Дымовое древо - Денис Джонсон

штатское, а в обеих руках – по бутылке пива «Сан-Мигель».

– Вот, последние в ведре оставались, дружище.

Улыбка человека приводила Сэндса в замешательство.

– В организме у Шкипера обнаружена нехватка пива.

Шкип сказал:

– Здоро́во!

– Квантико!

Он взял бутылку, и они пожали друг другу руки; щёки у Шкипа горели от смущения – лицо у человека было вроде знакомое, а вот имя стёрлось из памяти. В Квантико[49] они в течение двадцати одного дня трудились вместе над шифровальной программой, сразу после его обучения на «Ферме»[50], – никогда не были особенно близки, но определённо хорошо знакомы. Они сели, стали болтать обо всём и ни о чём, и через несколько минут Шкип почувствовал, что имя приятеля всё-таки вертится где-то на кончике языка.

– Где ты сейчас служишь? – спросил он человека. – По-прежнему в Лэнгли?

– Пока что меня держат в заначке в округе Колумбия. В Госдепартаменте – ну, вот то большое здание на Пенсильвания-авеню. Но вообще я мотаюсь – Сайгон, Манила, Вашингтон. Ну а ты?

– А меня переводят. В Сайгон.

– В Сайгоне хорошо живётся – предоставляют апартаменты, прислугу, такой вот порядок существования. А ты сбегаешь из этого места всякий раз, когда можно выбраться. Чёрт возьми – да каждые выходные. Ну, почти каждые.

– Слышал, места там красивые.

– Удивительно красивые. Выйдешь из казармы отлить, стряхнёшь последнюю капельку, глянешь перед собой – боже мой, поверить не могу, и откуда только всё взялось?

– Прямо как здесь, иными словами.

– Значительно опаснее. Надбавка за риск не просто так даётся.

– Жду не дождусь.

– В операционном отделе служишь, правильно?

– Правильно, – сказал Шкип. – Официально. Но, похоже, работаю я на отдел планирования.

– Ну, я-то состою в отделе планирования, но работаю, похоже, на Госдеп.

– Как тебя на базу-то занесло?

– А так, что сегодня в двадцать ноль-ноль ждёт меня поездка обратно на войну за казённый счёт. Время моё на исходе, сынок. Последний шанс хлебнуть «Сан-Мигеля». Жаль, бочонок с собой не захватишь!

– Разве «Сан-Мигель» продают в бочонках?

– А вот, кстати, не уверен. Зато вот бутилированный продают – в офицерском клубе. Пойдём!

– Да я же весь чумазый. Нужен тебе такой собутыльник?

– Мне подождать? А как насчёт того, чтобы сходить в город?

– Ладно, – согласился Шкип, – если уж ты уезжаешь в двадцать ноль-ноль…

– Ещё можем заскочить в подростковый клуб, узнать, что там вытворяют детишки офицеров.

– Что? – не понял Шкип.

– Слушай, это мне напомнило… в смысле, раз уж зашла речь об офицерских детях. Ты нашему полковнику родственником случайно не приходишься?

– Какому-такому полковнику?

– Ну разве ты не близкий родич полковника? Полковника Фрэнсиса Ксавьера?

– Я один из его любимчиков, если только мы об одном и том же человеке.

– У нас только один полковник.

– Думаю, нет.

– Проходил я у него этот курс отдела «Пси». Он – человек идейный, ему есть что сказать.

– Воззрения у него имеются, это да.

– Ты тоже этот курс проходил? Он его озаглавил неправильно. «Воспоминания и теоретизирования» больше бы подошло.

– Такой уж он, наш полковник.

– Он ведь изложил некоторые свои мысли в виде статьи для журнала. Читал?

– Для журнала? Ты про «Стадиз»?

– Бинго!

Они оба имели в виду внутренний печатный орган Управления, «Стадиз ин интеллидженс». Мысли полковника на страницах журнала? Что на это сказать? Ничего.

Он глотнул пива и вытер усы. Те уже миновали неровную лохматую фазу, как у Кеннеди-деда[51]. Теперь все военные снова вернулись к стрижке ёжиком с плоским верхом – доказывали, что они не «Битлы». Но усы свои Шкип сохранил. Они были просто роскошны.

– Ты много читаешь журнал, Шкип?

– Навёрстываю упущенное в Маниле. Я ведь живу у чёрта на рогах, там журналов нет. В горах, в Сан-Маркосе.

– Ах, да – пансионат «Дель-Монте».

– Бывал там хоть раз?

– Нет. Так ты не читал его творение?

– Не могу поверить, что он довёл что-то до ума для полноценной публикации.

– Так её и не публиковали. Это так, черновик.

– Как же она попалась тебе на глаза?

– Мне было интересно, видел ли ты её в необработанном виде.

– Дружище, да я и думать не думал, чтобы полковник хоть раз взялся за перо и бумагу. Как она к тебе попала? Ты имеешь какое-то отношение к журналу?

– Значит, не видел.

Теперь Шкип чувствовал, как у него останавливается сердце.

– Нет, – повторил он, – как я и сказал.

– Хорошо, буду с тобой откровенен. Статья некоторым образом заставляет задуматься. Одно из объяснений в том, что она замышлялась как сатира. Но если он выносит сатиру на рассмотрение внутреннего печатного органа, это само по себе не вполне понятно. Это смущает – и это смущение тоже не вполне понятно.

– Ясно, – сказал Шкип. – Смотри, очевидно, что я тебя помню, а вот имя из головы вылетело.

– Фосс.

– Рик, верно?

– C’est moi.[52]

– Лицо-то знакомое, а вот…

– Да я раскабанел просто.

– Ну как скажешь.

– Я ведь женился. Ребёнка завёл. Потолстел.

– Мальчика или девочку?

– Доченьку. Селестой назвали.

– Красивое имя.

– Ей уже полтора года.

– И как, трудно теперь? Все эти поездки и прочее.

– А я рад, что вечно в разъездах. Я как луна – появляюсь и исчезаю. Сказать по правде, вряд ли я смог бы вынести семейный быт. Женщины и дети меня пугают. Не понимаю я их. Предпочитаю быть где-нибудь в другом месте. – До сих пор он сидел на кушетке, а теперь встал и пересел на один из ящиков. – А вот это чьи шмотки здесь?

– Я всего лишь доставляю их по адресу.

– Кто такой У. Ф. Бене?

– Адресат, наверно.

– Или, может быть, отправитель, – предположил Фосс.

– Да я вообще впервые это имя вижу.

– А что значит «У»? Уильям?

– Понятия не имею, – буркнул Шкип.

– А что насчёт «Ф»? Как его полное имя?

– Рик… Я всего лишь слепое орудие доставки.

Фосс спросил:

– Хочешь, поборемся на руках?

– Ой, нет, – ответил Шкип.

– Если бы мы поборолись, знаешь, кто бы победил?

Шкип пожал плечами.

– Тебе что, всё равно?

– Да, всё равно, – ответил Шкип.

– Мне тоже, – сказал Фосс. – Мышцы нам ни к чему. У нас теперь есть своя частная армия. Эти «зелёные береты» всё равно что танки в человеческом обличье. Настоящие машины смерти. Кто-нибудь из них нас на мелкие клочки порвёт, а? И вот они-то работают на Управление. Ну, дело в том, что отныне и мы обзаводимся крутыми ребятами в форме. Они не кончают университетов по специальности, не садятся за письменный стол и не уходят в административные дебри. Это тебе не УСС[53]. Та война – уже история.