Даже вампиры хандрят - Макалистер Кейти

— И отомстим за платье, в которое он стрелял! — Сказала Клэр. — Бедненькое, оно никогда уже не станет, как прежде. Этот злой человек Пилар должен заплатить за свое преступление и за то, что стрелял в тебя, Сэм.

— Приятно знать, что я иду сразу после платья, — ответила я ей и взяла сумку с курткой.

— Ну, это же Версаче, — заметила она.

— Каков наш план? — Спросил Финн, осуждающе глядя на Клэр. — Полагаю, вы захотите дать нам какое-то задание?

Я посмотрела на Пэйна. Его глаза были темными от размышлений.

— Может, лучше, если они займутся Рубеном, пока мы съездим к мистеру Рейсу и мистеру Грину?

Пэйн кивнул, соглашаясь и все еще поглаживая подбородок.

— Так пока мы занимаемся полтергейстом, вы собираетесь встретиться с мистером Грином? — Спросила Клэр, когда мы вышли из квартиры и стали спускаться по лестнице к входной двери. Мы остановились внизу, чтобы мужчинам не пришлось долго находиться снаружи, пока мы окончательно не договоримся.

— Вы займетесь поиском Рубена. Это не должно быть слишком сложно — Пэйн оторвал ему руку, и в округе вряд ли разгуливают толпы пятируких полтергейстов, которые в прошлом были феями. Вот адрес Стражницы, которую мы приглашали той ночью. Вы с Финном с ее помощью расспросите полтергейста о местонахождении статуи.

Клэр уперла руки в бока в фейской версии гнева.

— В честь чего это мы должны расспрашивать Рубена о том, где она? Это ты ее потеряла.

— Прекрати вредничать. На карту поставлены жизни!

Она вздохнула.

— Я знаю. Но в обществе полтергейста я чувствую себя неловко

— Уверена, что ты отлично с ним справишься. Что касается того, зачем его допрашивать, то я понятия не имею, где находиться статуя. Ее украли, и в потустороннем мире она может находиться, где угодно. Когда Пэйн вытащил меня через единственный выход, который знал, ее у меня уже не было. Но я не сомневаюсь, что Пилар сказал Рубену, где она сейчас, и ваша задача — раздобыть у него эту информацию. — Я посмотрела на ее наручные часы. — У нас еще час до встречи с Оуэном, поэтому, наверное, будет лучше, если мы сначала поговорим с Каспаром Грином, а потом направимся домой к Рейсу. Как тебе такое предложение?

— Вполне. У меня есть пара вопросов к мистеру Рейсу, — сказал Пэйн, сжимая пальцы.

Я улыбнулась ему. В круговорот ужасного холода и боли, который бушевал внутри меня, он привносил ту каплю тепла и счастья, что давала мне силу держаться.

— Что, если они ничего нам не расскажут? — Спросила Клэр, наморщив лоб. — Этот полтергейст не показался мне семи пядей во лбу.

— Завтрашние проблемы будем решать завтра, — сказал Пэйн. Выглядел он мрачно, а голос был еще мрачнее. — Мы не беспомощны.

Клэр что-то пробормотала в знак согласия, и на этом мы разошлись: Финн и Клэр ушли на поиски полтергейста, а мы направились к квартире Каспара. К моему удивлению, он будто ждал нас.

— Доброе утро, мисс Косс. Какой приятный сюрприз. И Пэйн Скотт! Добро пожаловать в мой скромный дом. Большая радость снова видеть вас обоих. Полагаю, вы приехали, чтобы отдать мне статую?

— Не совсем. Мы приехали, чтобы кое о чем с вами поговорить, — сказала я, присаживаясь, когда он указал мне на персиковый диванчик. — Не в последнюю очередь — о вашем подходе к найму персонала.

— Почему ты пытался нанять Сэм, чтобы найти статую, если знал, что ее уже ищу я? — Резко спросил Пэйн, и каждая черточка его тела излучала гнев.

— О. Думаю, ты в состоянии сложить дважды два. Пожалуйста, Пэйн, присаживайся. Будем вести себя как цивилизованные люди. Разумеется, ты огорчен тем, что может показаться обманом с моей стороны, но, уверяю тебя, что это произошло не специально.

Пэйн что-то грубо фыркнул себе под нос, но сел рядом со мной.

Ты веришь ему? Спросила я Пэйна.

Нет.

Хорошо. Я тоже. Он врет. Мое эльфийское чутье стоит на ушах.

Милая, сдается мне, что у тебя вообще легко «встает» на твои уши, и не только «эльфийское чутье». Но я согласен — он нам врет.

— Ситуация несколько сложнее, чем я обрисовал вам сначала, — сказал Каспар, сделав один из тех «честных» жестов а-ля «раскроем ладони», [46]но я ни на секунду не купилась. Его лицо было лишено какого-либо выражения, хотя он, казалось, наблюдал за нами настороженными темными глазами. — Оглядываясь назад, я, может быть, и чувствую некоторую вину за то, что, так сказать, мутил воду, но уверяю вас, что все, что я говорил тебе, Пэйн, и вам, Саманта, было абсолютной правдой. Повелитель демонов Оринс действительно потребовал статую в качестве оплаты за услуги, оказанные сэру Алеку.

Я вопросительно взглянула на Пэйна. Твой отец — рыцарь?

Баронет, сказал Пэйн. Он скрестил руки на груди и ждал, когда Каспар продолжит.

Значит, однажды, когда твой отец решит, что титул ему не нужен, его получишь ты?

Через какое-то время — да. Он сделает вид, что умер от старости где-нибудь у черта на куличиках, а я приму титул, пока он не сотрется из памяти смертных, и тогда мы повторим процедуру в его пользу. Последние несколько сотен лет это работало довольно неплохо.

Короче говоря, ты мрачный, сексапильный, титулованный шотландский вампир?

Пэйн недоуменно на меня взглянул. А какая тебе разница?

Никакой. Но напомни мне когда-нибудь, когда все это закончится, написать о тебе книгу. Держу пари, что женщины проглотят тебя, не прожевывая.

— Вы закончили? — Вежливо спросил Каспар, стряхивая с колен невидимые пылинки.

— Простите. Я не хотела вам мешать. Пожалуйста, продолжайте. Это очень познавательно, — сказала я, слегка покраснев из-за того, что меня поймали на мысленном диалоге с Пэйном.

Лицо Каспара скривилось в улыбке, и, клянусь, будь я смертной, увидев ее, я лишилась бы пары лет жизни.

— Как я мог пропустить тот факт, что ты нашел Возлюбленную, Пэйн? Мои поздравления.

Но Пэйна было не так легко сбить с толку.

— Что именно ты не сказал нам о статуе?

— Такой неистовый, такой прямолинейный и целеустремленный, — сказал Каспар, на его губах все еще играла та жуткая улыбка. Что-то в нем изменилось с того момента, когда я видела его в последний раз. Раньше он казался относительно приятным, хоть и несколько настырным мужчиной. Сейчас, ей-богу, я ощущала щупальца темной силы, клубящейся и потрескивающей вокруг него, как электрический заряд. — Думаю, вы подходите друг другу. Информация, которую я, возможно, зря от вас утаил, касается происхождения статуи.

Я вспомнила на нашу последнюю встречу.

— Вы говорили, что ее заказали китайскому художнику, и позже она была подарена Марко Поло императором Китая.

— Да, так оно и было. Но человек, который ее заказал… ну, скрыть это все равно не удастся. Человеком, который заказал статую, был я.

Это застало меня врасплох. Не знаю, чего я ждала, но точно не того, что он стоит за созданием статуи около двух тысяч лет назад.

— Итак, статуя изначально ваша… минуточку. — Кое-что из того, что я узнала за последнее время, противоречило здравому смыслу. — Вы говорили, что статуя изображает Сунь Укуна, бога обезьян.

— Да, это действительно так, — согласился Каспар.

Я смотрела на него, и ужас рос во мне, пока не стал таким огромным, что перетек к Пэйну. Он взял меня за руку, поглаживая большим пальцем. Что случилось, любимая?

Так много всего, что не знаю, с чего начать.

— Вы также сказали, что тот, кто заказал статую, был богом смерти.

Палец Пэйна замер. Все звуки города за окном стихли так же, как и в комнате, где мы сидели.

— Это так, — наконец ответил Каспар. Единственным признаком, что он не слишком рад моей хорошей памяти, была дернувшаяся бровь.

— Ты Янь-Ло, бог смерти? — Спросил Пэйн.

— Это одно из моих имен. — Каспар сделал неопределенный пренебрежительный жест рукой. — Я уже давно им не пользуюсь.

— Вы — бог смерти, — произнесла я в шоке. — Китайский бог смерти. Настоящий, всамделишный бог. Смерти.