Тысяча лет в долг - Клугер Даниэль Мусеевич

Он осторожно заглянул в бассейн. Водная гладь вновь казалась безмятежно прозрачной. Семен тронул ее водой и отскочил. На этот раз из бассейна полезло нечто многорогое с горящими глазами и длинными жадными щупальцами. На этот раз Семен был готов к метаморфозе, но вновь, стоило ему изловчиться и нанести, казалось бы, сокрушительный улар, как рогач плюхнулся назад в бассейн, мгновенно обратившись в безобидную прозрачную воду.

Семен попятился от коварного бассейна и уселся на стол, предназначенный для покойников.

— Да-а, князь местный ба-альшой выдумщик... — Он подпер голову рукой и тяжело задумался. Цель была совсем близка и, увы, недосягаема. Ситуация представлялась вполне безвыходной.

Вдруг его накрыла чья-то тень. Семен поднял голову и обмер. Прямо над ним покачивалась огромная птичья голова с жадно раскрытым острым клювом. Правда, покрывал эту голову ярко-розовый пух, да и клюв почему-то не казался таким уж страшным. Когда первый испуг прошел, Семен сообразил, что видит холя-птенца. Или, вернее сказать, холя, возродившегося из пепла.

— Д-добро п-пожаловать... — пробормотал Семен непослушными губами, сползая с каменного стола и прижимаясь к стенке. — Цып-цып-цып...

Холь с любопытством разглядывал купель — то одним, то другим глазом. Семен его почему-то не заинтересовал.

Зато очень заинтересовал бассейн. Холь вдруг резко опустил голову и... мгновенно выпил воду. Затаив дыхание, Семен ждал, что же произойдет.

Не произошло ровным счетом ничего. Птенец-гигант удовлетворенно закрыл глаза и зашагал прочь от купели. Семен обессиленно сполз по стене.

— Ф-фу-у... — выдохнул он. — Вот это да... Конечно, после такой жары цистерну выпьешь... — Он поднялся, заглянул в бассейн. Бассейн был пуст и абсолютно сух.

Семена охватил приступ истерического смеха. Похоже, чудище-оборотень, превращаясь в безобидную воду, никак не ожидало, что его вот так вот запросто возьмут и выпьют. И кто? Птенец, нескольких минут от роду!

Справившись со смехом, он протянул руку к пластине, лежавшей на дне. Скрижаль осветилась мягким голубоватым сиянием, и Семен увидел пятую строку стиха: «Хасин кодеш бе-ров товеха, нахель адате ха». «Непоколебимый, святой, с великой добротой управляй своим народом».

4

БЕГУЩИЕ БУКВЫ

Более всего Семен опасался, что вновь нужно будет отправляться в плавание. Правду сказать, у него на ладонях за это время уже появились твердые мозоли, а одно лишь воспоминание о маленькой вертлявой лодке, подаренной от щедрот князем Эревом, вызывало приступ тошноты. Даже опасности, на каждом шагу подстерегавшие наших героев, — и в Могильной Яме, и в Стране Смерти, и в других областях Тхом, — казались ему менее неприятными, чем унылое однообразие водной глади, чуть тронутой рябью.

К его большому облегчению, Сатан сообщил, что княжество Абадон граничит с владениями Заариэля по суше и что дойти туда можно достаточно быстро.

— Если постараться, — сказал он, выразительно глядя на падающего от усталости Семена. Семен промолчал.

Зато возмутилась Далия.

— Неужели нельзя немного отдохнуть? — сердито спросила она. — Что толку от нас будет, если мы в конце просто свалимся к ногам Теомиэля: мол, берите нас, мы уже не можем сопротивляться!

Семен попытался было возразить, но сделал это так неуверенно, что девушка просто отмахнулась.

— Помолчи, герой! — решительно заявила она. — Кому это нужно, чтобы ты оказался после всего ни на что не годным? — Далия повернулась к Сатану и объявила: — Привал. Хотя бы недолгий.

Эгуд, как обычно, промолчал, но по тому, как тяжело старик оперся на посох, ясно было, что и он не прочь перевести дух.

— Ну ладно, — нехотя согласился Сатан, слегка опешивший от напора лучницы. — Может, ты и права. Давайте отдохнем. Только уж тогда предлагаю дойти вон до тех скал. — Он указал на невысокую гряду, которой оканчивалась потрескавшаяся равнина. — Там кончаются владения Заариэля, а область Терниэля начинается немного дальше. Так сказать, ничья земля. Можно будет устроить привал... Если это так уж необходимо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Семен чуть приободрился, видя относительно близкую цель. Они двинулись дальше.

— Все хотел тебя спросить, — сказал Семен, поравнявшись с размеренно шагавшим Сатаном. — Куда деваются демоны, когда погибают? Ну там... — Он неопределенно повел рукой. — Ну вот, например, Шабрири. Или, скажем, слуги Тале. Или те же скорпионы.

— Как это куда? — Сатан удивленно глянул на Семена. — Куда могут деваться погибшие? В преисподнюю, естественно. В настоящую преисподнюю. И уже навсегда.

— Ага... — Семен задумался и даже чуть ускорил шаги. — Ты, значит, хочешь сказать, что все они смертны? По-настоящему смертны? Как люди?

— Здесь — да, — коротко ответил Сатан.

Семен примерно так и полагал. Ему просто хотелось удостовериться в собственной правоте.

До ничейной земли они дошли за полчаса. Растянувшись под скалой, Семен на мгновение прикрыл глаза. Сейчас он действительно чувствовал невероятную усталость. Все мышцы дрожали. Да и дыхание никак не восстанавливаюсь, хотя со времени стычки с чудовищем, стерегшим купель, прошло никак не менее трех часов.

Накатила легкая дремота. Сквозь нее Семен слышал, как его спутники о чем-то переговаривались, но не старался понять — о чем именно.

Дремота перешла в сон. Дыхание стало ровным. Во сне Семену привиделось, что он вновь идет по залитым ярким солнцем иерусалимским улицам, вновь слышит многоголосый городской говор.

И рядом идет Далия. На ней обычное платье, а в руках не грозный лук, а изящная женская сумочка.

Вдруг яркая картина весеннего дня стала меркнуть, словно на солнце наползала туча. Он поднимает голову и видит — это не туча, но расплывающаяся крылатая фигура, тянутая вниз лапы. На концах лап вырастают огромные когти, и эти когти тянутся, тянутся к ним... к Далии... Семен с силой отталкивает девушку в сторону. И тогда лапы хватают его, отрывают от земли, поднимают высоко... высоко...

И разжимаются, отпускают его, и он летит вниз, но при этом почему-то совсем не испытывает страха, только необыкновенную легкость свободного падения...

Семен открыл глаза. Бесконечный круговорот черных туч по багровому небосклону, низкое гудение, тяжелое дыхание неба.

Река Самбатион.

Граница миров.

Он вздохнул, сел. Обтер рукавом повлажневшее лицо. Осмотрелся. Эгуд дремал, привалившись спиной к скале и во сне сжимая в руках свой чудодейственный посох. Далия сидела рядом, обхватив колени руками. Глаза ее были широко раскрыты. Сейчас девушка совсем не походила на грозную воительницу. Черты лица утратили жесткость и решительность. «Да она совсем ребенок!» — подумал Семен чуть растерянно. Ему почему-то стало неловко от этого маленького открытия. Он смущенно кашлянул. Далия вздрогнула, оглянулась. Увидев, что Семен не спит и смотрит на нее, чуть покраснела и отвернулась. Семен поднялся, подошел к ней и сел рядом. Девушка чуть отодвинулась.

— Мне приснился дом, — тихо сказал Семен. — Так необычно. Солнце... Небо голубое... Я от всего тамошнего отвык. Бывает, попытаюсь вспомнить — не получается. А тут вдруг во сне — увидел.

Далия промолчала, потом тоже заговорила, подбрасывая на ладони маленький круглый камешек.

— Я тоже, — сказала она. — Мне тоже снятся странные картины. То, чего я никогда в жизни не видела. А во сне вижу. В последнее время, после того, как... — Она замолчала. Семен понял, что девушка хотела сказать: «После того, как мы встретились».

— Никогда раньше не думала, что жизнь может быть

другой, — вновь заговорила Далия. — Что моя жизнь может быть другой. Раньше было как? За нами охотились. Мы скрывались. Защищались. Нас похищали. Приносили в жертву... — Она покачала головой. — Все это было ужасно, но я думала: иначе быть не может. Так... так положено. Кем-то. А теперь больше всего на свете я боюсь, что все останется по-прежнему. То есть даже если я просто вернусь на остров и снова буду охотиться, защищаться... Все равно это будет ужасно. Понимаешь? Потому что появилась надежда. А если она исчезнет... — Далия опять замолчала. Ее брови сошлись на переносице. Она размахнулась и с силой швырнула камешек в скалу. Камешек звонко ударился, отскочил.      ✓