По старой доброй Англии. От Лондона до Ньюкасла - Генри Мортон

У меня тоже наступил момент, когда захотелось побыть в одиночестве, не видеть всех этих людей, не слышать бесконечный грохот колес на булыжной мостовой. С этой целью я направился в собор — старинное строение, которому минуло пять сотен лет. Снаружи оно черное, как угольная шахта, а внутри радует глаз цветом запыленного шоколада.

Под крышей просторного нефа разносились торжественные звуки органа. Солнечные лучи, проникавшие в окна сквозь дубовую решетку, рисовали цветной мозаичный узор у основания колонн. Я прошел за алтарь и здесь наткнулся на сэра Хамфри Четэма.

Выглядел он так, как по общепринятому мнению должен был бы выглядеть Шекспир. В тот миг он показался мне самым симпатичным человеком в Манчестере. А возможно, и самым приятным джентльменом елизаветинской эпохи, какого мне довелось видеть за свою жизнь. Это была скульптурная группа из белого мрамора — благородной наружности мужчина и маленький мальчик, который сидит у его ног и читает книгу.

Сэр Хамфри Четэм принадлежит к той славной плеяде набожных английских джентльменов, которые реализовывали себя через благотворительность. Основать школу для сирот, приют для бедных или госпиталь для больных — вот их способ увековечить свое имя в веках.

Полагаю, таким людям уготовано самое лучшее место в раю. Я считаю, что Манчестер может по праву гордиться Четэмской школой. За то время, что провел в городе, я был там четыре раза. Ходил каждый день, и мне это не надоедало. Воистину, школе этой суждено пережить время.

Вы подходите к черной стене напротив собора и, миновав черные же ворота, попадаете на просторную площадку для игр. Вокруг вас маленькие мальчики в темно-синих костюмчиках и забавных тюдоровских шапочках, похожих на синие блины, с увлечением гоняют мяч. Поодаль виднеется L-образное здание, которому уже добрых семьсот лет.

Вы приближаетесь к зданию и, остановившись под килевидной аркой, более уместной где-нибудь в Оксфорде или Кембридже, звоните в колокольчик. Затем поднимаетесь по широкой дубовой лестнице, минуете библиотеку (кстати, это первая в стране бесплатная библиотека) и оказываетесь в замечательной комнате, напоминающей адмиральскую каюту на старинном галеоне.

Пока вы любуетесь блестящими дубовыми столами, великолепной панельной обшивкой и гербовыми щитами над камином, в комнате появляется один из воспитанников школы. Дверь отворяется и впускает внутрь учтивого мальчика с тюдоровской шапочкой в руке. Он с улыбкой кланяется вам и начинает рассказывать громким, уверенным голосом: «Сэр Хамфри Четэм основал свой приют в 1656 году с целью содержания и обучения сотни мальчиков из бедных семей», ну и т. д.

Если вы поинтересуетесь, паренек охотно поведает, как он сам попал в школу. Он приехал, скажем, из Мосс-Сайда и, согласно древним правилам, должен был держать экзамен перед советом директоров. От него требовалось наизусть продекламировать «Отче наш», «Верую» и десять заповедей, а затем еще прочитать какой-нибудь отрывок из Библии. Без этого детей в школу не принимают.

Представление, будто все воспитанники Четэмского приюта — сироты, не соответствует истине. Здесь в основном учатся дети бедных, но достойных родителей.

— А чем ты будешь заниматься после окончания школы? — спрашиваю я.

— На Пасху я отправляюсь в государственное бюро по найму моряков в торговый флот.

— А скажи-ка, тебе нравится в школе? Ты здесь счастлив?

Мальчик снисходительно улыбается, и в его глазах явственно читается, каким же идиотом он вас считает! Ежедневно в просторной норманнской кухне Четэмского приюта кипит работа — повар готовит сотню обедов для воспитанников. Здешний очаг поражает воображение размерами: вы свободно могли бы въехать в него на автомобиле. А толщина стен местами достигает восьми футов! Когда-то это помещение служило приемным покоем старинного замка. Впоследствии здание превратилось в помещичий особняк и принадлежало семействам Греслетов и Делаварров — первых манчестерских землевладельцев.

Это чудо, что в городе, где практически отсутствуют исторические памятники, сохранилось подобное строение — по сути, родовое гнездо всего Манчестера. Да еще буквально в двух шагах от старой церкви! Я не могу припомнить, чтобы в каком-нибудь другом крупном городе Англии помещичий дом и церковь стояли вот так поблизости.

В обеденном зале — огромном помещении с деревянными стропилами и готическими окнами — рядами стоят до блеска отдраенные дубовые столы, за которыми едят воспитанники. Но главным украшением зала является камин, который мне представили как самое уютное место в городе (я уверен, что так оно и есть). Мой гид с гордостью продемонстрировал кресло, в котором, по слухам, сиживал сэр Уолтер Рэли, когда приезжал в Манчестер повидаться с доктором Ди, самым знаменитым предсказателем судьбы елизаветинской эпохи.

Я представляю себе эту картину, наверняка самую драматическую в истории Манчестера: Рэли взволнованно ждет ответа (еще бы, ведь на днях ему предстоит отправиться в великое плавание), а доктор напряженно вглядывается в свой магический кристалл. Хотел бы я знать, что ему там открылось? Увидел ли доктор Ди мрачные очертания лондонского Тауэра и плаху, которая ждет его клиента?

Здесь же стоит буфет, сделанный из столбиков кровати, на которой спал Красавец Принц Чарли в пору своего противостояния со вторым Георгом. А в личных покоях мистера У. С. Филдена, директора школы, можно увидеть стол, за которым Гай Фокс планировал свой пороховой заговор.

Вообще-то Манчестер не слишком богат на памятники. Поэтому мне особенно приятно было увидеть в галерее Четэмского приюта небольшой военный мемориал (интересно, много ли горожан знают о его существовании?) Между тем это лучший памятник такого рода, какой я встречал в Англии — а за время своих путешествий я их повидал немало.

Если вы попросите, библиотекарь покажет вам самую ценную книгу школьной библиотеки. Это знаменитая рукопись хроники Матвея Парижского, которая прежде хранилась в Вестминстерском аббатстве, но пропала в смутные годы разрушения монастырей. Несколько столетий назад некий манчестерский джентльмен подарил книгу библиотеке Четэмского приюта.

Мне рассказывали, что как только новый настоятель Вестминстера занял свой пост, он сразу же написал прочувствованное письмо в Манчестер с просьбой вернуть аббатству драгоценный манускрипт. (Увы, господин настоятель, боюсь, вы напрасно потратили свое время!)

С наступлением вечера воспитанники Четэмской школы поднимаются в три длинных дортуара, где под деревянной крышей стоят рядами сто детских кроватей. Здесь царит тишина и полумрак, и, наверное, мальчикам кажется, будто они засыпают в церкви.