Малое прекрасно. Экономика для человека. Карта для заблудившихся. - Эрнст Шумахер

Но не об этом речь. Речь же о том, что истинная сила теории частного предпринимательства заключается в грубом упрощении реальности, которое так хорошо подходит образу мыслей, сформировавшемуся под воздействием феноменальных успехов науки. Наука также сильна сведением реальности к тому или иному из многих ее аспектов, прежде всего сведением качества к количеству. В девятнадцатом веке наука зациклилась на механических аспектах реальности. Но слишком много реальности просто не укладывалось в эти рамки, и пришлось шире взглянуть на мир. Так и зацикленность бизнесменов на «прибыли» претерпела изменения, ибо стремление к прибыли не учитывает истинных потребностей человека. Историческая заслуга социалистов именно в том, что они подтолкнули развитие цивилизации в этом направлении. В результате сегодня просвещенные капиталисты поговаривают: «Все мы теперь социалисты».

Сегодня капиталист божится, что прибыль — не единственная конечная цель всей его деятельности. «Что вы! Мы очень многое делаем для наших работников, даже сверх того, что мы обязаны делать по закону. Мы пытаемся сохранить красоту сельской местности. Мы занимаемся исследованиями, которые могут себя не окупить». И прочее, и прочее. Очень знакомые заявления. Вот только они не всегда обоснованы.

Нам здесь важно следующее: вот классическое частное предприятие стремится к прибыли. Его цель максимально проста, и измерить успех или неудачу также идеально просто. Возьмем теперь предприятие «нового образца», что стремится выполнять самые разнообразные задачи, пытается учесть все аспекты реальности, а не только аспект делания денег. Оно не упрощает себе задач и не знает, как точно измерить свой успех или неудачу. Такие частные предприятия «нового образца», организованные в крупные акционерные компании, отличаются от государственных предприятий только тем, что приносят своим акционерам нетрудовой доход.

Ясно, что поборники капитализма несколько запутались. Если они признают, что «все мы теперь социалисты», как можно при этом утверждать, что социализм в принципе не работает? Если для них самих получение прибыли — не единственная цель, они не вправе утверждать, что постановка задач, отличных от получения прибыли, непременно делает управление средствами производства страны неэффективным. Если они сами могут управлять, не меряя все прибылью, то и национализированная промышленность может.

Но если все это — лишь притворство, и частный бизнес работает только на прибыль, если выполнение других задач в реальности обусловлено стремлением к прибыли, если расходы на социальные и другие нужды — не более чем использование части прибыли, то чем раньше это выяснится, тем лучше. В таком случае частный сектор по-прежнему обладает силой простоты и вправе утверждать, что государственные предприятия не могут быть эффективными вследствие множественности их целей. А социалисты могут и дальше критиковать частное предпринимательство, выдвигать традиционные, в основном неэкономические аргументы, и ругать его за то, что самой своей простотой оно унижает человека, строя всю экономическую деятельность исключительно на стремлении к наживе.

Ярый сторонник капитализма на дух не переносит государственную собственность и полностью поддерживает частную. А фанатик-коммунист — наоборот. Их взгляды одинаково догматичны. Любой фанатизм — признак недалекого ума, но фанатизм о средствах для достижения совершенно неопределенных целей — это неприкрытое слабоумие.

Как уже отмечалось выше, вся соль экономической жизни, да и жизни в целом, — в необходимости постоянно примирять противоположности, которые с точки зрения логики непримиримы. В макроэкономике (управлении хозяйством целой страны) необходимо и планирование, и свобода, причем сочетаемые не посредством вялого компромисса, но через открытое признание потребности и в том, и в другом. То же самое в микроэкономике (управлении отдельными предприятиями): с одной стороны, управляющие должны обладать полной властью и нести полную ответственность за состояние дел, с другой — рабочие непременно должны свободно участвовать в принятии управленческих решений. Опять же, не следует стремиться сгладить противоречие между противоположными потребностями несмелым компромиссом, не удовлетворяющим ни одну из них. Требуется принять обе противоположности. Зацикленность на одной противоположности, скажем, на планировании, порождает сталинизм, а зацикленность на другой — хаос. Естественная реакция на любую крайность — движение к другой крайности. Но естественная реакция — не единственная возможная. Ворчание и злой критицизм бесполезны. Только осознание поможет обществу найти — пусть хотя бы на время — средний путь, примиряющий противоположности, и при этом не извратить их.

То же можно сказать и о выборе целей для ведения бизнеса. Деловая жизнь требует простоты и измеримости, поэтому удобно ничего не видеть в мире, кроме «прибыльности». Эта противоположность олицетворяется частным предпринимательством «старого образца». С другой стороны, потребность во всеобъемлющем гуманизме в ведении хозяйственной деятельности — это вторая противоположность, свойственная первоначальному «идеалистичному» представлению о государственном секторе. Исключительная приверженность первому принципу влечет грубое попрание человеческого достоинства, второму — хаос и неэффективность.

Такая проблема не имеет «окончательного решения». Возможно лишь живое решение, основанное на непрестанном осознании того, что обе противоположности одинаково необходимы.

Собственность, государственная или частная — просто элемент общей структуры экономики. Она не предопределяет цели хозяйственной деятельности. В этом контексте можно сказать, что форма собственности не столь уж и важна. Правда, в условиях частной собственности на средства производства выбор целей крайне ограничен: людей влечет прибыль и они склонны принимать узкий и эгоистичный взгляд на мир. Государственная собственность предоставляет полную свободу выбора целей и поэтому годится для любой цели, которая может быть выбрана. Итак, частная собственность — инструмент, который сам по себе во многом определяет цели, для достижения которых он может быть использован, государственная же собственность — это инструмент, цели использования которого неопределенны и должны быть сознательно выбраны.

Поэтому государственная собственность не имеет особых преимуществ, если цели, стоящие перед государственным сектором, ограничены лишь прибыльностью — как и в капиталистическом производстве. Именно в этом, а не в какой-то надуманной неэффективности таится серьезная опасность национализации в сегодняшней Великобритании.

Противники национализации ведут две агитационные кампании. Одна преследует цель убедить общественность в целом и людей, работающих в национализированных отраслях, что управление средствами производства, распределения и обмена должно ориентироваться исключительно на прибыльность, а отклонение от этого священного стандарта, особенно в национализированных отраслях, невероятно обременительно для народа и является прямой причиной любых неполадок в экономике в целом. Эта кампания чрезвычайно успешна. Вторая кампания стремится внушить, что государственный сектор особо не отличается от частного и, следовательно, никак не помогает в строительстве лучшего общества. Поэтому любая новая национализация — следствие догматичной закостенелости власть имущих. Она является поистине «хищническим захватом», организованным расстроенными политиками — глупыми, невменяемыми и неспособными логически мыслить. А еще государство де примется регулировать цены на продукцию национализированных отраслей и лишит их всякой надежды на прибыль. И тогда этот заговор правительства увенчается успехом.

Стоит признать, что такие кампании, подкрепленные систематичным обливанием грязью национализированных отраслей, некоторым образом повлияли на мышление социалистов.

Виной тому не ошибочность светлых идеалов социалистов и не оплошности национализированных отраслей (такие обвинения совершенно беспочвенны), но недостаток четкого видения у самих социалистов. Им не вернуть своего политического влияния, и национализации не выполнить своих задач без видения целей.

Решается судьба не экономики и не уровня жизни, но культуры и качества жизни. Экономика и уровень жизни не пропадут и в капиталистической системе со скромным планированием и перераспределительным налогообложением. Но культуре и, в общем, качеству жизни, такая система теперь только вредит.

Для социалистов национализация промышленности должна быть не просто способом раскулачить капиталистов (что им может удаться, а может и нет), но возможностью создания более демократичной и достойной системы управления предприятиями, более гуманного использования оборудования, и более разумного использования плодов человеческого труда и изобретательности. Если им это удастся, то за ними будущее. Если нет, то они не могут предложить ничего, за что стоило бы горбатиться свободным людям.