Я (не) буду твоей - Инна Инфинити

в колени, плачет.

— Малыш, что случилось? — испуганно спрашиваю и обнимаю ее за плечи. — Тебе приснился плохой сон?

Быстро кивает головой и бросается мне на грудь.

— Тише, тише, — прижимаю ее к себе и глажу по волосам. — Это всего лишь сон. Все хорошо.

А у самого сердце бешенными ударами заходится. Спросонья не понял, что вообще произошло.

— Мне приснилось, что тебя убили, — произносит, всхлипывая.

Неожиданно. И не очень приятно. Но это ведь всего лишь сон. Какая только дичь иногда не приснится.

— Не зацикливайся. Это просто плохой сон.

— Он был очень правдоподобный.

— Никто меня не убьёт, — уверенно заявляю, хотя, конечно, помню, как наше с Дашей знакомство закончилось тем, что меня пырнули ножом.

Тех уродов, кстати, так и не нашли. В подворотне не было видеокамер. Автопортреты, которые полиция составила по нашему с Дашей описанию внешности отморозков, не очень помогли их разыскать. Ну мне и по фиг на это. Главное, что в итоге со мной и Дашей все хорошо. Я только немного переживал, что у Даши будет психологическая травма из-за того, что на нее напали и хотели изнасиловать, но слава Богу ничего такого у нее нет.

— Витя, — отрывает заплаканное лицо от моей груди. — Я так не хочу тебя терять.

— Ты меня не потеряешь. Я с тобой.

Нежно целую мокрые щеки, чтобы быстрее успокоить.

— Я боюсь за твою жизнь, — лихорадочно шепчет.

— Ну что ты, малыш, не надо. Я в порядке. Здоров и ничем не болею.

— Витя, ты не понимаешь…

— Что я не понимаю?

— Они могут сделать с тобой что-то, если узнают про нас…

— Кто «они»?

Всхлипывает, глотает ртом воздух. Даша, наверное, до сих пор не отошла от глубокого сна. Аккуратно глажу ее по лицу, давая время прийти в себя.

— Витя, мой папа, — начинает дрожащим голосом, — он очень жестокий человек. Если он узнает про нас, он меня не пощадит. И с тобой что-нибудь сделает. Витя, прости меня, пожалуйста, — заходится новым плачем, а я немного офигиваю от услышанных слов. — Я подвергла тебя риску. Не надо было мне с тобой…

— Тссс, — успокаиваю. — Даша, перестань.

— Ты не понимаешь… Ты его не знаешь…

И она принимается рассказывать мне все. Сбивчиво, путанно, со слезами, но все, как есть. Что папа ей не папа, а отчим. Что он бил ее мать, а потом та погибла с любовником при не очень понятных обстоятельствах. Что Даша всегда боялась отчима, как огня. С возрастом этот страх только рос, потому что Даша узнавала о нем все больше подробностей: как заработал деньги, как начинал вести бизнес.

Даша рассказывает мне про Керимовых. Подробно описывает всю семью. Говорит, что они еще хуже ее отчима. Еще более жестокие, еще более безжалостные. Рассказывает про Марата. Как познакомилась с ним, как ее силой с ним обручили, потому что отец рискует потерять долю в заводах и дом. Рассказывает, что прямо сейчас полным ходом идет подготовка к свадьбе и что Даше никуда от этого не деться.

К концу ее сбивчивого рассказа, я в таком шоке, что не знаю, как отреагировать. Только одно понимаю четко: никакой свадьбы не будет, я не позволю Даше выйти замуж. Стараюсь игнорировать, нахлынувшую ревность, а вместе с ней и ярость. Надо мыслить трезво, потому что ситуация, походу, серьезная.

— Витя, они убьют и тебя, и меня, если узнают про нас.

Глубоко вдыхаю и медленно выдыхаю.

— Давай не поддаваться панике. Нам нужно хорошо подумать, как дальше действовать.

— Расстаться, — грустно произносит, и на глазах выступают новые слезы. — Мы должны расстаться, Витя.

— Нет! — рявкаю. — Ты не выйдешь замуж за этого урода! Я не позволю!

— Я не могу больше подвергать тебя риску.

— Хватит! — опять повышаю голос.

Черт, мне срочно нужно успокоиться, а не пугать Дашу своими криками еще больше.

— Я не допущу, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое, — продолжает твердить одно и то же, как попугай. — Я люблю тебя.

От последних трех слов цепенею. Ошарашенно гляжу на Дашу, перевариваю услышанное, осмысляю…

— Витя, я люблю тебя, — повторяет. — Я так сильно тебя люблю.

Рывком снова притягиваю Дашу к себе. Сжимаю в руках, зажмуриваюсь от переполняющих чувств.

— И я люблю тебя, малыш. Знаешь, как сильно люблю тебя? Больше жизни люблю. Ты моя девочка, только моя. Самая любимая, единственная. Люблю тебя. Не отдам никому.

Признания вылетают из меня пулеметом. Раньше мы не признавались друг другу в любви прямым текстом, хотя в этом чувстве не было сомнений ни у меня, ни у Даши.

— Люблю тебя, — повторяет, а я чувствую на плече новые слезы.

— Малышка, любимая, — целую ее в губы и тут же принимаюсь собирать слезинки с щёк. — Не плачь, все будет хорошо. Я тебя никому не отдам, слышишь? Буду бороться за тебя до последнего вздоха.

— Не надо, Витя. У нас нет выхода.

— Тссс, — заставляю ее замолчать. — Я тебя люблю. Я тебя никому не отдам.

По ее лицу вижу, что не слышит меня, не принимает мои слова серьезно. От мысли, что Даша реально намерена выйти замуж, потому что опасается, будто со мной что-то произойдёт, если она не сделает этого, мне становится дурно. Она ведь действительно пойдет на это: наденет белое платье, отправится в загс и скажет там «согласна».

Нутро наизнанку выворачивает, когда представляю эту картину. Руки сами собой в кулаки сжимаются. Я урою этого Марата. Сука, я уничтожу его.

Стараюсь взять себя в руки, не выдать Даше ярости. Она продолжает шептать признания в любви, прижиматься ко мне всем телом. Даша сильно напугана, и я не должен пугать ее еще больше. Наоборот, надо успокоить.

— Малыш, все будет хорошо. Мы со всем справимся. Твой жених не приехал на помолвку, может, и на свадьбу не приедет.

Последнее произношу как бы в шутку, чтобы разрядить обстановку.

Но на этих слова Даша, будто каменеет. Отрывается от меня, с еще большим испугом заглядывает в глаза.

— Я не сказала тебе… — и замолкает.

— Что не сказала?

— Марат уже в Москве. И он намерен на мне жениться.

Глава 40. Наш конец

Марат