Гермиона, первая леди Грейнджер (СИ) - "Латэна"

Девушка кивнула.

Когда соберёшься в «Гринготтс», то обращайся к гоблину по имени Ург-хварт. Он ведает делами наследования состояний. Беллатрикс указала его в качестве душеприказчика. Приёмные покои этого гоблина сразу за стойкой для обмена денег в общем зале. Почему ты молчишь?

А что я должна говорить? — усмехнулась Гермиона. — Мне всё ясно и понятно.

Ты можешь обращаться ко мне со своими вопросами и проблемами, — медленно произнес маг. — Если вдруг что-то случится. Если тебе понадобится помощь хорошего целителя, защита или убежище. Как только возникнет такая необходимость, не тяни.

Вполне ожидаемо, рассеянно подумала Гермиона. Люциус Малфой всего десять минут назад сказал, что она будет очень выгодной фигурой в интригах его сына. Значит, отличное самочувствие и свобода Герм ионы Грейнджер для него важны. Это утешает. Но воспользоваться такой помощью можно только в самом крайнем случае.

Только, прошу тебя, не связывайся со мной совиной почтой. Совы…  за ними следят. Малфои так и остались в категории «неблагонадёжных». К сожалению, — мужчина горестно вздохнул. — У Беллатрикс, насколько я помню, хранились Сквозные зеркала. Несколько комплектов размером с женскую пудреницу. Даже если не найдешь, можно взять в аренду у гоблинов. Они предоставляют подобные за пару десятков галеонов в месяц. Попросишь уважаемого Ург-хварта передать второй комплект мне. Это и будет нашим средством связи.

Ясно, — кивнула Гермиона.

Тогда на этом наша встреча закончится. Думаю, мои спутники скоро начнут волноваться, — мистер Малфой тяжело поднялся, опираясь на трость. — До встречи, Гермиона.

До свидания, мистер Малфой, — вяло ответила Гермиона.

Дверь за светловолосым магом тихо закрылась. Звукоизоляция в пансионате была прекрасной — обитателей палат никогда не беспокоили звуки из коридоров. Но сейчас Гермионе очень хотелось услышать, что происходит за дверью. Ей нужна была уверенность, что Люциус Малфой действительно ушел.

О, Цирцея, она не так представляла свою встречу с Люциусом Малфоем. Честно говоря, совсем не представляла. В ближайшие лет пять. Ей всё казалось, что удастся избежать внимания волшебников. Собственно кому она нужна? Всего лишь магглорожденная колдунья, лишившаяся всех сил после Азкабана?

Нет, она была благодарна ему за освобождение. Пусть он и сделал это ради своих далеко идущих планов. Гермиона признавала, что он в своём праве требовать от неё ответной услуги. С этим тоже лучше согласиться, хотя ей и не хотелось быть зависимой от этого человека.

Сейчас, когда напряжение начало спадать, Гермиона испытала острую благодарность Беллатрикс. Пусть колдунья поставила её в сложнейшую ситуацию, заставив извиваться как ужа на раскалённой сковородке. Связала магией клятвы. Но разве можно сказать, что она не попыталась помочь ей выполнить эту клятву? Беллатрикс Лестранж, урождённая Блэк, оставила ей половину своего состояния. Ей…  Гермионе Грейнджер. А ведь семья Малфой имела куда больше прав на это золото. Беллатрикс была родной сестрой Нарциссы Малфой, а братья Лестранж приходились Люциусу кузенами со стороны матери.

Мистер Малфой мог потребовать завещательного отказа. Он мог потащить её к гоблинам немедленно. Но не сделал этого.

Предложение мистера Малфоя стало чем-то неожиданным и невероятным. Вступить в Совет магов? Мерлин… .

Гермиона вдруг тихо засмеялась. Магглорожденная колдунья, которая в Совете магов будет поддерживать Малфоя. Какой необычайный финт ушами! Она противопоставит себя всесильному Дамблдору, будет заниматься созданием своей магической семьи. И всё это под неусыпным контролем Люциуса Малфоя. И он ещё говорит, что не сторонник кабалы?!

* * *

В последний год всю их семью в буквальном смысле преследует удача. Словно кто-то из высших сил начал покровительствовать семье Малфой. Наследство семьи Лестранж, которое после полной ревизии сейфов оказалось немногим меньше того, что конфисковало Министерство Магии. Панси благополучно родила второго сына, которого назвали Салазаром. Молодая колдунья слегка пополнела после родов… . Если быть честным, то далеко не «слегка». Но особого значения это не имело. Младшая чета Малфой совершенно не собиралась останавливаться на двух детях. И это правильно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

За прошедший год Люциус почти полностью восстановил свои связи в Лютном переулке. Министерство Магии лишило подонков волшебного мира львиной доли финансирования. Самые выдающиеся экземпляры нашли свой конец в Азкабане или кладбище. Нынешний Министр Магии, бывший глава Аврората, Руфус Скримжер не слишком церемонился с теми, кого считал опасным. В лице Люциуса Малфоя остатки волшебного преступного мира нашли патрона. Оборотни, вампиры, гоблины-отступники, порядком потрёпанные аврорами контрабандисты, скупщики, незаконные зельевары и производители артефактов. Люциус не мог предложить им слишком многого, потому что сам находился под наблюдением. Но кое-какая финансовая поддержка и информация, исходившая от светловолосого мага, — уже немало. Когда-нибудь штат тренированных убийц и профессиональных пакостников семьи Малфой будет восстановлен полностью. И те, кто издевался над Драко, оскорблял Нарциссу… . Они поплатятся!

И Грейнджер… .

Мысленно Люциус уже попрощался с планами относительно этой магглорожденной. Неверно активированный портал мог сотворить с ней что угодно. Развеять тело в пространстве, рассыпав кровавую крошку по всей Англии. Перенести её в толщу океанской воды, на глубину мили. Или в центр какой-нибудь горы. Люциус раз в неделю обращался в банк «Гринготтс» с запросом о втором наследнике Беллатрикс Лестранж и таскал в кармане артефакт с кровью девчонки, особо ни на что не надеясь.

Каково же было его удивление, когда в маггловской лечебнице артефакт вдруг нагрелся так, что едва не прожег карман сюртука. А Гермиона Грейнджер, вполне живая, обнаружилась через два коридора и шестнадцать дверей. Происки древних богов! Выглядела девчонка отвратительно плохо. Но это можно было из-за того, что не обращалась к нормальным целителям.

Видимо, он ухитрился застать бывшую узницу врасплох. Потому что она не только согласилась на его условия, но и не слишком-то сопротивлялась, когда он накладывал на неё следящие и ограничивающие перемещение чары.

Оказавшись в коридоре, Люциус не пошел дальше. Привалился к стене и попытался отдышаться. Нога после прыжков по палате болела неимоверно. Но, несмотря на боль, на лице мужчины блуждала довольная улыбка.

Гермиона Грейнджер никогда не узнает о содержимом его части завещании, об истинных мотивах освобождения. И слава Салазару!

Беллатрикс, его безумная свояченица, в своей жизни доверяла только нескольким людям. И Люциус не входил в этот узкий круг. Семья Лестранж оставила семье Малфой почти полмиллиона галеонов — в золоте, артефактах. А также доли в волшебных предприятиях, которые приносили десятки тысяч дохода в год.

Беллатрикс завещала все свои драгоценности Нарциссе и Панси, коллекцию волшебных палочек Драко, а охранительный браслет из Древней Скифии ещё не родившемуся тогда Скорпиусу.

Но глава семьи получил отдельное распоряжение. Свояченица оставила в наследство лично Люциусу Абраксасу Малфою сумму в сто сорок тысяч галеонов… . Салазар знает, откуда у Беллатрикс вообще взялись подобные суммы! И почему она с такой легкостью распоряжалась ими. Но факт оставался фактом — ему была завещана огромная сумма. На это золото можно было бы восстановить Малфой-мэнор в прежнем блеске и великолепии, решить «проблемы» в Лютном переулке, начать прикармливать чиновников в Министерстве Магии… .

Сделать можно было многое, но до определённого момента Люциус не только не мог использовать эти галеоны, но даже посетить унаследованный сейф. И причина этого в том, что Беллатрикс поставила условие — «Люциус Абраксас Малфой получит право и возможность распоряжаться указанными денежными средствами на следующий день после дня, когда магглорожденная колдунья по имени Гермиона Джин Грейнджер вступит в права наследования по завещанию за номером тридцать шесть».