Есть ли жизнь после свадьбы (СИ) - Козьякова Наталья Дмитриевна

— В пансионе вам твердили то же самое?

— Да, почти слово в слово с бабушкой. В пансионе случалось всякое: и безнадежная любовь, и тайные свидания с мальчиками. И далеко не все они заканчивались безоблачно. Две или три моих соседки по дортуару оказались в интересном положении, и их забрали домой разгневанные родители. Одна вскрыла себе вены, узнав, что возлюбленный женился на другой. А мне еще долго снился этот мальчишка. Особенно его улыбка и глаза.

— Ты рассказывала свои сны кому-нибудь?

— Да, несколько раз пыталась рассказать бабушке, но она так меня ругала, и требовала, чтобы я не огорчала её.

— А ты всегда была послушной девочкой, да, Лели? — лорд Андре погладил меня по руке и вздохнул — Я бы никогда не поверил в то, что Аксинья так сможет воздействовать на собственную внучку. И все во имя благих целей. То, о чем ты говоришь, на языке магов называется словесным программированием. У тебя нет никакого блока на чувственной стороне твоей натуры, Лели. А если и есть-то ты поставила себе его сама. Чтобы не огорчать любимую бабушку, ты запретила себе влюбляться. Скажи — тебе нравятся мужчины вообще?

— Н-не знаю… Я чаще отношусь к ним как к приятелям, с которыми можно поболтать, обсудить новую постановку в нашем театрике. Они, по крайней мере, не закатывают глаза и не шипят тебе в ухо "Ах, Лели, ты видела Темри в роли негодяя в последнем спектакле? Правда же, он такой красавчик! Говорят, у него роман с Мелли Тейк. Ах, я хотела бы быть на её месте". Тьфу. Кстати, Темри неплохо дерется на шпагах, и обещал мне парочку уроков, а Мелли Тейк его законная супруга. Скажите, лорд Андре, это возможно — избавиться от блока? Если я сама его поставила, как вы говорите, значит, должны быть способы его убрать.

— Заниматься и заниматься, Лели. Это даже не магия. Это психология. Ты смогла задать себе одну программу, ты же сможешь её отменить. Конечно, бурной страсти и вспышек влюбленности во всех подряд у тебя не возникнет, не тот ты человек. Ты всегда будешь оценивать окружающих по их поступкам, не по словам. К тому же ты, как и всякий творец — эмпат. Ты воспринимаешь не слова, как таковые, а чувства, которые за ними скрываются. Это умение останется с тобой на всю жизнь.

— И как долго мне над этим работать?

— До весны — это однозначно, Лели. А потом посмотрим.

Он хотел сказать что-то еще, но тут из кустов вылетел Артур и с криком:

— А мы что нашли! — повис на моей шее. Пришлось перехватить его и усадить на колени, лицом к себе.

— И что вы нашли, молодой человек?

— Лодку! Только она дырявая и веслов у неё нет. А дядя Рокси говорит, что это ерунда, и к весне лодку обязательно починят и веслы выстружут. Вот. А еще я нашел вот!

И он положил мне на ладонь маленькое золотое колечко с крошечным бриллиантиком.

— Лели! Лели! Что с тобой?

Я открыла глаза и посмотрела на окруживших меня мужчин.

— Кажется, я тут уже была, — улыбнулась беспомощно. — Это мое колечко. Батюшка привез его из Энска на мой шестой день рожденья. Бабушка сердилась, утверждая, что мне рано носить подобные украшения. А я его потеряла.

Глава двадцатая. Развод

Тариэл вот уже который день плавал между сном и явью, погруженный в странные видения. Картинки сменяли одна другую, как в новомодном волшебном фонаре. То наплывали видения просторного холла, то вдруг мелькало лицо деда — всегда с неодобрением рассматривающего внука. То касались щеки теплые губы бабушки Софи. А теперь он бежит по мраморным ступеням к воде. Там на приколе стоит маленькая лодочка в форме лебедя. Она выкрашена в белый цвет, лишь клюв красный, да черные бусины глаз. Любимая лодка бабушки Софи. Дед подарил, чтобы она могла плавать на островок. Туда, где недавно появилась новая беседка с круглой крышей и шпилем. Он, Тариэл, давно мечтает туда пробраться, залезть на крышу, и прикрепить к шпилю пиратский флаг. Но бабушка не пускает его. Говорит, что он еще слишком мал, чтобы плавать по пруду в лодке. Мал! Да ему уже десять лет!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

В этот раз ему опять не удалось сбежать незамеченным. К бабушке приехала гостья. Тетя Сина. И не одна. С ней приехала её внучка. Маленькая девчонка с огромными серыми глазами. Волосы у неё длинные, кудрявые и пушистые. Тариэлу сразу же захотелось дернуть за выбившуюся прядку. Да так, чтобы девчонка заплакала. Если б не эта девчонка, ему не велели бы срочно вымыть руки, лицо, уши и шею, и нарядиться в противный парадный костюмчик. Он Тариэлу немного мал, режет подмышками, и давит на живот. Подумаешь, какая леди приехала! Стоит себе в нарядном платьице, улыбается щербатым ртом. У него тоже когда-то так было — выпадали зубы и росли новые.

Снова смена картинки. Девчонка идет за ним, потому что бабки сказали поиграть с мальчиком. А мальчик играть не хочет — какие игры с сопливой девчонкой.

— Отстань, — шипит он грозно, пользуясь тем, что бабушка отвернулась. — Я не вожусь с девчонками. Вы все плаксы и ябеды.

— Я не плакса, — весело шепелявит малявка, протягивая ему ладошку. — Меня Лели зовут, а ты кто?

— Дура! — гордо отворачивается он. Вот еще — представляться каждой купеческой дочке. Он хорошо помнит бабушкины слова, что её любимая подруга Сина купеческого рода. Значит, и девчонка тоже купчиха. Дед говорит, что с купцов хорошо только деньги брать, а для дружбы надо выбирать ровню. Да и какой из девчонки друг.

— А ты злой, — задумчиво говорит девчонка, и отворачивается. Немного неуклюже поднимается по ступеням наверх. Оказывается, он до сих пор помнит, какое на ней было платье. Голубое — голубое, как кусочек летнего неба, с белыми кружевами на коротких рукавах — фонариках. И еще такие смешные панталончики — тоже голубые и с кружевами.

— Тариэл, несносный мальчишка, иди сюда немедленно, — громко зовет бабушка. — Я велела тебе поиграть с Лели.

Он тяжело вздыхает и идет следом. День испорчен окончательно. Тетка Сина всегда торчит в имении до вечера, и Тариэлу уже не придется заниматься своими делами, надо развлекать эту шепелявую мелочь.

— Сина, посмотри, как они хорошо смотрятся вместе, — говорит бабушка, — Надо будет помолвить их. Помнишь, мы всегда хотели породниться? Жаль, что ты так и не вышла замуж.

— Я на ней не поженюсь! — гордо заявляет Тариэл, больно дергая девчонку за волосы. — Я поженюсь на дочери маркиза.

— Да я вообще не буду пожениваться! — вздергивает нос девчонка, ловко отвешивая ему пощечину. — Нужен мне какой-то графин.

Потом он долго стоял в углу, коленями на горохе, а девчонка отчего-то горько плакала, разглядывая свои грязные ладошки. И чего ревела, если наказали только его?!

— Мое колечко, — бормотала она, размазывая по щекам крупные слезинки. — Мне батюшка подарил колечко, а теперь он пропало!

И за колечко попало ему тоже. Хотя он никаких колечек и не видел. Ни золотых, ни серебряных.

Разговор бабушки с дедом он услышал случайно. Шел к себе в детскую, когда из — за приоткрытых дверей гостиной донеслось:

— Тан, ты не прав. Лели очень хорошая девочка. И что с того, что она дочь купца? Сина говорила, что приданое будет у неё богатое. И воспитывают её как настоящую леди. Тариэл будет счастлив с Лели, вот увидишь.

— Софи, прекрати говорить чепуху. Ты же знаешь, я терплю твою Сину только потому, что она редко тут появляется. Никогда мой внук не женится на купчихе. Это мезальянс.

Бабушка отвечает что-то едва слышно, и Тариэл бежит дальше. В десять лет как-то не думается о всякой чепухе вроде женитьбы. Тут успеть бы откопать клад в дальнем чулане — Иеремей говорил, что в старинных усадьбах всегда есть клады. Лично ему, Тариэлу, клад не помешает — надо же с чего-то начинать пиратскую деятельность.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Больше эту девчонку Тариэл никогда не встречал. Осенью уехал, как и все мальчики из аристократических семейств, в гимназию. Там подружился с Дионом Чесским и Заром Контре. Дружбу скрепили клятвой: выдавили по несколько капель крови в большой бокал, смешали с соком за неимением вина и выпили.