От моря до моря (СИ) - Птица Алексей

– Что вам угодно, сеньор? – обратился ко мне на испано-итальянском языке очередной еврей или итальянец, или мавр, национальную принадлежность которых трудно понять в этой мешанине рас, проживающих на Сардинии.

– Я хочу продать несколько драгоценных камней.

– Можно полюбопытствовать? А каких именно? – подслеповато прищурил глаза ювелир.

– Вот эти! – выложил я на чистую тряпку два изумруда и ещё несколько жемчужин и рубинов, которые всё-таки решил захватить с собой, помимо первых взятых камней.

– Так, так, так, сеньор. У вас хорошие камни, но много за них я дать вам не смогу.

– Почему?

– Я сейчас ограничен в средствах, а тут ещё и поступил запрет давать деньги или покупать у некоего благородного юноши с перевязанной головой. Это случайно не вы?

– Нет, не я, – помотал я своей перевязанной головой. – Я же не прошу вам дать мне денег взаймы, я прошу вас купить у меня камни за приличную цену. За бесценок отдавать их мне не с руки. Они слишком дорого мне достались.

– Как я вас понимаю, благородный сеньор, но у меня жена и дети, мне надо кормить семью. Сегодня я пойду навстречу вам, а завтра меня пустят по миру. Вот если бы вы сами разобрались со своими проблемами, тогда я бы смог вам помочь.

– Ясно.

Замолчав, я попытался обдумать сложившуюся ситуацию. Хотя, о чём тут думать? Круг сужался, и против меня действовал тот самый мэр города, который и украл мой корабль. И ведь, как тонко, сволочь, поступал. И не придерёшься, и не пожалуешься.

Никто ни в чём не признается, а деньги надо внести. Сумма для уплаты пошлины у меня была, не было денег, чтобы добраться до губернатора Сардинии и подать ему жалобу на самоуправство синдика города. Но, опять же, как доказать? Придётся оставить эту затею, как бесполезную. Придётся идти по самому сложному и короткому пути.

– Ладно, сколько вы готовы дать за эти прекрасные камни?

– Не больше тысячи реалов, и то, только потому, что камни действительно прекрасны.

– Но они стоят, по меньшей мере, тысяч восемь.

– Я согласен с вами. В Амстердаме за них дадут и десять, но мы же не в Амстердаме?

– Хорошо, придётся тогда добираться до Амстердама! – и, пожав плечами, я стал потихоньку сгребать в ладонь выложенные камни.

– Постойте! Вы думаете, что вам удастся добраться до Амстердама и продать камни там?

– Не знаю, удастся ли мне это сделать или нет, но, в любом случае, эти камни вам не достанутся. Пусть они пропадут в море или попадут в руки грабителей, мне всё равно.

Ювелир колебался, в голове у него боролась жадность с расчётом и осторожностью. В конце концов, ожидаемо победила жадность.

– Хорошо, я дам вам две тысячи реалов.

– Мало, – и я продолжил собирать камни, но уже гораздо медленнее, как бы нехотя, сомневаясь в правильности своего поступка.

– Две тысячи сейчас и две тысячи векселем на предъявителя в любом крупном городе.

– Ммм, а в Испании?

– В любом портовом городе.

– Хорошо, я согласен, – и моя ладонь выпустила ярко блестевшие камни, зажатые в ней. Драгоценности тут же были собраны ювелиром и спрятаны. А спустя пять минут мне вручили деньги, которые я спрятал в сумку, положив туда же и подписанный торговцем вексель.

Выйдя на небольшую площадь, куда вела дверь ювелирной лавки, я внимательно осмотрелся. Уже начала сгущаться темнота, и ночь медленно, но верно опускалась на город.

Полученных денег мне должно хватить, чтобы расплатиться и попытаться уехать на корабле в Испанию или Италию. Либо нужно переехать в другой порт и уже оттуда отправиться туда, куда нужно. Но стоит ли оно того? Думаю, что нет.

Так, размышляя на ходу, я двигался по кривым улочкам в сторону порта, ежеминутно ожидая нападения, но, при этом, открыто этого не показывая. Всё началось банально, даже не интересно.

Тесный перекрёсток, два тёмных проулка и шестеро грабителей, подкрадывающихся ко мне с трёх сторон. Блеснуло оружие, и началась потеха.

Поняв, что они раскрыты и их намерения стали понятны, двое из нападающих обнажили тесаки, которые были не хуже моего, один – шпагу, другой – саблю, а ещё двое оказались вооружены арбалетами.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Впереди у меня оказались двое убийц, а позади – четверо. Адреналин плеснул в кровь, моча – в голову, я резко достал пистоли и выстрелил в тех, что стояли передо мной. Оба не ожидали от меня такой прыти и ничего не успели сделать. Они ведь привыкли, что всегда нападают первыми. Одному из них пуля пробила грудь, и он тут же был выключен из боя, другому попала в плечо, но он успел уклониться.

Короткий замах, и тесак разрубает шею – путь свободен! Даже не пытаясь оглядываться, я ринулся вперёд. Это не бегство, а стратегическое отступление. На улочке было темно и оставшиеся четверо нападающих мешали друг другу, но, все же, оба арбалетчика успели спустить тетиву.

Один болт пролетел мимо меня и, чиркнув по стене дома, отлетел в сторону. Второй же болт нашёл мою спину и со всего размаху врезался в неё, подтолкнув меня вперёд. Вихрь мыслей в одну миллисекунду промчался у меня в голове. Что делать? Притвориться раненым, попытаться бежать дальше, как ни в чём не бывало, или упасть «убитым»? А может, броситься в атаку?

Решил упасть. Получив удар, я согнулся и, путано перебирая ногами, сделал пару неверных шагов и свалился на мостовую.

– А! Добиваем! – заорали сразу все мои преследователи. Трое из них бросились ко мне, желая поскорее расправиться. Четвёртый, самый умный, решил перезарядить арбалет. Дождавшись, когда эти трое добежали до меня, я, внезапно для них, бодро поднялся и быстро ударил по горлу первого.

Фактор неожиданности сыграл свою роль, противник замешкался, и тёмная кровь из горла, разорванного тесаком, плеснула на ближайшую стену.

– А! – удар, ещё удар. Клинки встретились, рассыпавшись редкими искрами. Запутав обоих нападающих замысловатым финтом, я от всей души врезал одному из них ногой в живот, выключив на пару секунд. Пропустив другого, добил коротким ударом первого и снова взялся за второго.

Схватка на клинках заняла недолгое время. Эти люди хоть и были убийцами, но не участвовали во многих скоротечных и жестоких абордажных схватках и навыки имели весьма посредственные. Поэтому, лишившись сначала кисти руки, мой противник сразу же лишился и головы. И в это время по мне ударил ещё один арбалетный болт. В последний момент я успел среагировать и подставил плечо, но, всё равно, сильный удар отшвырнул меня на землю.

Плечо словно отсохло. Болт свалился наземь, не в силах пробить кольчугу, но синяк будет большим, вне всякого сомнения. В живых остался один арбалетчик. Увидев, что не убил меня, он решил, что с него достаточно и бросился назад, чтобы скрыться в тёмном проулке.

«Врёшь, не уйдёшь!» Поднявшись, я широко размахнулся и изо всех сил швырнул в него клинок. Три раза провернувшись в воздухе, тесак ударился рукояткой в шею бегущего. От неожиданности тот упал, потом очнулся и, поняв, что всё для него закончилось крайне удачно, вскочил и со всех ног ринулся дальше.

Этих нескольких секунд промедления как раз хватило, чтобы я преодолел онемение, снял с пояса лабрис, изготовился и, как только убийца снова повернулся ко мне спиной, швырнул в него своё оружие.

Лабрис, всё же, не тесак и, прокрутившись пару раз, он глухо ударил в бедро убегавшего. Тот упал. Лёгкой рысцой преодолев разделяющее нас расстояние, я обрушился на разбойника всем своим весом и стал яростно наносить удары обычным ножом.

Его крики нисколько не трогали меня. Удар, ещё удар, ещё, пока он не затих.

– Твари, ненавижу! – орал я и, подобрав топор, добил им оставшихся в живых несостоявшихся убийц. Допрашивать их я не стал, всё и так было понятно.

Всё это время я чувствовал магическую слежку за собой, кто-то наблюдал за происходящим, спрятавшись в одном из домов. И видел всю битву, скорее всего, контролируя её.

Ну ладно, поймав кончик магической нити, я направил по нему лёгкий ток воды, а потом ударил заклинанием, сходным по действию с молнией, имеющим такую же природу. Его я подсмотрел у Переса. Вода усилила эффект, и в соседнем здании на верхнем этаже послышался болезненный вскрик.