Узы ветра - Дмитрий Пальчиков

кто находился за стенами, выдержали заточение и вынужденное вегетарианство. Когда союзные войска загнали горцев обратно за горный хребет и вошли в замок, их встретили истощенные, больные и полуживые маги и магессы. Треть населения замка безвозвратно покинула этот бренный мир, слившись со стихией-покровительницей. Часть магов помутились рассудком. Их заперли в специальных помещениях, ограничивающих доступ к силе, а в последствии перевели в специальные учреждения с мягкими стенами. Оставшиеся же маги коллективным решением отказались от индивидуальных наград, которыми их хотели щедро осыпать власть имущие чинуши, и ограничились лишь памятной доской в честь тех, кто пал, защищая Толлерстейн. Причём доска эта материлизовалась в какой-то момент над главными воротами с внутренней стороны замка. Артефакт сам почтил память защитников.

И вот теперь появились такие деятели, что смеют утверждать, будто бы замок всё сделал за тех, кто был внутри. К сожалению, всегда и везде будут подобные люди, рассуждающие, к примеру, о том, что подвиг советских людей в Великую Отечественную вроде как и не подвиг вовсе. И вообще войну выиграли Американцы... При встрече с такими обязательно плюнул бы в морду.

Война окончилась мирным договором, по условиям которого Гномы лишились огромной части своего бюджета, выраженного как в денежном эквиваленте, так и в драгоценных металлах, камнях и, что самое главное, в технике, вооружении и технологиях. Машиностроительные заводы, открывшиеся через пару лет после окончания войны, использовали чертежи именно гномских кузовов. Так же в договоре были прописаны условия обязательных поставок различных материалов с минимальными наценками и открытие границ для торговли. Так неприступный горный массив под названием Драконий Хребет обзавёлся искусственно созданным проходом, соединяющим земли гномов и Фелну. Соседнее с Моранией владычество.

Кстати, с эльфами заключить ничего подобного не удалось ввиду того, что, выгнав остроухих за пределы западных земель, людям не удалось двинуться вглубь эльфийских земель ввиду конфликта с гномами. Заключенный пакт включал лишь один пункт – полная изоляция. Эльфов обязали сидеть у себя и не отсвечивать длинными ушами, чтобы эти самые уши не пришлось обрывать. Пришлось гномам отдуваться материально, хоть и доказательств союза эльфийского народа с горцами обнаружить так и не удалось.

Хотя были и есть случаи локальных конфликтов между якобы союзниками, до сегодняшнего дня в полноценные военные действия они не перерастали. Но это что касается социализированных рас Эллориона. Клайс, или Чёрный архипелаг населён представителями множества народов, как разумных, вроде орков и гоблинов, так и не совсем. Огры, великаны, тролли и Бог весть кто ещё, ведущие полу животный образ жизни. Регулярные морские набеги разбойных племён орков беспокоят южные границы Торма на постоянной основе. И не только Торма. Сайену темнокожие клыкастые викинги посещают не менее активно.

Помимо подготовки к учёбе и развития физических кондиций, я старался выделять время для практики с ветром. Влад, которому по соглашению с Эрином я рассказал о своих особенностях, пришёл в восторг от моего прогресса. Я научился направлять два потока энергии в ладони одновременно и мог, ухватившись за стабильное завихрение ветра некоторое время провисеть в воздухе. Для постороннего человека я как бы парил над землёй без видимой опоры. Так же начал пробивать каналы для того, чтоб направлять энергию в ноги. Висеть, как на турнике, конечно, здорово, но долго этот процесс не длится, а стоять или даже шагать по воздуху - совершенно другое дело.

Я поделился своими соображениями по поводу развития особенности с Бо'туаром. Ведь его отторжение пыли имело немалый потенциал. Стоило лишь найти подход к развитию. Ши'фьен от меня лишь отмахивался, когда я предлагал ему заняться его особенностью. Для меня был очевидным тот факт, что управление огнём у него завязано на эмоциях, и чтобы достичь каких-то успехов, стоит делать упор именно на тренировках эмоционального состояния. Медитировать, релаксировать и всё в таком духе. Умерять свой взрывной пыл. Но это только моё мнение, к которому наставник упорно отказывался прислушиваться. Да и пёс с ним.

Влад же - другое дело. Парень вполне сговорчив и, самое главное, заинтересован в том, чтобы развиваться. Я долго ломал голову, в чём же особенность Бо'туара. Озарение пришло в тот момент, когда после очередной тренировки на свежем воздухе, я, сняв с себя грязную и потную одежду, принялся умываться. Вода, сбегавшая с лица и рук, была грязно-коричневой от пыли, растворённой в ней. В отличие от прозрачной, смываемой Владом в соседней с моей раковине. Я осмотрел мага с ног до головы и, наконец, до меня дошло. На нём не было ни пылинки. Одежда Влада была лишь в соляных разводах от пота, но грязь и пыль будто избегали его. Я попытался припомнить хоть один раз, когда бы видел его грязным, и не смог.

— Это магия у тебя? — Спросил я, чтобы подтвердить собственные мысли?

— Ты о чём? — Вначале не понял меня Влад, но поняв, куда я смотрю, сказал, — ааа, ты о грязи. Нет, это моя особенность. После четырнадцати лет я не припомню, чтобы мне приходилось мыть руки из-за того, что я где-то запачкался, кроме тех случаев, когда сам этого хотел. Очень удобно. Экономлю на стирке и обувь всегда блестит.

Чёрт, это бесспорно удобно. Отличная особенность. А если её развить кто знает, что это может дать? Управление пылью?

— А как это реализуется? Ты тоже внутренне обращаешься к источнику? — спросил я.

— О нет. Это происходит как-то само, я даже никогда не задумывался, если честно. — Своим ответом Влад немало меня озадачил.

Загвоздка выходит, однако. Если у меня развитие было завязано на фантазии, у Ши’фьена, предположительно на эмоциях, то тут было совершенно непонятно, в какую сторону двигаться. Поэтому решили сделать паузу и оставить его особенность на время, но с договорённостью подумать о вариантах, сосредоточившись на развитии моей, как наиболее понятной. Днём мы развлекались, сходясь в дуэлях с использованием окружающего ветра, и делали трассы, преодолеть которые было возможно только с использованием ветряных турников. Я, на свой страх и риск пользовался потоками ветра, как рукоходами и канатами, перескакивая через различные ямы, нагромождения камней и древесные завалы.

Возвращаясь однажды с одной из таких тренировок, вымотанный до полуобморочного состояния, я увидел странного мужчину, покидавшего особняк. Странность заключалась в том, что его силуэт был словно сокрыт тенью, хотя стоял солнечный день. Одежда незнакомца состояла из плаща с удлинёнными рукавами, свисавшими чуть ли не до самой земли. На голову был накинут капюшон. Вместо лица - сплошная темень, и только две неясные точки краснели