Путь шамана (СИ) - Татьяна Бер

не волнуйся, — Афанасия Ивановна невозмутимо махнула рукой над столом, — Худэгэн, дух-медведь, перенес тебя сюда с Ольхона, через подводную тропу на Байкале. А шаман Аянов передал мне весточку о тебе. Но я и так уже знала, что вы придёте.

Еще пошатываясь, Даша подошла к столу и первым делом взяла блокнот. Светлые камешки на обложке тускло мерцали, все семь. Тут же лежали подарки соловецких призраков, целая пачка печенья и в очередной раз убитый телефон.

— Хорошие вещи, особенно ключ, — старушка уважительно кивнула на соловецкие «сувениры».

— А что с ними делать?

— Чёки помогают сосредоточиться на внутренней силе, полезная вещь, когда еще учишься. А учится шаман, так или эдак, всю жизнь, — она осторожно перебрала бусины, — хорошие чётки, старые. Насчёт ленты не знаю, видать, она часть какого-то большого узора-смысла. Но чувствую, тоже древняя. А вот насчёт ключа, — старушка взяла серебристый ключик и посмотрела его на свет, — не уверена, но слышала я от своих предков, что арктические шаманы делали такие ключи, ими можно открывать двери в мире духов.

— В мире духов есть двери? — переспросила Даша. Хотя, что спрашивать, в мире духов чего только нет!

— Особые двери, далёкие, — кивнула Афанасия Ивановна, возвращая ключ на стол, медленно, словно он мог рассыпаться от неосторожного движения, — такие двери, которые мало кому дано открыть.

— Вы видели такие двери?

— Нет, куда там! — она махнула рукой. — Мне и тут чудес хватает. Но некоторые из старших, говорят, видели. Кстати, Аянов передал твоей тётке Алисе, что ты у меня, — добавила Афанасия Ивановна, — они скоро будут тут.

Даша представила, что на этот раз скажет ей Алиса. И поняла, что совершенно не беспокоится на этот счёт. Только бы Стефан не пострадал.

— Вы нам поможете? — осторожно спросила она и села обратно на лавку, не выпуская из рук блокнот. Стало любопытно, есть ли у этой милой бабушки ангельские крылья и огненный меч, как у графини?

— Помогу, что ж делать, — Афанасия Ивановна со вздохом развела руками, — раз Александра уже такую кашу заварила, что ж, придётся всем расхлебывать.

— Вы её знаете? — насторожилась Даша. — В смысле, лично?

— Знаю, было дело, — со вздохом кивнула старушка, — как-никак, дочь родная.

Даша поперхнулась остатками зелья. В голове у неё вспыхнуло множество вопросов, но она не знала, какой задать первым. И ляпнула, пожалуй, самое глупое:

— Может, вы знаете, правда, я реинкарнация того шамана?

— Уж прости, этого я не знаю, — она лишь развела руками, — может, и Александра не знает. Может, только Кутх знает, а может и ему не ведомо.

— Кутх?

— Ворон Кутх, так его тут зовут. Мы тут, на Камчатке, ительменские шаманы, считай, все под его покровительством.

— Вы ительменка? И Сандра? — охнула Даша. Она никак не могла связать образ коварной темноволосой ведьмы и этой пожилой представительницы коренного населения. Сообразив, что звучит это не очень-то вежливо, она торопливо добавила: — можете рассказать о ней, какая она? Ну, была раньше…

— И как ввязалась в этакую историю? — старушка аккуратно разгладила передник на коленях. Помолчала, собираясь с мыслями. — У Александры с самого раннего детства шаманский дух проявился, еще до того, как в местную школу пошла, мы тогда еще в селе жили. Оно и не удивительно, у нас в роду все шаманы. Но в ней как-то особенно это призвание проявлялось. Она с людьми не особо ладила, больше с духами. Бывало, убежит с утра в лес или к морю и бродит там до вечера, разговаривает со всеми. Бывало, и по ночам гуляла. Мы за неё не боялись, знали, что местные духи её не обидят и от злых людей, если надо, защитят. В селе, конечно, всякое про неё болтали, говорили, мол, сумасшедшая. Я ей говорила, надо в обществе прилично держаться, а она только отмахивалась, мол, плевать, что там люди болтают. А как отец её научил в нерпу превращаться, вовсе пропадать стала.

Даша слушала, затаив дыхание, и всё еще не узнавала ту Сандру, про которую ей рассказывали Алиса и графиня, и которую она видела недавно.

— Шаманы умеют превращаться в животных? — не удержавшись, спросила она. — В материальном мире?

— Некоторые умеют, — Афанасия Ивановна кивнула, но, кажется, этот факт её совсем не радовал, — старик мой умел и дочь научил. Но лучше бы и не умел, наверное. Он однажды заплыл в океан, далеко, и попал там в пятно ядовитое. Уж не знаю, как он его не заметил. До берега-то сумел добраться, а всё одно, отравился. Вот тогда, видать, и стала Александра отступницей.

Даша с трудом перевела дух. Но почему Сандра ничего не рассказывала о своём происхождении друзьям-студентам? Ну, когда они еще были друзьями.

— А после школы заявила, что поедет учиться в Москву, — тихо продолжала рассказывать старушка, — я никак не ожидала, думала, она никогда из наших мест не уедет. А она сказала, что хочет мир изменить. И уехала. А через некоторое время вернулась.

— Когда, как? — Даша нервно сжала блокнот.

— Первый раз давно, когда рассорилась с родней твоего отца. Рассказала, что у неё родилась дочь, которая будет главной над всеми шаманами и духами после большой войны. Так ей предсказал Кутх.

— Кутх? — от изумления Даша вскочила на ноги. — Так это ворон рассказал ей о пророчествах?

— Так она сказала мне. Сказала, что ты поживёшь с отцом, до поры. И снова ушла. А второй раз появилась примерно с год назад, — ровным голосом продолжила Афанасия Ивановна, — сказала, что время пришло. И расспрашивала, как однажды английский адмирал пытался призвать Митга-Левиафана, тут, недалеко. Погоди, сейчас расскажу, а ты пока допивай настой!

Даша еще глотнула горький напиток и нетерпеливо взглянула на старушку:

— Какой еще адмирал?

— Во времена Крымской войны, к Петропавловску-Камчатскому подошли корабли под командованием английского адмирала Дэвида Прайса, — торжественно и строго, будто учительница, объявила старушка. И добавила уже более скромно: — он, видать, в шаманских делах знал. Но, видать, знал недостаточно. Накануне решающего сражения взял и застрелился.

— Застрелился? — охнула Даша.

— Утром, когда корабли готовилась к штурму, — старушка плавно кивнула, — как потом рассказывали, он отдал все нужные распоряжения, ушел в свою каюту, взял пистолет и выстрелил себе в сердце. До сих пор историки спорят, что это было, самоубийство, случайность или чьё-то злодейство. Но этот Прайс уж точно знал, каким концом держать пистолет. И уж точно не был трусом. А вот шаман из него, видать, никудышный был.

— Это из-за Левиафана? — тихо спросила Даша. — Прайс его всё-таки призвал?

— Наши старики-шаманы говорили, что чувствовали в те дни близко от берега большого морского духа, похоже, это и был Митг. Все моряки когда-то слышали о морском звере, в