Академия Лидеван. Принесенная громом - Анна Потий

впервые вижу маму…

– Простите, я не знал, что все так повернется… – Фирниэт прижался губами к макушке Фелиции.

– Нет… Я рада, что ее увидела. Просто… – и тело Фелиции снова затряслось в рыданиях.

Фирниэт поднял ее на руки и перенес на кровать. Присев с ней рядом, он коснулся ее лица своими ладонями, вытирая слезы. Тепло его рук высушивало слезы, усмиряло боль. Фелиция закрыла глаза, ей не хотелось больше плакать, но боль все еще сотрясала ее тело. Все прекратилось в одно мгновение, когда ее губ коснулись его губы – мягкие и теплые. Совсем легкие, осторожные прикосновения плавно перерастали в более настойчивые и жадные. Это был как долгожданный глоток свежего воздуха после длительного пребывания под землей. Фелиция жадно вдыхала его, запустив руки в волосы Фирниэта, а он крепко прижимал ее к себе. Она дышала им, а он дышал ею, и постель открыла мягкие объятья их телам, плавно опустившимся вниз.

Глава 18

Поцелуй длился вечность. По-крайней мере, Фелиции он показался именно таким – бесконечным, волшебным, долгожданным. И все же наступил момент, когда он закончился. Фирниэт отстранился и молча лежал рядом, тяжело дыша.

– Это был самый длинный поцелуй в моей жизни… – Фелиция первая решилась нарушить молчание.

– Это была моя самая большая ошибка за последние 15 лет, но я ни о чем не жалею, – Фирниэт повернулся и притянул Фелицию в свои объятия. – Успокоилась?

– Вы умеете успокаивать… – Фелиция уткнулась лицом в теплый бок преподавателя.

– Тебя не напрягает обращаться на «вы» после поцелуя?

– Напрягает, – честно призналась Фелиция.

– Ну, тогда перестань.

Фирниэт снова коснулся ее губ своими, его руки нежно касались ее тела, вызывая мурашки по коже. Он осторожно снял с нее одежду, медленно, давая шанс им обоим остановиться и одуматься, но этого не случилось. Они хотели лишь одного – забыть обо всех и всем, отдаться волнующим ощущениям долгожданной близости тел. В слабом свете свечей глаза Фирниэта как будто светились изнутри, Фелиции казалось, что она тонет в этом серебристом омуте. Мерцающая, переливающаяся бездна волшебных глаз. Фелиция не могла долго в них смотреть, боясь утонуть в этих озерах, и просто закрыла глаза. Она только крепко держалась за него, не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть, пока ее окончательно не накрыло волной.

И тогда все затихло.

Фирниэт лежал на спине, закрыв глаза. О чем он думал, она не знала. Фелиция положила голову ему на плечо, прижавшись поближе, он нежно приобнял ее и уставшая Фелиция незаметно для себя вскоре провалилась в сон.

Проснувшись, Фелиция почувствовала себя неуютно – теплые руки больше ее не обнимали. Она открыла глаза и обнаружила Фирниэта сидящего на краю кровати с листами бумаги в руках, он был погружен в чтение.

– Ты почему не спишь? – Фелиция коснулась его плеча.

– Изучаю то, что узнал, – Фирниэт повернул к ней голову. – Я был прав, Фел, ритуал не совсем обычный. Более того, очень редкий.

– И тебе доброе утро.

Фирниэт наклонился и слегка поцеловал ее в губы.

– Так лучше?

– Намного, – довольная улыбка озарила лицо Фелиции.

– Прости, я отвык, – Фирниэт пожал плечами.

– Так что там? – Фелиция приподнялась на локте и одеяло немного обнажило ее тело.

– Прикройся, ты путаешь мои мысли, – Фирниэт усмехнулся. Фелиция послушно натянула на себя одеяло. – Фелла совершила ритуал привязки силы. Но только не привязки к себе, как это у нас иногда практикуют, она привязала силу к тому, кому отдала ее, то есть к тебе.

– А что это значит? – Фелиция не знала о таком ритуале, но Фирниэт выглядел встревоженным и ее это беспокоило.

– Привязанную силу нельзя отдать при жизни. И после смерти есть около 10-15 секунд, когда ее можно захватить. Такой ритуал делают те, кто ценит свою силу больше своей жизни. Но делают на себя. Я первый раз встречаю случай, когда привязывают передаваемую силу. В истории такое случалось, но сейчас подобное не практикуют. Это считается неправильным, насилием над чужой жизнью. Видимо поэтому и погибла твоя мать, она подсознательно пыталась защитить тебя от привязки.

– То есть, Фелла виновата в смерти моей мамы? – Фелиция вздохнула. Ей было грустно от этой мысли.

– Она не хотела этого, я думаю. Она просто хотела защитить свою силу. Я склонен обвинять во всем Валидану. Она заварила всю эту кашу.

– Наверное… Мне легче винить Валидану, не хочу видеть вины Феллы в этом. Но теперь у меня меньше вариантов – я не могу отдать свою силу, даже если захочу.

– Фелиция, потерять силу – это не самое страшное. Жизнь же бесценна. Ты в опасности. Валидана тебя убьет, если узнает. Обещай мне, – Фирниэт взял ее лицо в свои ладони и заглянул в глаза, – что никогда и никому не расскажешь о привязке силы без моего разрешения. Если тебя поймают, тяни до последнего, говори, что отдашь силы, только не признавайся, что не можешь. Ты поняла?

– Да, – с губ Фелиции сорвался испуганный вздох.

Фирниэт нежно поцеловал ее в висок, спустился к шее, и только потом прижался губами к ее губам.

– Ты сделала меня уязвимым, – прошептал он. – Я 15 лет избегал женщин, не позволяя чувствам руководить моим разумом, а потом ты свалилась мне прямо на голову. И все перевернулось. Я стал другим.

– Технически я свалилась на ящики в каморке в тренировочном зале, – улыбнулась Фелиция.

– Не знал таких подробностей. Но это не меняет сути. Скажи мне честно, Фел, – Фирниэт посмотрел ей прямо в глаза, – ты ведь была там, в коридоре, во время праздника Осени, когда я беседовал с Кэттой?

– Была, – щеки Фелиции вспыхнули красным. Она помнила, что он тогда говорил.

– Я так и знал, что мне не послышалось, – Фирниэт вздохнул.

– И?

– Я так хотел всего этого избежать. Я сложный человек, Фелиция. Я предан своему делу, а женщины всегда действовали на меня как вино. Я теряю голову и перестаю мыслить логически. Могу допустить ошибку. Я не хочу, чтобы ты пострадала из-за моей ошибки, я себе этого не прощу. Но и держать тебя на расстоянии тоже не могу. Хотя, должен признать, это странная ирония: я избегал отношений, боясь, что рано или поздно моя женщина приревнует меня к той, кого я должен буду защищать. Не думал, что любимая и подзащитная станет одной и той же. Но, может, это и к лучшему. Наверное, ты должна была появиться в моей жизни и все изменить.

– Странное признание в любви, – Фелиция хихикнула.

– Какое уж есть, – Фирниэт отвернулся. – Все