От всего сердца - Джо Гудмэн

Щеки Беркли невольно залились румянцем.

— Было не так уж плохо.

— Спасибо на добром слове, — пробормотал он.

— Что ты сказал?

Грей покачал головой.

— Не обращай внимания. — Он сплел свои пальцы с пальцами Беркли. Рука девушки почти исчезла в его ладони. — По-моему, я с самого начала это подозревал, но сумел убедить себя в обратном.

Она видела, что ее неопытность не ускользнула от внимания Грея, но еще важнее для нее было услышать это из его уст. В глубине души Грей Джейнуэй был достойным человеком. Скромным, добрым и благородным.

Для Беркли этого было вполне достаточно, хотя иные свойства характера, которые она угадывала в нем, сбивали ее с толку.

— Ты пришла бы ко мне вчера вечером?

— Если бы ты попросил меня? Да. Пришла бы к тебе.

Грею хотелось спросить — почему, но он промолчал, ругая себя за трусость.

— Ты не взяла с собой ни одной своей вещи, — сказал он.

— Не правда. Я принесла шкатулку, которую сделал Шоун, и серьгу. Больше у меня ничего нет. Грей бросил на нее сердитый взгляд:

— Послушай, Беркли. Я не считаю тебя своим имуществом вроде ковров, зеркал и игорных столиков. Твои платья принадлежат тебе.

— Только после того, как я за них расплачусь. — Увидев, что Грей недоволен, она уступила:

— Так и быть. Они мои. Я перенесу их сюда позже. Сэм сказал мне, что ты навестил Айвори Дюпре.

— Он слишком много болтает.

— И что? — полюбопытствовала Беркли.

— Айвори подтвердила твои догадки. Она сказала, что об этом никто не знал.

Беркли кивнула:

— Ее терзает мучительный стыд.

— Именно так она и выразилась. Но откуда ты знаешь…

— Ты до сих пор не понял? — В огромных глазах Беркли отразилось разочарование. — Я почувствовала это.

— Не верю. Думаю, Брок что-то сказал тебе.

— Он ничего не говорил, но доказать это я не могу. — Беркли прикоснулась к запястью Грея. — Тебя пугают мои способности? Тревожат тебя?

— Они пугают меня до смерти.

— Почему? — Грей молчал. Беркли подалась к нему. — Боишься, что я расскажу кому-нибудь о том человеке, которого ты убил? — тихо спросила она.

Глава 9

Грей во все глаза смотрел на Беркли. Он совладал с собой, хотя и был потрясен до, глубины души. Наконец он помотал головой, словно оправляясь от удара.

— Человек, которого я убил, — пробормотал он и, прежде чем Беркли открыла рот, остановил ее, подняв руку:

— Ладно, не будем об этом. — Его ладонь несколько секунд висела в воздухе, потом он опустил ее себе на шею, нагнул голову и начал разминать сведенные судорогой мышцы. Наконец подняв голову, он увидел встревоженный взгляд Беркли. Значит, она беспокоится из-за него, явно не сознавая, что и сама внушает ему опасения. — С чего ты взяла, что я кого-то убил?

Беркли поджала губы.

— Я не ребенок. И не сумасшедшая. Так что оставь этот снисходительный тон.

Грей счел за лучшее промолчать.

— Или, быть может, я ошиблась? — допытывалась Беркли.

«Что она имеет в виду? Мой снисходительный тон? Или убийство? Пора внести ясность», — подумал Грей.

— Беркли, я никого не убивал. — Насколько он знал, это была чистая правда. — А теперь скажи, почему ты мне не веришь.

— Я узнала об убийстве, взяв твою руку.

— То же самое ты говорила, предсказывая гибель Майка. Беркли отвела взгляд.

— Я рада, что Майк выздоравливает. Я не желаю, чтобы он умер, тем самым подтвердив мои слова. Но, кое в чем, я оказалась права. Я почувствовала, что он нас покинет. Я лишь не правильно истолковала свои догадки. И сказала ему, что его ждет встреча с семьей.

— Это осуществится только благодаря моему вмешательству. Ведь это я оплачиваю его проезд.

Беркли вздернула голову; В ее взгляде читалась искренняя убежденность.

— Неужели ты не понимаешь, Грей? Совсем не важно, почему произойдет то или иное событие. Главное в том, что оно произойдет. Без твоего участия ничего не случилось бы. Ты с самого начала был орудием провидения.

— Рассуждая подобным образом, ты можешь представить любое событие в таком свете, будто предсказывала его заранее.

— Именно для этого я каждый вечер спускаюсь в зал. Меня наняли, чтобы я показывала этот фокус завсегдатаям «Феникса».

— Что ж, это действительно так. — Грей видел, что Беркли еще не высказалась до конца.

— Но тебе не по вкусу то, что я верю в свои способности. Не в этом ли дело? — Беркли пренебрежительно взмахнула рукой, отметая возражения Грея. — Можешь не отвечать. Ты убедил себя в том, что это просто салонный трюк. Да и чему я, собственно, удивляюсь? Андерсон… мой отец действовал точно так же. Он так и не поверил в мои таланты, но не желал рисковать. Он постоянно держал меня взаперти, не спускал с меня глаз и требовал, чтобы я неукоснительно выполняла его распоряжения. — Она в упор посмотрела на Грея. — Я не вижу большой разницы между вами.

— Я и не думал делать из тебя циркового медведя.

Беркли безрадостно усмехнулся.

— Я была в Сиднейском квартале, Грей. Я видела несчастное животное, прикованное цепью у входа «Бешеного гризли». Мой поводок лишь немногим длиннее.

Грей потянулся к ней, но она оказалась проворнее. Отдернув руку, как только его пальцы коснулись ее запястья, Беркли вскочила с кровати, не оглядываясь, вышла в гардеробную и захлопнула за собой дверь.

В тот день Беркли не перенесла свои платья в номер Грея и не пришла к нему вечером. Она забрала шкатулку с серьгой с его камина и вернула ее на прежнее место.

Ни в этот, ни в последующие дни Грей не просил ее провести с ним ночь. Казалось, его ничуть не интересует, где обретается Беркли.

На людях они держались с холодной вежливостью и избегали встреч наедине. Ради собственного спокойствия Беркли продолжала звать его Греем, когда они вместе спускались в игорный зал. Слухи об их близости уберегали девушку от домогательств посетителей. Но служащих «Феникса» было трудно обмануть. Для них Грей и Беркли оставались мистером Джейнуэем и мисс Шоу.

— Сэм хочет обзавестись ледорубом, — сказал ей как-то раз Нат.

Беркли постучала пальцами по книжной странице, призывая мальчика вернуться к уроку чтения. Они сидели за игорным столиком неподалеку от входа в «Феникс». Кроме Сэма, возившегося за стойкой, в зале не было ни души. Все утро и несколько послеобеденных часов двери отеля были открыты только для постояльцев и обслуги. Это время посвящалось наведению порядка. Сэм Хартфорд производил учет, составлял заказы и пополнял припасы в таверне. Доннел Кинкейд оценивал ущерб, наносимый каждую ночь кем-нибудь из разбушевавшихся гуляк, и руководил ремонтными работами в игорном зале и расположенных над ним комнатах. Из кухни в задней части здания доносился зычный голос Энни Джек. Она отдавала распоряжения помощникам, хотя большую часть работы делала сама. Чтобы обслуживать постояльцев и посетителей игорного зала, требовалось тридцать человек — закупщики и музыканты, уборщики и официанты. Теперь, когда все жилые помещения были заняты, в обеденном зале второго этажа постоянно находилось несколько гостей. В любое время суток лестница, ведущая из кухни в обеденный зал, была самым оживленным местом в отеле.