Кто тут хозяйка? (СИ) - Волховец Вера

Ну, а как бы он сюда попал? Телепортировался бы?

А почему не мог! По своим теням он почти летает. Хоть для поддержки бы пришел. Вон Елагины – весь клан сюда притащили. Видимо, для устрашения.

– Против чего вы там возражаете, дамы? – за стойкой судьи в напудренном парике восседала зеленоватая пожилая особа с кривым и длинным ведьминским носом и в огромных очках, делающих её глаза похожими на глаза стрекозы, – и откуда вы взялись, скажите на милость?

– Многоуважаемая госпожа Галеан, – Атлас тут же взлетел на ноги, – это и есть моя подзащитная, супруга главы клана ди Венцер и магическая наследница Матильды ди Бухе. Это её права на наследство оспаривает госпожа Елагина.

– И госпожа Гурцкая опоздала к началу слушанья, – медовым голосочком заявила Софик, не поднимаясь с места на своей первой скамье. Сегодня она походила на напомаженную лиловую сливу, – а по королевскому закону о судебном порядке она признается проигравшей…

– Я возражаю, – снова повторила моя мама из-за моей спины, – моя дочь не может быть признана проигравшей из-за опоздания хотя бы потому, что её задержка была обусловлена не умыслом по уклонению от магической присяги. Просто, чтобы получить доказательство того, что наследуемый ею дом принадлежит ей не только по праву магического наследства, но и по праву кровного – ей пришлось потратить время на путешествие между мирами. Несколько путешествий, если быть точнее. Да и обратный путь отнял у нас почти пять дней. 

Кажется, Софик подавилась воздухом. По её взгляду на мою маму я четко прочитала: “Ну, вот, еще одна выскочка на мою голову”.

Вот она – волшебная сила официального тона и непререкаемой уверенности в собственной правоте.

Елагины зашуршали. Не зашептали, не зашушукались, а откровенно зашуршали, переглядываясь и склоняясь друг к другу.

Определенно мамина скорость мысли меня восхитила, но выражение опаски на лице Атласа подсказывало, что, конечно, оправдание мы сочинили неплохое, но в том, сработает ли оно – уверенности у него нет.

– Ну-ну, к порядку, к порядку, – заворчала длинноносая судья, подслеповато прищурившись на меня, – что же за доказательство вы нам принесли, госпожа Гурцкая?

– Ди Бухе, – поправила я невозмутимо, укладывая на трибуну перед судьей ведьмину книгу, – моя бабушка была старшей дочерью Матильды ди Бухе, а значит, я – являюсь наследницей первой очереди в сравнении с четвероюродной внучатой племянницей последней хозяйки дома. И только я и моя мама имеем право на фамилию ди Бухе, потому что только мы и являемся потомками первой обладательницы этой фамилии.

– Эта книга не может быть учтена как доказательство, – Софик взвилась с места, – она доставлена суду после официального времени. Она может быть подделана! Она…

Судья безмолвно повела длинным желтым ногтем в воздухе, и Софик схватилась за рот, из которого больше не вылетало ни звука. 

С этой секунды мне определенно начал нравиться этот маникюр “а-ля гоблин”. 

– Разумеется, королевский закон о судебном порядке гласит, что все доказательства, представляемые суду, должны быть внесены в судебные двери до часа суда, – медленно проговорила судья Галеан, перебирая в воздухе сжатыми пальцами, будто штопая невидимую дыру, – однако существуют двенадцатая и четырнадцатые поправки о том, что маги времени и маги, прокладывающие тропы между мирами, не всегда могут быть властны над собственным временем, а значит, не могут быть обвинены в уклонении от волшебной присяги. 

Софик все еще была лишена права издавать звуки, но с каждой секундой раздувалась все сильнее.

– Господин Атлас, будьте так любезны, возьмите эту книгу – вынесите её из зала, и внесите обратно. Дабы чары истины поведали нам свой вердикт об этом артефакте.

Судья говорила каждое слово не торопясь, будто вся вечность была у неё в запасе. Атлас же вскочил, словно молодой окрыленный пегас, и быстрым бодрым, таким не свойственным его важной профессии шагом слетал туда обратно до тяжелых дверей и обратно.

– Итак, книга цела, – меланхолично кивнула судья, – нерушимое заклинание истины подтверждает нам, что это действительно ведьминская книга, подписанная Матильдой ди Бухе, хозяйкой одноименного поместья. Книга, переданная старшей дочери и принесенная прямой наследницей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Мы не можем этого знать! – на этот раз голос подал Ольмар, муженек Софик. – Она могла её выкрасть. У потомков настоящей внучки Матильды. И вообще, откуда нам знать, что явилась эта выскочка из другого мира? Портал может быть местным. Она не проходила присягу Истины и может лгать.

– Что ж, раз госпожа Гурцкая является ведьмой-портальщицей, значит, на неё действуют некоторые поблажки, – снова чиркнув ногтем в воздухе и лишив права вяка и Ольмара, кивнула судья, – юная леди, выйдите и войдите в зал. Только сделайте это ногами, пожалуйста. А не так, как вы привыкли являться везде, куда вам нужно.

Эй, я не поняла, она что, знает, что я так не только в суд явилась? 

Сплетни, всюду сплетни!

Что ж, хорошо.

Шагая по зеленой ковровой дорожке по ступенькам к дверям, я успела заметить Отраду и даже поймала её улыбку. Улыбнулась в ответ. 

Высокий усатый мужик, стоящий у дверей, зыркнул на меня недовольно, но тяжелую дверь судебного зала передо мной открыл. 

Я вышла в пустой коридор, секунду подумала о том, насколько это все по-дурацки выглядит и вошла обратно. 

Точнее…

На долю секунды что-то задержало меня в дверях. Что-то плотное, вязкое и одновременно упругое. 

С этой секунды в этом зале ты будешь говорить только истину. Клятва эта рассеется в миг, когда судья вынесет решение и трижды хлопнет в ладоши.

Строго говоря, это не была клятва. Её вроде как добровольно дают.

– Древнейшие чары, – много позже скажет мне Атлас, – из созданных абсолютными магами, что совершенствовали наше правосудие. И отступлений от него нет. Солгать на суде не сможет никто.

– Что ж, юная леди, – кивнула мне судья Галеан, как только я вернулась и села между мамой и Атласом, – а теперь расскажите нам, откуда вы взяли эту книгу и кому она принадлежала до вас.

Разумеется, только этими вопросами судья не ограничилась. Спрашивала она у меня и почему я не удосужилась заявить права на наследство в установленный срок, почему не поторопилась с явкой в суд, почему мой дом так взбеленился на Елагиных, практикую ли я черную магию и так далее. 

Вопросов оказалось очень много.

Честность абсолютную пришлось как-то сдерживать. В конце концов, хоть королева и была в курсе про аракшас ди Венцеров, проговаривать это было не обязательно для суда.

Закрывала вопрос кровной вражды с вампирами, считала это первостепенной задачей. 

Кто же знал, что родственнички только того и ждут?

До Триша тоже дело дошло. И его помучили, на тему, почему он не удосужился рассказать о порядке вступления в наследство в официальном порядке, да и вообще так вопиюще пренебрег знанием государственного права, что при его должности можно считать за равнодушие к обязанностям.

– Я не сразу поверил, что леди Марьяна действительно является наследницей дома, – виновато понурился крыс, – понял все, только когда заметил, что дом начинает пробуждаться. И… Да, я очень боялся её потерять, как потерял госпожу Улию, и госпожу Настью. Кровная вражда с вампирами убивает быстро. Мне была важна жизнь моей госпожи. Если госпожа решит, что я не был достаточно исполнителен в своей работе, это будет её право.

Оказалось, что Атлас притащил в суд ворох рекомендаций. От господина Эрнста, от господина Илая, даже от клерка из гномьего банка.

Все умудрились написать обо мне столько хороших слов, что я аж прослезилась. 

– Это для того, чтобы противопоставить что-то “честному имени” госпожи Елагиной, – тихо шепнул мне Атлас, пока судья изучала бумаги, – видишь ли, репутация – это тоже немаловажно. Если тебя сочтут недостойной наследницей – потом замучаешься оспаривать это решение.

Что ж, определенно судебная система Варосса не была идеальной и совершенной, но, даже вопреки этому, я вышла из зала официальной наследницей дома ди Бухе. Хотелось орать и обниматься. В чем я собственно себе и не отказала. Обняла Триша, обняла маму, обняла Атласа. С тоской ощутила, что обняла бы кое-кого еще, но его по-прежнему не было рядом.