Алакет из рода Быка - Роман Николаев

И все вместе, оглашая долину воинственными возгласами, бросились на ошеломленных воинов засады. И тут Цокто-Муюн вдруг увидел, как под хуннской шапкой из рысьего меха мелькнуло оскаленное лицо, выкрашенное боевыми красками племени тюльбари. Он понял все. Войска Тудаменгу больше нет! Гибель неизбежна. Растерявшиеся хунны оборонялись вяло и после короткого боя были рассеяны по степи.

Цокто-Муюн увидел нескольких вражеских всадников, которые мчались к нему с копьями наперевес. Острия направлены на него. А где-то в глубине сознания в кроваво-красной дымке вставало перекошенное яростью лицо кагана. Казалось, слышится звериный вопль Чжи-чжи: «Содрать шкуру с этой свиньи, не умеющей бить свиней!»

А тюльбарийцы все ближе. Что принесет следующий миг? Смерть от руки врага? Или, может быть, плен, рабство, долгие годы невольничьей жизни, жгучего позора? Цокто-Муюн обнажил кинжал. «О великие предки, примите душу мою!» И резким движением вонзил себе в горло широкое лезвие…

А над полем боя плыл торжествующий победный клич воинов Алакета.

Глава XV

Алакет с динлинами покидает землю кыргызов

Ночь опустилась над ставкой Алт-бега. На фоне темно-синего неба черными горбами выступали силуэты юрт. Кругом царила тишина. Лишь изредка всхрапывал где-нибудь конь да корова издавала сонное мычание. В большой юрте, на покрытом коврами дощатом помосте лежал, укрывшись огромной медвежьей шкурой, повелитель тюльбарийцев. Тлеющие угли в обложенном камнями очаге бросали мрачный полусвет на постаревшее лицо Алт-бега. Глаза его закрыты, но он не спал. Тяжелые думы не давали покоя.

В соседней юрте спали жены. Может быть, взять на свое ложе одну из них? Забыться в жарких объятиях? Нет. Ведь сегодня вечером даже юная дочь тюркютского князя не сумела разогнать мрачные мысли бега. Да и было над чем задуматься. Вчера утром в лагерь войска Алт-бега, готовившегося к очередному бою с хуннами, примчался гонец. Правитель встретил его на пороге войлочной палатки, когда собирался вскочить в седло и объехать лагерь.

— Что нового?

— Беда, почтенный! Кочевье повелителя всех кыргызов — ажо подошло вплотную к твоей ставке.

Известие не из приятных. По обычаю ажо собирал дань со всех кыргызских племен. Алчность повелителя и его вельмож не знала границ. Отары овец, стада верблюдов, меха, ковры, стройные ловкие юноши, красивые девушки — все тонуло в ставке главы кыргызов, как в бездонном колодце. Что не в силах был переварить ажо, заглатывали без остатка его приближенные.

Призвав все громы и молнии на головы незваных пришельцев, Алт-бег поручил свое войско старшему сыну Алтамышу и с отрядом телохранителей помчался в свою ставку. Прибыв наутро в улус, он узнал, что юрты ажо находятся в одном переходе от его владений, а телохранители ажо шныряют между стадами скота тюльбарийцев, присматривая добычу. Едва слух о появлении Алт-бега облетел ставку, воины ажо исчезли, точно комары в заморозки. Зато днем пожаловал гонец в лисьей шубе поверх роскошного халата. Его сопровождали слуги с церемониальными зонтами и воины в лисьих шапках и броне из деревянных дощечек на груди и плечах. Алт-бег принял его сидя на помосте в белой юрте, окруженный несколькими старейшинами и телохранителями. Холодные зеленоватые глаза грозного тюльбарийца впились в надменное лицо появившегося на пороге гонца. Тот потупил взгляд и против воли растерянно склонился перед Алт-бегом.

— Великий ажо кыргызов, — запинаясь пробормотал посланник, — желает видеть тебя в своем шатре, почтенный Алт-бег…

— Хорошо!

И Алт-бег взмахом руки дал понять посланным, что они могут покинуть юрту. Те, смущенные, поспешно попятились к выходу, провожаемые косыми насмешливыми взглядами тюльбарийцев. Во второй половине дня Алт-бег сам прибыл в ставку ажо. Он появился внезапно. Воины и слуги ажо шарахнулись в стороны от несущейся между юртами конной дружины тюльбарийцев. Подъехали к жилищу ажо, состоявшему из нескольких белых шатров, соединенных друг с другом узкими переходами. На центральном шатре красовался бунчук из длинного красного шеста, на котором развевались конские хвосты и разноцветные ленты. К шатрам со всех сторон сбегались воины в рысьих шапках. Алт-бег знаком приказал телохранителям смешаться с толпой людей ажо. Такая предосторожность, считал он, была нелишней.

Пока лоснящиеся от жира воины главы кыргызов с опаской косились на мускулистых поджарых телохранителей Алт-бега, сам он, не ожидая доклада о себе, резко откинул полог шатра и прошел внутрь. Тяжелый, едкий запах кожи и пота ударил в ноздри. Алт-бег склонился в поклоне, но тут же, выпрямившись, гордо откинул голову назад, отчего черная с сединой косица подпрыгнула на его спине. Перед ним на покрытом коврами помосте, таком же, как в его собственной юрте, важно восседал ажо, невысокого роста, заплывший жиром старик с редкой бородкой, которую он беспрерывно теребил пальцами. Повелитель кыргызов был одет, несмотря на жару, в роскошную лисью шубу, отороченную соболями. На голове его шляпа из белого войлока, украшенная золотым ободком. Рядом с ажо восседали трое виднейших старейшин, деливших с ним власть в земле кыргызов. Они, как и ажо, были одеты в меховые шубы и шапки. Алт-бег кивнул слуге, и тот сложил к ногам ажо дары племени тюльбари: десять лисьих и три соболиных шкурки, колчан со стрелами, лук и клевец с серебряным наконечником, украшенным изображениями головы сокола и двух стоящих козлов.

— Ты хотел видеть меня, повелитель, — проговорил Алт-бег, — и вот я оставил войско и явился к тебе.

Слова, долженствующие выражать повиновение воле ажо, прозвучали в устах Алт-бега, как обвинение вельможам, оторвавшим в самый трудный момент военачальника от войск. Старейшины беспокойно заерзали на своих местах.

— Говори, — кивнул ажо одному из вельмож.

— Тяжелые дни настали для народа нашего, почтенный Алт-бег, горькие дни! — начал вельможа. — Несметные полчища хуннов бросил на нас Чжи-чжи-каган. С ними идут и все подвластные ему племена. Посланы гонцы к хуннским наместникам в восточный Динлин к Меч-морю!

Алт-бег недовольно поморщился. Зачем старейшина так витиевато расписывает то, что ему, Алт-бегу, и без того известно. Ближе бы к делу!

— Народы ач и белиг устремились на север, — продолжал вельможа. — Напрягает последние силы в борьбе с врагом превосходный народ большар. Теперь даже ставка великого ажо вынуждена удалиться от Хиргис-нура! Только тюльбари пока еще в силах противостоять хуннам. Поэтому великий ажо повелевает тебе, Алт-бег, защищать наши земли до тех пор, пока последнее наше племя не уйдет в северные горы, а тогда уходить самому.