Черноземье - Иннокентий Белов

ты хочешь идти не к рудникам, а штурмовать Башни?

— А зачем нам идти к рудникам? Вообще смысла никакого нет, — отвечаю я.

— Чтобы объединиться с нашими.

— Нет, мы за это время пару Башен возьмем и от пары Магов избавимся, — серьезно говорю я.

С таким моим предложением никто спорить не хочет вообще. Обговариваем мою ответственность и единоначалие в походе, потом гвардейцы уходят договариваться с Советом насчет кораблей и всего остального.

Обнялись с Генсом по-дружески, но поговорить не успели, вспомнить старые денечки.

— Заходи ко мне на работу, где я народ принимаю, там время будет парой слов перекинуться, — предложил ему я.

В итоге время выхода назначили через осьмицу и со мной решил идти сам Генс, чтобы контролировать все и вся.

На самом деле он хочет присутствовать при окончательном разгроме Магов, до сих пор жалеет, что тогда не уговорил отца отпустить его с нами.

Так, все налаживается, значит.

Мне придется сходить в Храм, оставшегося заряда Палантиров мне бы точно хватило, несмотря еще на неделю лечения. Подзарядил бы их на магических камнях в захваченных Башнях. Но фузея и пара огнестрела к имеющемуся у меня при себе «Грачу» все равно не помешают.

Без фузеи воевать с Магами — это кровопролитное, тяжелое и грозящее большими потерями дело.

Глава 17

Предупредив Торка о предстоящей поездке, я взял с собой Ятоша, двух молодых охранников, на которых он лично указал, как на потенциально достойных проходить у него обучение. Еще изголодавшегося по выездам Трона, чтобы дать ему самому развеяться и поуправлять вволю лошадьми, как его душеньке угодно.

Забрал в мастерской уже готовый рессорный экипаж под свою ответственность у новых хозяев, с которыми познакомился на заседаниях Совета. Пока вопрос о возврате своей доли больше не поднимаю и поэтому они пошли мне навстречу.

Думают, небось, что или ишак, или падишах сдохнут за это время.

Пока не поднимаю, а ведь когда-то подниму и кто тогда выживет? Чувствую я, что вокруг созданных мной на новом технологическом уровне мастерских и кузниц завязаны очень большие деньги из Ратуши и никто сам от них не откажется.

Конечно пришлось еще и Учителя прихватить с собой как постоянно присматривающего за мной от Ратуши и Гвардии.

Ну, ему я только рад, а вот совсем лишний в такой поездке Торк пусть отдохнет перед дальним походом в кругу своей семьи.

Выкатились через Речные ворота на повозке для четверых, еще двое нас провожают верхом с третьей лошадью в поводу.

Это на тот случай, когда мне захочется вздремнуть в пути и вольготно раскинуться на заднем сидении, обитом дорогой кожей, но на самом деле я внимательно рассматриваю дорогу и много домов вокруг нее, выросших за последние пять лет. Как вошли в пятнадцатилетний возраст первые родившиеся после Беды парни с девками, так начали отделяться и занимать еще свободную землю.

Отделять и размножаться, как положено и самим хочется постоянно. Детей малолетних просто очень много вместе с матерями видно, живут родители с земли и когда она своя, а налоги очень не высоки — хватает всем прокормиться.

Тем более, что по названию самой страны проблем с плодородностью здесь нет никаких.

Километров десять, то есть шестьдесят лиг по-местному, от города дома стоят сплошняком, один за другим на своих участках. Леса на всех выросло достаточно и он весь общий пока в эти еще патриархальные времена.

Потом дома постепенно редеют, но и дальше населения хватает, все дети и взрослые выбегают на дорогу посмотреть диковинную повозку, которая только качается на ухабах, а не подпрыгивает с грохотом.

Заметно, что в эту сторону дорога явно стала еще более разбитой, город тратится только на поддержание дороги к рудникам.

Перед обедом пересекли по мосту Протву, немного пообщавшись с нарядом гвардейцев. Я отметил для себя совсем молодой возраст и заметно невысокую обученность местных военных. Видно, что у города не хватает настоящих воинов нести службу на всех постах. И тут, пока в относительном тылу, выставляют на охрану одну сплошную молодежь.

В трактире перекусили тем, что у Сохатого имелось в наличии, оставили там Трона и одного охранника.

Сохатый так уморительно моргал глазами и делал жалобной свою широкую морду при взгляде в мою сторону, что я не выдержал и при всех простил его долг. Понятное дело, что он на радостях закупился на все золото, но я уехал, а прижимистые крестьяне тут же перестали кушать и выпивать в трактире.

— Ладно, хозяин. Этот обед, номер для моих людей на пару дней и обед потом — и мы в расчете! Живи и дыши полной грудью!

Неприкрытая радость, сверкнувшая на роже Сохатого, посмешила всех моих спутников.

Я с Ятошем, вторым парнем и Учителем двинулись к заброшенной стоянке. По дороге я продолжаю проверять ветви деревьев перед собой, специально шагая впереди всех. Нагорья, конечно, очень сильно заросли лесом за это время, пропали знакомые стежки-дорожки, хорошо что можно легко по светилу ориентироваться. Ну как здесь умеют все местные жители.

Пришли к стоянке уже в полной ночи, последний час я подсвечиваю дорогу камнем-светильником, постоянно радуясь про себя возможности больше не скрывать свою магию. Не скрывать и выдавать ее к общей пользе, упрощая себе и своим спутникам жизнь.

Там и заночевали в уже развалившихся шалашах и под чистым небом.

— Скоро эти места вернутся к жизни, Ятош, — сказал рано утром я, быстро глотая кашу, сваренную особенно вкусно старым Охотником. — Как только добьем Магов, так сразу Охотники вернутся сюда. Бараны уже слишком расплодились в горах.

— Кулеш я заберу с собой. Ты уж свари еще котелок, старина, — я быстро переваливаю остатки кулеша в подходящую глубокую миску.

Взял с собой на всякий случай весь комплект посуды для комфортного проживания в Храме. Давно пора было это сделать, но сейчас хоть есть кому нести за меня весь груз.

Ятош довольно кивает, возвращение к давно уже желаемой в мыслях привычной жизни радует его несказанно. Заодно займется обучением молодого охранника умению ходить и ориентироваться в лесу. Ну и место для нормальной жизни подготовят.

— За мной не ходить, прийду завтра к вечеру или днем, — сказал я всем перед сном и ушел наверх с первыми лучами Ариала.

Четыре часа вверх, засеченные по давно спрятанным в поясе часам, и я стою перед Храмом.

Сбросил мешки, метка на привычном месте, потом подошел к