - Инна Зинченко

Проснулся я так же неожиданно, как и уснул. В голове прояснилось и вот оно — решение! Такое простое, что мне даже стыдно стало, что я его раньше не заметил!

— Нида, а ведь у нас есть шанс! Очень хороший шанс.

Она сидела на своей койке, обхватив колени руками и внимательно смотрела мне в лицо. Интересно, как долго она так сидит? Мои слова, кажется, пролетели мимо её ушей, потому что я что-то не заметил радостной улыбки. Обидно, её Богу!

— Нида, ты слышишь меня? — Тихо обратился я к ней.

— Слышу, — безразлично ответила она. По всему видно, что и она, так же, как и Вирка сильно сомневается в моих умственных способностях и скорее готова смириться с предстоящими испытаниями, выпавшими, как она думает, на её долю по моей вине, чем поверить в то, что я могу вытащить её отсюда.

В этот момент створки дверей разъехались в разные стороны и на пороге возникли Калук с Торкодом. Нида вздрогнула и одними губами прошептала:

— Поздно, всё поздно.

Капитан подошёл к шаманке и, схватив её за плечи, сильно встряхнул

— Ждала? — В его голосе звучала насмешка. — Не переживай, я не из тех, кто заставляет женщин долго упрашивать себя. У нас здесь выбор не велик — одна-единственная дама и та стерва.

Он громко рассмеялся и, обхватив Ниду за талию, прижал её к себе. И вот, что удивительно, я обнаружил, что даже красота может быть отталкивающей! Калук был хорош собой. Высокий, стройный, с роскошными чёрными волосами, стянутыми в тугой хвост и такими глубокими фиолетовыми глазами, что казалось, будто они вместили в себя весь космос. Но эти узкие змеиные зрачки, эти неестественные движения и голос, похожий на шипение, делали его омерзительным… Хотя, возможно, я просто отношусь к нему с предубеждением.

— Сейчас, малышка, ты пойдёшь со мной и, наконец, узнаешь, что такое любовь настоящего мужчины, — при этом он бросил в мою сторону такой пренебрежительный взгляд, что мне тут же захотелось огреть его чем-нибудь достаточно тяжёлым, чтобы он больше еже никогда не поднялся и тем самым провалить весь мой грандиозный план побега.

— Поверь, такого ты ещё не испытывала, — продолжал капитан то, что я про себя назвал "брачными игрищами самцов бабуинов".

Нида растерянно оглянулась на меня, ожидая поддержки. Она ничего не понимала из того, что сказала эта змееглазая скотина, но по тому, как тот себя вёл, легко догадалась о его намерениях.

— Нида, — ровным, спокойным голосом, чтобы не вызвать подозрений, сказал я, — ты сможешь его усыпить? Только не так, как меня — на хрустальный маятник он не подпишется, что-нибудь попроще?

— Могу, — ответила шаманка, всё ещё не понимая, что я собираюсь сделать. — Но что это даст? Это не поможет. Рано или поздно он проснётся.

— Слушай меня внимательно, — продолжил я, — когда усыпишь этого, — я кивнул в сторону капитана, — появится ещё один такой же…

Она побледнела, представив себе эту картину, ей и одного Калука было много, а второй — это уж явно перебор.

— Будешь делать то, что он скажет и не спорь сейчас. Вон, видишь, они уже косятся.

В подтверждение моих слов капитан Калук сделал шаг в мою сторону и со зверской рожей рявкнул:

— О чём это вы, животные, тут говорите? Тебя ведь предупреждали, что разговаривать можно только на языке сотиев.

— А она не знает вашего языка. Я ей перевожу, — терпеливо объяснил я.

Торкод засмеялся и заявил довольно:

— Ещё бы! Удивительно, что ты знаешь. Животное и говорит на языке сотиев! А ты — забавная зверюшка.

— Может, я и зверюшка, — ответил я на своём родном языке, но тогда вы, ребята, зоофилы!

— Всё, хватит! — Оборвал нашу «милую» беседу Калук. — Пошли!

Они вышли, а мне осталось только ждать. На душе было гадко и скользко. Казалось, что я своими собственными руками отдал этому уроду бедную девушку. Оставалось надеяться, что Нида всё сделает правильно, иначе весь мой хитроумный план накроется большим медным тазом. Вот сейчас не хватало только, чтобы эта змеючка Ридга явилась и изъявила желание осчастливить меня, такого одинокого и такого несчастного своим роскошным телом. Я даже передёрнулся от отвращения. Представил себе, как она облизывает меня с ног до головы своим раздвоенным языком и завязывается вокруг меня морскими узлами. Почему-то это меня не возбудило совершенно, скорее наоборот. Жуть! Как такое могло мне понравится, не иначе ум за разум зашёл?! Всё-таки, как ни крути, я слишком консервативен, просто до патологии. И вот что я делаю в космосе с такими устаревшими взглядами на жизнь?

Время тянулось, как резиновое. Ещё никогда раньше такого со мной не было. Казалось, что уже прошла целая вечность. Пора или нет? Блин, даже часов нет, чтобы хоть как-то сориентироваться. Наконец терпенье моё лопнуло. Пора! Я закрыл глаза и представил капитана во всех подробностях. Никогда ещё я так не старался. Сосредоточенно вспоминал каждую его чёрточку, каждый незначительный штрих. Здесь облажаться никак нельзя! Этого я себе никогда не прощу!

Оценить своё творение я смогу чуть позже или никогда, но вот об этом втором варианте мне думать совершенно не хотелось…

Когда нервы натянулись, как струны и, казалось, даже звенели, дверь медленно открылась и передо мной возникли Нида и Калук. Я имел полное право гордится собой. Думаю, что даже его родная мать не смогла бы заподозрить подмену.

— Собирайся, давай, — скомандовал Калук, — времени у нас в обрез.

Долго уговаривать меня не пришлось. Я подорвался с койки и слишком уж ретиво метнулся к двери. Вирка, а это был именно он, осадил меня:

— Угомонись, — зло сказал он, — с чего вдруг такое рвение. Давай, изобрази скорбную мину и пошли потихоньку.

Эта наглая сволочь опять начинает мной командовать! Нет, совести у него нет, не было и никогда не будет! Я всё придумал, организовал, а он изображает из себя спасителя! Но, понимая, что возмущаться здесь опасно — мало ли кто может за нами следить.

— Пошли, — произнёс я с приторной покорностью.

Когда мы встретили Ридгу, я почувствовал себя неуютно, но обошлось, она ничего не заподозрила, лишь многозначительно усмехнулась и, слегка кивнув головой, удалилась по своим делам, не задавая лишних вопросов. С трудом мне удалось сдержать вздох облегчения. Мне казалось, что наши шаги в пустом коридоре звучат слишком громко и скоро сюда сбежится целая толпа народа, но никому не было до нас никакого дела. Постепенно ко мне возвращалась уверенность.

— Нида, — тихо поинтересовался я, — долго ещё Калук спать будет?

— Несколько часов, нам хватит, — обнадёжила она меня, доставая из-под шубы щепотку бурого порошка, — это очень сильное снотворное. Но, Олег, мне кажется, что ты мне не всё рассказал.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});