Совершенное оружие - Александр Державин

человека модель поведения- Ты прав, несвятое мы воинство. И не охотники профессиональные, а идиоты продавшие душу в обмен на помощь от сил с которыми дел лучше не иметь. Я хоть не продешевил, в отличие от некоторых других. Только у тебя всё равно выбора нет особо, даже если с нами справишься, придут настоящие Святые. Они уже настоящие бойцы. А мы для них вроде канарейки для шахтёров. Вооот.

— Обрисуй ситуацию. Полностью. Подробно и по порядку, от начала и до конца.

— Эт надолго. Может, на чердак спустимся, а то снегопад начинается?

— Нет. Говори.

— Ладно. — Рыцарь отошел на несколько шагов назад, оперся спиной о стену, прислонив алебарду к ней же справа от себя, и скрестил руки на груди, заняв вроде как мирную позу из которой, казалось бы, невозможно быстро атаковать. Тем не менее от меня не укрылось, что кисть левой руки, он прижал к груди вместо того, чтобы опереть о предплечье правой, таким образом, он мог практически мгновенно схватить древко стоящего всего в нескольких сантиметров от его плеча оружия и пустить его в ход, лишь немного приподняв для этого руку — Для меня всё началось, когда заболела дочь. Лейкоз. Один из самых опасных видов рака. Начали лечение, но он прогрессировал слишком быстро, медицина оказалась бессильна. Как врач я понимал, что это конец, понимал, что волшебные таблетки, настойки, биодобавки и прочее мракобесие — это полнейшая херня. Понимал, что если не справились врачи, то мне остается только постараться сделать последние дни жизни дочери максимально счастливыми. Но как отец, я не мог смириться с её смертью. Не мог сидеть сложа руки пока она, умирает. Поэтому пытался найти хоть какое-то решение, которое может дать Ксюше шанс. Какой-нибудь новый экспериментальный и ещё не протестированный метод лечения или что угодно другое способное помочь. Подключил все свои связи в медицинской сфере, но найти выход по-прежнему не удавалось.

Я уже практически сдался, когда в палату дочери пришел странный человек, весь в черном, прямые волосы до плеч и борода седая чуть ли не до пупка. На вид ему лет шестьдесят было, но при этом двигался он очень странно, плавно и аккуратно. Как будто ему приходилось сдерживать свою силу и скорость. Он предложил мне спасти Ксюшу, в обмен на то, что мы дадим клятву служения. Бред правда? Хотя кого я спрашиваю…

В общем, появись он раньше я б его послал, скорее всего матом. Но на тот момент, мне было уже плевать на рациональность, медицину, науку. Я был готов поверить в любую херню, которая давала бы надежду на излечение.

В общем, я согласился.

Мужик поднял руки. Одной схватил за голову меня, а второй Ксюшу. До сих пор не знаю, чё он с нами сделал, но в тот момент я испытал, наверно, самую сильную боль, за всю свою жизнь. Это было даже хуже, чем в тот раз, когда один из нерожденных, мне руку откусил, а эт то ещё удовольствие. Короче, вырубило меня, как и дочь, а когда очнулся, мужик этот сказал, что теперь наши жизни вроде как принадлежат благословившему нас Чернобогу, и что во имя его мы должны истреблять тварей проклятых которых нерожденными кличут.

Я ему сначала по морде дать хотел за такие фокусы, но даже со стула подняться в тот момент не мог, а этот гад хитрым оказался и свалил по-быстрому ничего не объясняя. Сейчас, правда, пониманию что уйдя он скорее меня от себя спас, чем наоборот. Да и бить, если по правде, мне его не за что, Ксюша ведь и вправду после этого на поправку пошла, а врачи нас выписали как ни в чём не бывало. Ох и рад же я тогда был, пока не осознал всю глубину подвоха.

Месяц после этого чуда всё просто прекрасно шло. Дочь восстанавливалась с безумной скоростью и ела как не в себя, будто у неё регенерация в разы подскочила, а у меня тем временем всё тело постоянно болело как после тренировки. Примерно через две недели мы с Ксюшей начали изменения в себе замечать. Сила, выносливость, гибкость, всё это увеличилось в разы. Кожа очистилась, шрамы и родинки исчезать начали, а глаза стали какое-то слабое свечение вокруг людей замечать. Тогда-то я и вспомнил про слова язычника о благословении, и не зря.

Ровно спустя сорок дней после выписки, у меня внезапно заболела голова, да сильно так, чуть не вырубило, и в ней зазвучал голос, густой, трубный, тяжёлый будто принадлежащий кому-то немыслимо огромному. Он сказал мне прийти в гаражный кооператив, к определённому гаражу. Ну я и пошел, долги надо отдавать. Тем более такие. Потом правда узнал, что выбора у меня по-любому не было. Если не пойдешь, у тебя начнёт всё сильнее и сильнее болеть голова. Если через два часа не будешь на условленном месте, умрёшь.

У гаража меня встретил старик, представился Петром, сказал, объяснит всё, и на все вопросы ответит, но позже. Постепенно начали и другие подтягиваться. Трое явно оказались в такой ситуации не в первый раз. Поздоровались и сразу ушли внутрь, остальные же продолжали ждать вместе со мной. До тех пока не собрались все девять новичков. Тогда старик наконец начал говорить.

Сказал мол, все мы задолжали одной высшей сучности, так что терь будем за это расплачиваться, в основном кровью и жизнью. У нас есть два часа, на то чтобы взять из гаража оружие, Итальянский билль если точнее, и отправиться по адресу, который нам голос через десять минут скажет. Там будет портал, из него вылезет тварюка, которую мы должны будем упокоить. Тот кто её убьёт, получит одно очко и сто тысяч рублей на счёт. Звучало это, конечно, бредово, но спорить никто особо не стал. Да у большинства желания были не магические, как я потом выяснил, а скорее экономически-социальные, но выросшая после заключения сделки физическая сила, стала достаточным аргументом, для веры. Трудно, знаешь ли, отрицать магию, когда ты внезапно, без каких-либо тренировок, стал достаточно силен, чтоб машину поднять за бампер. Вооот…

Ну мы и пошли. А дальше была бойня. Тварь, похожую на освежёванную бродячую псину, с охапкой агрессивных двухметровых глистов, торчащих из задницы, мы кое-как завалили, но из тринадцати осталось четверо, включая меня. Как сказал старик, после миссии, так каждый раз бывает. Он о новичках узнаёт только в момент, когда они на первую миссию приходят, так что на первом же задании гибнет восемьдесят