Девушка с прошлым - Алла Репина

– А что дальше? – усвоила Фалеева его намек.

– А дальше вы оставляете меня одного – с накиданными вами запутками да загадками, – устало: сказал Нертов.

Фалеева встала, чтобы идти к дверям. Но, сделав несколько шагов, вдруг повернулась к нему и посмотрела умоляющим взглядом.

– Леша, я вижу, что вы мне не верите. Но поймите, я и в самом деле ничего не знаю. Ни фамилии этого мальчика, который бы мог вам что-то подсказать. Я его и в глаза-то не видела, все только со слов мужа вам говорю. Так что и парнишку, и мамашу его через меня вы не найдете. И как зовут этого милиционера, тоже не знаю. Ну, не называл мне его имени Фалеев. А я, само собой, не спрашивала.

Отделение – пожалуйста, назову. Вдруг это вам поможет…

– Нам! – поправил ее Алексей. – Нам, Галина Михайловна. Как вы заинтересованы спасти своего бывшего супруга, так и мы – намерены разобраться в обстоятельствах смерти Македонского.

Фалеева опять посмотрела на него виновато. И вновь как будто что вспомнила.

– Впрочем, – спохватилась она, – муж описывал мне его внешность…

Алексей внимательно выслушал изложенные Галиной Михайловной приметы. Противоречия с хранившимся у него эскизом не было, и одно это было уже хорошо.

– Да, еще кое-что вспомнила, – постаралась не упустить ни одного штриха Фалеева. – Когда муж описывал мне этого опера, он сказал, что у него фамилия под стать ему самому. Мол, тихий, неприметный и белесый, из тех, кто шуршит да свое дело делает.

– Ценная информация, – язвительно заметил Алексей.

– Другой нет, – отрезала Фалеева. – Вы бы уж, Алексей, и сами подумали, поотгадывали, что это может быть за фамилия. Неприметный и белесый… – еще раз перебрала она слова, подсказанные ей мужем. – Самой интересно, что бы это могло быть?

– Невзоров? – усмехнулся Алексей.

– Ну, о такой бы муж иначе сказал – это как раз фамилия заметная, – не откликнулась на иронию Фалеева. – Давайте думать! Если белесый, то Белоусов или Беленький. Если тихий… Пожалуйста, готовы варианты: Тихонравов, Тихонов, Молчанов…

– В общем, широкий спектр, – заключил Алексей, вставая из-за стола.

– И что же вы будете делать? – сочувственно спросила Фалеева.

– Пройдусь по отделению милиции, где, по вашим словам, служит этот злодей, поизучаю таблички на дверях, доску приказов. Глядишь, какая-нибудь фамилия и осенит. Говорите, значит, что лет тридцать ему?

– Вроде, так.

– Что ж, Галина Михайловна, в любом случае то, что вы мне сказали – это уже ценная информация. До вашего прихода у меня не было и такой. Так что, ей-богу, спасибо. Кроме шуток.

– Какие уж у нас с вами шутки! – горько добавила Фалеева.

Простившись с этой внезапной во всех смыслах слова посетительницей. Нертов бросился к телефону: надо было срочно отыскать Ковалеву – ведь наверняка эта хитрая штучка могла бы что-нибудь подсказать или даже добавить к полученной информации. Однако оба ее телефона – и служебный, и домашний – молчали. “Чертова баба!” – бросил в сердцах Алексей. Наобещав вплотную заняться его непростой ситуацией, Леночка исчезла – как в воду канула. “Уж не случилось ли с ней чего?” – погасив раздражительность, подумал Алексей. Он еще раз набрал телефон пресс-службы, на этот раз Леночкиного шефа, незабвенного отставника-бездельника. К счастью, глава аналитиков снял трубку. Отчего-то хихикнув на вопрос Алексея о Ковалевой – видно, уже доложили любознательному, что засиживаются они с Леночкой в его кабинете допоздна, – ветеран сыска сообщил, что интересующая его особа приболела. Но, раз дома ее не было, Нертову не составило труда догадаться, что Ковалева тоже не дремлет – значит, где-то чем-то занята, и, скорее всего, его делами. Если бы еще отзвонилась, хоть что-то сообщила… Алексей ругнул себя: отчего не догадался снабдить Ковалеву трубкой? Вообще об этом не подумал – так же, как и о безопасности Леночки! Еще раз припечатав себя как положено, Нертов на пару минут присел за рабочий стоя и набросал страницу коротких записей-пунктов, которую тут же запер в одну из ячеек стоявшего под ногами сейфа. Второй ключ от этой ячейки был у Ковалевой – в случае чего она смогла бы узнать, что произошло в этот день и куда именно, а также зачем направился Нертов ровно в четыре часа пополудни. Хорошо еще, что кабинет Алексея находился в самом конце длинного загибающегося коридора. Ковалева могла практически незаметно открыть его дверь, не слишком привлекая внимание любопытных сослуживцев.

План у Нертова был сейчас один – подсказанный всем повествованием бывшей жены Фалеева. Конечно, ему надо было мчаться в это отделение милиции и каким-то непостижимым образом вычислять там Шварца. Впрочем, эта несчастная женщина, сама того не подозревая, облегчила Алексею задачу: несколько раз она уточнила, что подставивший ее мужа человек был не просто неким милиционером, а оперативником. Что ж, оставалось только пробежаться по кабинетам угрозыска и отдела по борьбе с экономическими преступлениями, где, видно, и обретался этот товарищ: оперативниками называли только сотрудников этих подразделений.

Путь на Васильевский остров в этот час дня был непростым испытанием. Машина Нертова застряла в пробке на мосту через Неву. “Что ж, – сказал он себе безо всякого раздражения, – посидим да подумаем. Шварц – это, понятное дело, кличка, опять перебирал Алексей варианты его фамилии. –Может быть, он на самом деле какой-нибудь Чернов – перевели когда-нибудь, еще в школе, его фамилию на немецкий, да так и закрепилась кличка, почему бы и нет, очень распространено. Или –Темнов, тоже подходит…"

Размышления были прерваны гудками сзади зазевался, не заметил, что путь впереди уже расчищен. “Нехорошо, – подумал Алексей, – надо бы сконцентрироваться, а я что-то подраскис. Все в один день: похороны, Фалеева со своими откровениями, а теперь поиски этого Шварца. Лед тронулся – погоня начинается”, – уже в некотором возбуждении сказал он сам себе.

Дальше путь был короток – через десять минут он уже выходил из машины, на всякий случай припарковав ее не у самого отделения милиции, находившегося во дворах, а на улице. Ему бы не хотелось, чтобы этот человек, состоись с ним встреча, смог вычислить его потом по номерам.

В отделение Алексей вошел обычным посетителем – мало ли кто может здесь бродить по коридорам, выискивая на табличках фамилию вызвавшего его повесткой следователя или просто участкового. В холле на первом этаже Нертов остановился у доски почета, несколько удивившись, что сохранились еще со старых времен такие выставки лучших кадров. С фотографий на него смотрели близнецы-братья: все в погонах и все в усах, этом непременном атрибуте младшего офицерского состава, своеобразной визитке каждого опера, желающего выглядеть неотразимым гусаром. Алексей перебегал глазами от одной карточки к другой – как назло, каждый из этих отличников службы вполне мог сойти за того, кто был начертан на рисунке Ильюхи. Он стал вчитываться в написанные мелким курсивом фамилии, еле различимые в полумраке холла. Сплошной монолит Ивановых-Петровых-Сидоровых – действительно, неприметные фамилии для неприметных людей. Вдруг среди них он заметил короткую, заставившую его встать на цыпочки, чтобы разглядеть имя-отчество и звание. “Вот это номер!” – прошептал Алексей.

– Вы кого-то ищете? – громкий командный голос заставил его обернуться. Человек в штатском был суров.

– Да, – посмотрел на него Алексей, – я ищу… И запнулся, но тут же с улыбкой воскликнул:

– Леонид Павлович?

Перед Нертовым стоял несколько раздобревший за те годы, что они не виделись, его бывший наставник по милицейской практике. Еще на третьем курсе Алексей самодеятельно заявился в то РУВД, рядом с которым они жили со Светланой, дабы попытаться узнать, куда следует обратиться будущему правоведу, чтобы набраться ума-разума. Долго тыкался по кабинетам, однако их обитатели только озабоченно посылали парня куда-нибудь этажом выше или ниже. Ни у кого не было желания возиться со студентом. И вот тогда, так же, как сегодня, Алексей услышал в одном из коридоров за своей спиной: “Вы кого-то ищете?” Конечно, перед ним стоял тот самый старший оперуполномоченный Фрунзенского РУВД Леонид Павлович Расков! Тот самый человек, который когда-то первым вычислил в нем данные неплохого опера и заставил Алексея поверить в свои возможности. Теперь он был уже в чине подполковника и, как нетрудно было догадаться, работал в этом здании.

Расков несколько отстранился и тоже переспросил:

– Леха, ты что ли?

– Он самый! – отрапортовал Нертов, крепко пожимая руку своего былого наставника.

– А к нам какими судьбами? – с любопытством взглянул на него Леонид Павлович.

– Разыскиваю старшего лейтенанта Тишко, – указал он кивком головы на карточку в верхнем ряду.

Эта фотография и заставила его только что остолбенеть: он опознал на ней того самого прапорщика Тишко, с которым они когда-то схлестнулись в Дивномайске! Совпадение было просто невероятным: мало того, что это был старый знакомец, так еще именно он носил ту тихую и шуршащую фамилию, о которой сказала ему Фалеева. Других таких фамилий на этой выставке достижений не было. У Алексея вновь дыхание перехватило, и слово “погоня” застучало в висках: он вышел на след, еще немного – и Шварц, он же Тишко, в чем уже нет сомнений, не случайно таким знакомым казался Алексею голос в прослушке, так узнаваемо было начертанное Ильей лицо, этот Шварц будет в его руках, а дальше распутается и весь клубок, встанут на место разбросанные в беспорядке фрагменты замысловатой головоломки.