Собственность бывшего (СИ) - Попова Любовь

— Даже так? Ну, в общем, ты спала дома. В своей дебильной ночной рубашке, на диване. Но от тебя так пахло. Пиздец. Мылом, блинчиками и чистотой. Ничего общего с запахом кокса. И нет, я не решил в тот момент быть тебе верным или оставить тебя при себе навсегда. Это случилось после твоего спасения, но именно тогда я подумал, что хочу каждый раз возвращаться вот в этот уютный мирок. Ты была всегда так далека от той грязи, что окружала мою жизнь. Тогда я и подумал, что ты мой дом. Ну и, наверное, испугался этого. Ты просила меня помыться, прежде чем лечь к тебе...

— Да, я помню. От тебя отвратительно пахло.

— А я не дал тебе уйти и тебя не отпустил. Лежал с тобой, пока ты снова не уснула. Со мной вот с таким грязным.

— А на утро ты выгнал меня. Сказал, чтобы я без предупреждения больше не приходила. И пропал.

— Вот поэтому я и не хотел вспоминать. Зачем?

— Потому что это было.

— Немцы тоже хотели вытравить всех русских, тем не менее сейчас в хороших отношениях.

— Отличное сравнение, - кривлю губы в сарказме.

— Диана…

— Да не. — Я смахнула слезу. — Просто чет накатило.

— Ты ужинала?

— Решил перевести тему? Я пойду спать, — закрываю все еще открытую грудь. Выпрямляю спину. Что-то так на душе плохо стало. Хотя с чего бы...

— А все так хорошо начиналось. Диана, прежде чем снова вспоминать не самые мои хорошие поступки, знай, что я от тебя не откажусь. Даже если придется тереться на пороге до конца жизни.

— И без секса?

— Жестокая. Я буду дрочить на твои фотографии, снимать на камеру и отправлять тебе. Чтобы ты чувствовала себя виноватой.

— Дурак, — смеюсь я, машу рукой и хочу закрыть ноутбук. — Спокойной ночи, Артур.

— Стой.

— А?

— Алиса.

— Что?

— Имя. Алиса. Для нашей малышки. Как тебе?

Сволочь. Он не может оставить меня обиженной, ему обязательно надо, чтобы я думала о нем только в положительном ключе. А уж разговоры о нашем ребенке сразу смещают маятник из темной стороны его натуры в светлую, где правят мои мечты.

— Алиса Артуровна. Мне кажется, не очень. Может быть, Вера?

— Да ну. Сразу думаешь про бабку Веру.

Мы еще полчаса обсуждаем разные варианты имен, пока наконец не решаем, что действительно пора поспать. И странное дело, но мне не хочется встречаться с Аленой и ее свекровью. Впервые я готова сослаться на занятость, чтобы не видеть ее и не слышать как она будет костерить Артура.

Хотя, может не будет?

Глава 44. Диана

Весь день ищу причину не видеться с Аленой. Были варианты сослаться на занятость, потом на болезнь. В конце концов, она взрослый человек, и я могу просто отменить встречу. Почему? А потому что!

И вот уже шесть вечера, встреча назначена на семь, и я беру телефон, чтобы позвонить Алене и сказать, что у меня не получается. Только вот стук в дверь отвлекает. Поднимаю голову и падаю в кресло, потому что Алена уже здесь, а рядом ее красивая статная свекровь.

— Мы освободились пораньше. Ты не против?

— Против, но ты ведь уже здесь, — говорю почти шепотом, чем поражаю Мелиссу. Но Алена смеется.

— Я так и знала, что ты захочешь отменить встречу. Боишься, что я опять начну говорить про Артура? А я вот не начну.

— Нет? — еле поднимаюсь с кресла и иду надевать пальто.

— Ну вот еще. Было бы о чем говорить. И вообще, я лучше расскажу, как мы отдыхали на Кубе. Но не расскажу, в чьем доме.

— Алена, прекрати, — осаждает ее Мелисса, и Алена проводит по губам пальцами, делая вид, что закрыла рот на замок. — Ты голодная, Диана? Тут в паре перекрестков мы видели ресторан. Он только сегодня открылся. Вот думаю, надо сходить.

— Я только за, но пить не буду.

— Ничего. Мы выпьем за тебя. Алена, что с тобой?

— Трудно молчать, когда столько хочется сказать. Шучу, пойдем. — Она берет меня под руку, пока я подтягиваю на плече сумку. За рулем водитель, мы удобно располагаемся сзади. Я беру телефон и вижу непрочитанное от Артура. Алена, конечно, подглядывает, и я решаю прочитать потом.

— Сказала ему?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Да. Решила не тянуть. Да и интересно было его реакцию увидеть.

— И что он? Потребовал аборт?

— Алена!

— Прости, Мелисса, просто ее Артур…

— Такой же неидеальный человек, как Никита или Юра. Тем не менее, каждый имеет право на шанс. Я знаю Артура. Этот мальчик часто бывал у нас дома и по сути рос на моих глазах. Я не могу сказать, что он мне нравился. Наоборот, по нему всегда было видно, что он тот еще сноб. Но в отличие от парней, в нем всегда был стержень. И такой парень никогда не будет болтать зря, а это дорогого стоит.

— Он хотел ей трубы перевязать. А теперь делает вид, что рад ребенку.

— Он действительно рад, — отворачиваюсь. Ну вот, я же знала, что так и будет.

— Он что, повел ее перевязывать трубы? Вот прямо взял и повел? А может, пистолет к голове приставил?

— Нет, нет конечно.

— Слова не равно действия. А только по ним следует оценивать мужчину. Тебе ли этого не знать. Пока Никита не развелся, ты его к себе не подпустила. И давайте закроем эту тему. Иначе можно вспоминать, как мой муж бил и насиловал меня.

— Что? — Я этого не знала.

— Не думай об этом. Это было так давно, что я уже не помню подробностей.

Машина тормозит возле ресторана, и мы выходим на улицу. Снегопад начался, и мы все, кутаясь в не самые теплые пальто, бежим внутрь.

Притихшая Алена тормозит меня в гардеробе, пока Мелиссе предлагают выбрать столик.

— Прости меня. Наверное, я не права, и вообще мне не стоит лезть в ваши дела. Просто пять лет назад мне казалось, что ты хочешь вырваться от него. И вот ты вырвалась, стала такой красивой, успешной и снова лезешь в то же пекло.

Я обнимаю ее крепко-крепко. Она такая замечательная.

— Ну что ж, если это пекло меня сожжет, у тебя всегда есть шанс достать огнетушитель и сказать коронное: «А что я тебе говорила».

Алена сотрясается от смеха, и мы вместе поднимаемся на второй этаж, где из-за одного из столиков нам уже машет Мелисса.

Официант приносит нам бутылку вина, которое разливает по двум бокалам. Мне апельсиновый сок. Мы болтаем о том о сем, кушаем, но из головы не выходит история Мелиссы. Нет, Артур никогда меня не бил и не насиловал, просто иногда казалось, что у меня создалась зависимость от психологического давления с его стороны.

Но спрашивать об этом в присутствии Алены я не хочу. Дожидаюсь, когда она выйдет в туалет.

— Мелисса, а что, потом Юрий никогда не совершал поступков, — как бы выразиться, — из-за которых вам бы хотелось с ним разойтись? Пай-мальчик и вы все забыли?

— Никто никогда ничего не забывает, Диана. Ты всегда будешь помнить все плохое. Но порой это надо отпустить, если ты хочешь двигаться дальше, а не буксовать. А насчет твоего вопроса… — она отпивает вина и усмехается. — Да, был момент, когда я хотела не просто с ним расстаться, а убить. Он выкрал нашего младшего сына, чтобы не подумали, что он предатель.

— Как это?

— Ему нужно было сделать вид, что его прессуют так же, как и его партнеров, как я понимаю.

— Потому что на самом деле прессовал он? — Я вспоминаю разговоры Артура и Никиты. Но никогда бы не подумала, что для этого будет использоваться невинный ребенок.

— Точно.

— О чем вы тут болтаете? — возвращается  Алена. — Слушайте, место шикарное. Но сколько пафоса. Больше не придем сюда.

Мы с Мелиссой смеемся. И больше никто не заводит тяжелых разговоров. Просто обсуждаем, на какой фильм сходить, какую коляску купить и в каких цветах раскрасить детскую. Но когда все блюда съедены, бокалы выпиты, а девушкам звонят их мужчины, я еще не собираюсь. Я слышу вибрацию телефона, знаю, что Артур уже в городе, но не готова с ним разговаривать. Потому что диалог с Мелиссой не покидает моих мыслей, даже когда мы смеемся.

Все-таки зря я с ними встретилась. Ведь была готова почти пустить Артура в свою жизнь. В жизнь своей девочки.