Рейтинговые книги
Читем онлайн Все сказки Гауфа - Вильгельм Гауф

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 111
раз, отличалась огромным орангутангом, который величиною был почти с человека, ходил на двух ногах и умел проделывать разные искусные штуки. Эта комедия собак и обезьян пришла и к дому иностранца.

Когда зазвучал барабан и флейта, он сначала с очень сердитым видом показался за темными, тусклыми от старости окнами. Но скоро он сделался ласковее, выглянул ко всеобщему удивлению в окно и искренне смеялся штукам орангутанга. Мало того, за эту забаву он дал такую крупную, серебряную монету, что об этом говорил весь город. На другое утро труппа отправилась дальше. Верблюд должен был нести много корзин, в которых очень удобно сидели собаки и обезьяны, а погонщики животных и большая обезьяна шли за верблюдом. Но лишь только прошло несколько часов как они вышли из ворот, иностранец послал на почту, потребовал, к великому удивлению почтмейстера, карету и экстренных лошадей и выехал в те же ворота и по той же дороге, по которой направились животные. Весь городок досадовал, что нельзя было узнать, куда он поехал. Была уже ночь, когда иностранец опять в карете подъехал к воротам. Но в карете сидел ещё один человек, у которого шляпа была глубоко надвинута на лицо, а вокруг рта и ушей повязан шёлковый платок. Заставный писарь счёл своей обязанностью обратиться к другу иностранца и попросить его паспорт, но тот отвечал очень грубо, что-то проворчав на совершенно непонятном языке.

— Это мой племянник, — ласково сказал иностранец заставному писарю, сунув ему в руку несколько серебряных монет. — Это мой племянник, и до сих пор он ещё мало знает по-немецки. Он только что немного выругался на своём наречии, что нас здесь задерживают.

— Э, если это ваш племянник, — отвечал заставный писарь, — то он может, пожалуй, въехать без паспорта. Он ведь, без сомнения, будет жить у вас?

— Конечно, — сказал иностранец, — и пробудет здесь, вероятно, довольно долго.

Заставный писарь больше не возражал, и иностранец со своим племянником въехали в городок. Впрочем, бургомистр и весь город были не очень довольны заставным писарем. Ведь ему следовало бы запомнить по крайней мере несколько слов из языка племянника. Из этого потом легко можно было бы узнать, что за уроженцы он и его дядя. А заставный писарь уверял, что это не было ни по-французски, ни по-итальянски, но, кажется, звучало так коротко, как по-английски. Если он не ошибается, то молодой господин сказал: «Goddam!» Так заставный писарь вышел из затруднения и дал имя молодому человеку. Ведь теперь в городке все только и говорили о молодом англичанине.

Но и молодой англичанин не показывался ни на кегельбане, ни в пивной, — он иначе занимал жителей. Часто случалось, что в доме иностранца, столь тихом прежде, раздавался ужасный крик и шум, так что народ толпой останавливался перед домом и смотрел в него. Тогда видно было, как молодой англичанин, одетый в красный фрак и зелёные брюки, с всклоченными волосами и ужасным видом, невероятно быстро бегал у окон взад и вперёд по всем комнатам, а старый иностранец, в красном халате, с арапником в руке, бегал за ним. Иногда толпе на улице казалось, что он, должно быть, догнал юношу, потому что слышались жалобные крики страха и много щелкающих ударов кнутом. Дамы городка приняли такое живое участие в этом жестоком обращении с иностранным молодым человеком, что заставили наконец бургомистра вступиться в это дело. Он написал иностранцу записку, в которой в довольно резких выражениях упрекал его в суровом обращении со своим племянником и грозил ему взять молодого человека под свою особую защиту, если такие сцены будут происходить и дальше.

Но как был изумлён бургомистр, увидевший, что к нему входит сам иностранец, первый раз в течение десяти лет! Старый господин стал оправдывать свой образ действия особым поручением родителей юноши, которые отдали ему своего сына на воспитание. Племянник вообще умный, способный юноша, говорил он, но ему очень трудно изучать язык; он так страстно желает научить своего племянника вполне свободно говорить по-немецки, чтобы потом осмелиться ввести его в грюнвизельское общество, а между тем язык даётся ему так трудно, что часто нельзя сделать ничего лучше, как хорошенько отстегать его. Бургомистр счёл себя вполне удовлетворённым этим объяснением, посоветовал старику умеренность и вечером в пивной рассказывал, что редко встречал такого образованного, благовоспитанного человека, как этот иностранец.

— Жаль только, — добавил он, — что он так мало появляется в обществе. Но я думаю, что когда его племянник будет хоть немного говорить по-немецки, он будет чаще посещать мои собрания.

Благодаря только одному этому случаю мнение городка совершенно переменилось. Иностранца стали считать благовоспитанным человеком, страстно желали познакомиться с ним поближе и находили вполне в порядке вещей, если иногда в пустом доме раздавался ужасный крик.

— Он даёт племяннику уроки немецкого языка, — говорили грюнвизельцы и уже не останавливались.

Спустя приблизительно три месяца обучение немецкому языку, по-видимому, закончилось, потому что старик пошёл теперь вперёд, ступенью дальше. В городе жил один старый, дряхлый француз, дававший молодым людям уроки танцев. Иностранец пригласил его к себе и сказал ему, что желает обучать своего племянника танцам. Он дал французу понять, что хотя племянник очень способен, но, что касается танцев, немного упрям. Дело в том, что раньше он учился танцевать у другого учителя и притом по таким странным турам, что теперь ему нелегко появиться в обществе. Но именно поэтому племянник считает себя великим танцором, хотя его танцы не имеют ни малейшего сходства с вальсом или галопом (это, господин, танцы, которые танцуют в моем отечестве), даже не имеют сходства с экосезом[40] или франсезом[41]. Впрочем, иностранец обещал по талеру за урок, и танцмейстер с удовольствием согласился взять на себя обучение упрямого воспитанника.

Как француз уверял по секрету, на свете не было ничего столь странного, как эти уроки танцев. Племянник, довольно высокий, стройный молодой человек, у которого только ноги были, пожалуй, очень коротки, являлся в красном фраке, хорошо причёсанным, в широких зеленых брюках и лайковых перчатках. Он говорил мало и с иностранным акцентом, сначала был довольно послушен и ловок, но потом часто вдруг пускался в безобразные прыжки и танцевал отчаяннейшие туры, причём делал антраша, так что ошеломлял танцмейстера. Если последний хотел показывать ему, то племянник снимал с ног красивые танцевальные башмаки, бросал их французу в голову и скакал по комнате на четвереньках. При этом шуме внезапно выбегал из своей комнаты старый господин в широком красном

1 ... 48 49 50 51 52 53 54 55 56 ... 111
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Все сказки Гауфа - Вильгельм Гауф бесплатно.
Похожие на Все сказки Гауфа - Вильгельм Гауф книги

Оставить комментарий