Мой план - Джули Дейс

не понимаю, хочу ли её после открывшейся правды. Где-то изнутри раздаётся едва достигаемый сознания голос, выкрикивающий: «Хочу».

– Что произошло?

Завернув голову, я посмотрел на Дилана за спиной, который скрестил руки под грудью, смотря на меня в ожидании ответа, но я не совсем горел желанием его давать. В последнее время роль непонимающего мне приходится по вкусу. Знаю, идиотская затея прикидываться кретином, но так очень удобно, потому что посторонние реже вмешиваются туда, куда не следует.

– Ты о чём?

– Ну, ты общался с ней, дальше, что произошло?

– Ничего, и я даже не общался с ней.

– Ты становишься бараном.

Вопросительно вскинув бровь, я посмотрел на Дилана, как на инопланетное существо.

– Ты начинаешь упираться и отрицать очевидное. По крайней мере, для меня.

– Закроем тему на счёт Алекс. Она не та, что нужна. Я устал от этого.

– Закроем тему, но я буду продолжать сверлить в ней дыру.

– Хотя бы ты не выноси мозг, – вздохнул я, натягивая капюшон.

Покачав головой, Дилан направился к поляне, следом за ним побрел я, отбивая в сторону попутные камни.

Эллиот и Дастин не видят никаких рамок и ограничений, в то время как Дилан всегда смотрит со стороны и лишь изредка может сказать что-то своё. За это я ценю его больше остальных. Так делать, конечно, нельзя и не совсем правильно, они все мои друзья и не будь они нормальными парнями, такого звания в моей жизни не носили бы, но Дилан выделяется тем, что держится в стороне. Он, вообще-то, отличный друг в этом плане, потому что разделяет границы дружбы и личного.

К вечеру звёзд на небе становилось больше, а луна освещала реку, которая омывала берег, издавая приятные шумы прибоя, ласкающие слух. Парни, как всегда, выделились и пронесли алкоголь, точней, принесли сок, разбавленный алкоголем, и сейчас это сок – пили все. Алекс в том числе. Я знаю, что там убойная порция, они бы не стали наливать туда только водку, скорей там ещё добавлен ром и виски для большего веселья. И теперь я краем глаза слежу за девушкой, которая не должна в эту ночь стать чьей-то, скорей, это я закину её на плечо и унесу в нашу палатку, отправив Дилана в другую. Чувствую себя на страже чести и непорочности, но если речь идёт о Алекс, то тут у меня самостоятельно переключается механизм в голове.

Алекс, Лизи и Алиша, отстранились от всех, уйдя к берегу, пока с разных сторон от меня смеялись и перекидывались шутками парни и девчонки. Глаза на автомате следовали за девушкой, тёмные волнистые волосы которой качались из стороны в сторону благодаря танца во время шага. В руке она несла стакан проклятого сока, который я хотел вырвать из её ладоней, но понимал, что это выйдет за грани адекватного. Она вовсе не была одна в своих танцах, двойка рядом с ней поддерживала подобные порывы. Когда-то я смотрел кино «Астерикс и Обеликс», там был пузатый с именем Обеликс, который в детстве упал в чан с волшебным зельем, дарующим силу. Тут что-то похожее. Алкоголь им явно ни к чему, они и без него сходят с ума, будто тоже искупались в ванне с травкой или спиртным.

Вся тройка озорно над чем-то хохотала, но мне стало намного жарче, когда Алекс вручила свой стакан Лизи и задвигалась под песню Major Lazer – Bubble Butt. Вены наполнились лавой, из-за которой стало невыносимо душно, а воздух вокруг вмиг наэлектризовался. Мои брови могли давно подняться и скрыться в волосах, если бы мимика лица предоставила такую возможность.

– Я уже говорил, как сильно люблю походы? – ухмыляясь, вздохнул рядом Эллиот. Искоса кинув в него взгляд, как и на остальных, я заметил, что пялюсь на тройку впереди далеко не один. Это делают мои друзья. И не только мои друзья. Это делают все, даже некоторые девочки.

– Вот же чёрт! – вырвалось у Дастина, потому что теперь к Алекс присоединилась Лизи.

Сумасшедшая тройка заливалась смехом, когда Алекс шлёпала немного нагнувшуюся Лизи по ягодицам. Всем явно доставляло удовольствие подобное зрелище, но не мне. Я до ужаса желал закинуть Алекс на плечо и унести подальше с людских глаз, но не мог. Эта девушка не принадлежит мне, но сейчас я ловлю себя на мысли, что в который раз желаю исправить это недоразумение.

Я не знаю, кого нужно благодарить за то, что в списке нашей группы не было Хэйли, которая теперь не здоровается, не подходит и вовсе не замечает меня. Хотя, нет, замечает, судя по взгляду, которым она расчленяет меня каждый Божий раз новым способом. Я уже извинился перед ней за дерьмовую ситуацию, но получил:

– Гори в аду, Том. Я хочу вытащить биту из твоей сумки и пинать твою голову до границы с Китаем.

Это можно считать, как прощение? Вряд ли. Не знаю, мстительна ли она, но лучше бы ей принять мою позицию и вразумить собственную ненависть. Плюс один новый враг, любовь которого сменила полюса, превратившись в ненависть.

Постепенно народу становилось меньше. Многих срубил алкоголь и усталость. Я же был полон сил, потому что не пил эту убойную отвертку. Прогулявшись по берегу в одиночестве, я завернул голову и не обнаружил около машин Алекс, которая несколько минут назад была там. Лизи ушла ещё пятнадцать минут назад, осталась только Алиша, которая села в багажник и прислонилась виском к боковой части, смотря в одну точку. Это очень дерьмово. Ноги сами изменили траекторию и понеслись на поиски. Обойдя ближайшие кусты, я не нашёл девушку, которую хотел обнаружить целой и невредимой. В эту же секунду мне стало страшно, потому что пока я не наблюдал за ней, Алекс легко могла уйти спать, а я рыскаю по оврагам, ища невидимку, которая мирно сопит в палатке. Выйдя из-за огромного камня, отдаленного от лагеря, я чуть ли не сбил с ног свою цель, которую искал несколько минут. В эту же секунду на душе стало значительно легче.

Отпрянув от меня, как от огня, Алекс сверлила меня хрустальными непроницаемыми глазами, которые заставили ноги, прирасти к земле на расстоянии вытянутой руки от неё.

– У тебя всё в порядке? – вздохнул я.

– Что? – нахмурилась она.

– Тебе плохо, Алекс?

Рассматривая её лицо, я пытался сам найти ответы, но ничего.

– В соке был алкоголь, ты себя нормально чувствуешь?

Спустя минуту, на губах Алекс заиграла улыбка, но я ошибался, что она была дружелюбной. Тихое посмеивание вскоре перешло в хриплый и осипший смех,