Рейтинговые книги
Читем онлайн Чекисты рассказывают... - Владимир Листов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 104

— И я не пришел бы, если бы наши интересы не совпадали.

— Вот как?! Отец Михаил...

Поп перебил:

— Простите великодушно! Я очень сожалею, что отрываю вас от государственных дел, но ведь и мой вопрос не праздный. Кратко изложу суть дела. Мы в церкви проводим большую патриотическую работу, молимся за победу над коварным захватчиком, провозглашаем многая лета народному вождю, по своим способностям собираем пожертвования в оборонный фонд: только наша община собрала почти сто тысяч! А рядом с нами тайком, из подполья, прикрываясь именем христианства, сектанты, кощунственно именующие себя истинно православными, ведут злостные проповеди и уговаривают верующих не брать в руки оружия, не работать на полях и фабриках, всеми способами вредят Советской власти, и никакой управы на них нет! Куда смотрит власть предержащая?

— Вы чего хотите от наших органов? Ведь вам известно, что мы не вмешиваемся во взаимные распри верующих. Другое дело, если вы располагаете конкретными данными, повторяю — конкретными, о преступной деятельности антисоветских элементов; если вы знаете места, где сектанты укрывают дезертиров, я с большим вниманием выслушаю вас и запротоколирую нашу беседу.

Священник был застигнут врасплох: он либо ничего не знал о подполье истинно православных, либо не хотел связывать себя свидетельскими показаниями.

— Об этом мне ничего не известно. Они слишком осторожны и глубоко закопались в своих катакомбах. Я слыхал, что в нашем районе скрываются дезертиры и все это идет от сектантов. Мы разъясняем верующим, что сектанты — еретики, не богу, а сатане служат и фашистам. Если бы вы своей властью их прижали, потрясли бы нелегальное подполье, большое дело совершили бы ради победы. Нет, я не собираюсь вас учить, а только хотел сказать, чтобы вы не равняли нас, церковников, с сектантами, чтобы их подлая работа не запятнала имени нашей православной церкви.

...Михаил Серапионович удалился степенно, с сознанием хорошо выполненного долга.

Только закрылась дверь за священником, появился участковый. Он доложил, что доставил в отделение преступника, который в колхозе «Авангард» занимался хищением хлеба. Привез и свидетельницу.

Вошла пожилая загорелая женщина с улыбчивом лицом и остановилась в дверях.

— Здравствуйте, Надежда Егоровна! Присаживайтесь вот сюда, к столу.

— Здравствуйте, товарищ начальник! А как вы меня узнали, кажись, ни разу не встречались?

— Дело нехитрое, от участкового узнал. Ну, расскажите, как преступника задержали?

Надежда Егоровна уселась на стул около письменного стола, сняла с головы легкий платок, отерла лицо, шею, а платок расстелила на коленях.

— Я работаю на току вместе с молодежью вроде бригадира, а в бригаде одни девчонки. За день мы так умаялись, что остались ночевать на току. Поели у кого что было. Завтра рано вставать. Девки улеглись в омет, а я тоже устроилась на соломке неподалеку от вороха. Вздремнула, каюсь. И тут меня словно в бок толкнул кто. Темнота, месяца ведь нынче нет, только звездочки моргают. Слышу, кто-то у вороха возится. Что делать? Закричишь — убежит. У меня в руках палка. Потихоньку подобралась я к вражине, а он так усердно мешок набивает, что меня не чует. Я как размахнусь да хрясну по башке — рука у меня тяжелая: он и сомлел, сердешный. Шумнула, девки прибежали, связали подлюгу, за участковым сбегали. Вот и все, больше я ничего не знаю.

— А знаете, кого задержали?

— Кто его знает. Сам ничего не сказывает, молчит, только догадываюсь: из энтих, из сектантов. Вишь, волосьями оброс. Дезертир, от войны хоронится. А чего вы, товарищ начальник, их не припугнете? Пусть бы молились как знают, а то ведь воруют и Гитлеру пособляют.

Привели длинноволосого бородатого мужика лет тридцати, а может, и меньше.

— Фамилия?

Молчит.

— Как зовут?

— Бог знает.

— Где живешь, откуда?

— Бог знает.

— Почему воруешь у колхозников хлеб? Тоже бог знает?

Молчит.

— По законам военного времени ты должен быть расстрелян. А можешь и в живых остаться, если пойдешь на фронт и искупишь свою вину перед народом, перед Родиной.

— Власть ваша, а воля божья. — И все-таки в глазах парня мелькнул смертельный испуг, но он прикрыл глаза рукой, твердо проговорил еще раз, словно убеждая себя: «Власть ваша, а воля божья!»

Иван Петрович вызвал вахтера. Явился молоденький паренек. Его звали все Серёней. Он всегда подпирал правую щеку языком и от того казался совсем мальчишкой. Серёня уставился на волосатого парня и выпалил:

— Гришка! Что ж ты с собой сделал?

Тот вздрогнул, на щеках мелькнуло что-то вроде стыдливого румянца, и лицо снова застыло, а глаза в потолок.

— Иван Петрович, товарищ начальник! — заторопился Серёня. — Это наш, семкинский, зять Воронина. Ишь ты, волосья отрастил, в секту подался! А мы-то считали его убегшим от тестя.

 

...Темной ночью в селе тихо, только изредка где-то тявкнет собачонка да лениво и хрипло отзовется ей другая. Избы чуть-чуть проглядываются и то в самой близи, похожие на огромных неуклюжих сонных животных. Не светятся огоньки и в домике, где разместилось районное отделение НКВД. Окна тщательно задрапированы толстыми листами синего картона.

Не спят двое: начальник и дежурный Серёня. Он дремлет у телефона, локти на столе, голова то и дело вскидывается вверх и снова медленно опускается. Киреев у себя в кабинете склонился над многолистной официальной бумагой и внимательно ее перечитывает:

...Секта «истинно православных христиан» зародилась в недрах православной церкви. Высшее и приходское духовенство русской православной церкви Октябрьскую социалистическую революцию встретило враждебно. Оно состояло из сторонников свергнутого самодержавного строя и поставило своей целью использование церкви для борьбы против Советской власти. Патриарх Тихон, избранный Поместным собором (1917—1918 гг.) после декрета Советского правительства об отделении церкви от государства и школы от церкви (2 февраля 1918 г.), призвал верующих к сопротивлению этому закону. Его выступление было подхвачено реакционными церковниками. В период иностранной военной интервенции и гражданской войны православная церковь занимала место в стане врагов революции, подстрекая верующих на вооруженные выступления против Советской власти. Даже такой гуманный шаг правительства, как изъятие церковных ценностей для закупки хлеба и спасения голодающих Поволжья в 1921 году, был встречен попами в штыки. Многие из духовенства эмигрировали за границу и поставили себя на службу мировой реакции.

Параллельно с реакционной частью другая часть духовенства под нажимом массы верующих заставила верхушку церковной иерархии пересмотреть свое отношение к Советской власти. Даже патриарх Тихон в 1923 году заявил о своем отказе от антисоветской деятельности. Митрополит Сергий — местоблюститель патриаршего престола после смерти Тихона призвал верующих и духовенство не за страх, а за совесть быть верными гражданами Советского Союза. Массы верующих поддержали этот призыв.

Однако мракобесы от религии стали в оппозицию своему духовному центру и продолжали нелегальную антисоветскую деятельность. Тамбовский епископ Уар — непримиримый враг революции и убежденный монархист — приступил к созданию подпольной организации церковников, наименовав ее «истинно православные христиане», которая превратилась в изуверскую секту. Бывшие монахи и монашки сколачивали по деревням и селам небольшие общины «истинно православных» из кулаков и подкулачников, из числа темных неграмотных, несознательных крестьян. Были придуманы и строгие организационные формы подполья: в селе община, во главе ее старший наставник, общины одна от другой изолированы, чтобы в случае провала одной не пострадала другая.

Рядовые сектанты отличались от обычных церковников тем, что замуровывали окна в избах, оставляя для проникновения света только узкую щель, чтобы не смотреть на греховный мир. Волос не стригли. Женщины носят черную одежду и черными платками закрывают большую часть лица. Браки в советских органах не регистрируют, в церквах не венчаются и сожительствуют с позволения наставника. Пить вино и курить «истинно православным» запрещено, но наставники «для поддержания сил» водку, а главным образом самогон, употребляют. Наставники живут в подземельях, выкопанных под полом, именуемых катакомбами по примеру первых христиан в рабовладельческом Риме. Выходят из убежищ только по ночам. При передвижениях из одного населенного пункта в другой мужчины нередко рядятся в женскую одежду.

Всем сектантам запрещается посещать советские учреждения, получать пособия, читать газеты, ходить в избы-читальни и кино. Детей в школы не пускают. Самым тяжким грехом объявлена работа в колхозах. Но разрешалось и поощрялось воровство в колхозах всего, что плохо лежит и годится для поддержания секты. А если кто из них и попадался на месте преступления, то на допросах молчал и никаких бумаг не подписывал.

1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 104
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Чекисты рассказывают... - Владимир Листов бесплатно.
Похожие на Чекисты рассказывают... - Владимир Листов книги

Оставить комментарий