Когда герцог вернется - Элоиза Джеймс

Она распахнула дверь, и зловоние буквально обрушилось на них. Вдовствующая герцогиня отшатнулась.

— Держитесь! — крикнула Исидора. — Ваша светлость, может, мне позвать вашего сына? Слуги могли бы вынести вас из дома.

— Как же я устала от старости, — вздохнула мать Симеона. — Нет, я выйду из дома на своих ногах.

Они посмотрели на лестницу. Внизу в коридоре Исидора увидела двух мужчин — таких грязных, каких она не видывала никогда в жизни. Грязь покрывала не только их сапоги, но даже рубахи. Их лица были отчасти прикрыты платками, но волосы и лбы оказались заляпанными экскрементами.

Тот, что был ближе к основанию лестницы, улыбнулся, и его зубы оказались на удивление белыми на фоне платка, закрывавшего ему нос.

Вдовствующая герцогиня издала какой-то странный звук, и ее пальцы, вцепившиеся в руку Исидоры, стали разжиматься.

— Ваша светлость! — прикрикнула на нее Исидора, помогая свекрови спуститься с последней ступени.

Вдовствующая герцогиня стала хватать ртом воздух, как рыба, вытащенная на сушу.

— Это… это… — пролепетала она.

— Согласна, но мы должны продолжить путь, — твердо сказала Исидора.

— Боже мой, леди видят то, чего они видеть не должны, — раздался рядом чей-то веселый голос.

Подняв глаза, Исидора увидела третьего мужчину, который только что вышел из уборной. Одного взгляда на этого стражника мертвых было довольно, чтобы понять, что он порядочный негодяй. Об этом говорили его удивительно прямой взгляд пустых глаз и то, как он улыбался, хотя это и улыбкой-то было трудно назвать.

— Джек Бартлеби, старший стражник мертвых, — представился он. — А вы обе, должно быть, герцогини. Обожаю аристократов! Нет, правда! Когда король по воскресеньям проезжает по улице, я всегда преклоняю перед ним колени. Правда, парни?

— Да, ты так и делаешь, Джек, — кивнул второй стражник.

— Стыдно сказать, герцогини, но мистер Хоней-как-его-там спустился вниз с холма, чтобы решить маленькую проблему с трубами. Так что нам придется помочь вам.

Вдовствующая герцогиня издала сдавленный звук и крепче сжала в руках шкатулку с драгоценностями.

— Тише-тише, — предостерег напарника Бартлеби. — Ты разговариваешь с леди, Уиглет. Ты всегда так прямолинеен. Леди любят ласковое обращение и изысканную речь, не так ли?

— Сэр, — заговорила Исидора, — прошу вас отойти в сторонку, чтобы я могла вывести герцогиню на свежий воздух.

— Да я вам помогу, — заявил Бартлеби. — О чем речь! Возьму эту милую маленькую шкатулку, что леди держит в руках…

— Не прикасайтесь к ней! — прикрикнула вдовствующая герцогиня, но ее голос звучал куда тише, чем обычно. — Я не позволю вам дотрагиваться…

Все трое протянули к ним руки. Исидора сделала шаг в сторону, увлекая с собой герцогиню. Надо было выходить из дома через бальный зал, а не через коридор. Мужчинам нравилось наводить на них страх. Их лица засияли от какого-то странного удовольствия.

— Да как вы смеете запугивать пожилую женщину?! — внезапно разъярившись, завопила Исидора. — Она вас боится!

Бартлеби рассмеялся в ответ, причем засмеялись даже его странные глаза, в которых к тому же промелькнуло удивление.

— Она получает ценный урок, — заявил он. — Дерьмо герцогини точно такое же, как и дерьмо всех остальных. И если бы вы так же часто видели дерьмо, как видим мы, то знали бы, что у всех оно одинакового цвета.

Двое других дружно его поддержали.

— Ну хватит! — неожиданно сказал Бартлеби. — Мы сделали еще только половину работы, герцогиня. А вы ведь хотите, чтобы она была выполнена полностью, не так ли? Потому что никто другой не захочет спускаться в выгребную яму. Никто во всей Англии. Так что мы просим вас преподнести нам маленький подарочек за то, чтобы мы продолжили.

— Нет! — отрезала Исидора. — Вам хорошо заплатили.

Герцогиня неожиданно затихла, глядя на стражников испуганными глазами.

— А молодая леди, кажется, и не испугалась вовсе, — сказал Бартлеби, поворачиваясь к своим дружкам. — Это довольно необычно.

— Я вас не боюсь, — промолвила Исидора. — Но мне отвратительно, что вы так всех ненавидите. Разве у вас самих нет бабушек?

— Да разве это бабушка? — с интересом спросил Бартлеби. Он подошел ближе к герцогине, которая попятилась назад с тихим стоном. — Теперь вижу. Это, должно быть, морщины, Уиглет, не так ли? Чем больше морщин, тем ты старше. Я что-то слышал об этом. Но поскольку мы, стражники мертвых, от морщин не страдаем, то они нас не тревожат. Вообще-то у нас даже семей нет в обычном понимании этого слова.

Все стражники расхохотались.

— Прошу меня простить за то, что я вам не сочувствую, — проговорила Исидора. — Но если у вас нет семей, то дело, должно быть, в ваших криминальных наклонностях. Не сомневаюсь, что ни одна женщина не захочет иметь с вами дела.

— Не сомневаюсь, не сомневаюсь… — передразнил ее Бартлеби. — Но чтобы вам стало полегче, я скажу, что присутствующий здесь Уиглет женился на Бетси на извозчичьем дворе, что на Понд-стрит. Ну что, вам от этого лучше?

Исидора покосилась на Уиглета. У него не было зубов, и он плотоядно посматривал на нее.

— Разве я высказала сожаление по поводу вашего одиночества? — довольно вежливым тоном спросила Исидора. — Если так, то знайте: я сделала это ненамеренно.

— Ладно, хватит с нас светской болтовни, — сказал Бартлеби. — Мы все равно заполучим эту шкатулочку с драгоценностями, раз уж вы настолько бестолковы, что уронили ее в тачку с дерьмом, прошу прошения за откровенность. А в качестве награды за нашу очаровательную беседу мы заберем у вас не маленькую шкатулку, а ту, что побольше.

— Герцог велит бросить вас в тюрьму! — просипела вдовствующая герцогиня. Ее пальцы, как когти, впивались в руку Исидоры.

— А вот этого не будет, — спокойно проговорил Бартлеби, — в чем я счастлив вас разуверить. Никто не знает, куда уходят стражники мертвых. Это ставит нас вне закона, так скажет вам любой в Лондоне.

— Никто не может быть вне закона! — воскликнула Исидора. Если ей удастся затянуть с ними разговор, Симеон закончит свою работу с письмами. И Хонейдью вернется. Она сделала еще один осторожный шажок в сторону, увлекая за собой герцогиню. Ей удалось дотащить ее почти до двери в бальный зал.

— Вот если бы я убил кого-нибудь, — продолжал Бартлеби со своей чудовищной ухмылкой, — то ваше утверждение имело бы смысл, не скрою. Местный констебль, возможно, постучал бы в мою дверь, если бы, конечно, он ее нашел. Порой мне даже хочется этого. Ведь все, что мне нужно было бы сделать для этого, так это случайно столкнуть человека в выгребную яму. И из-за этого печального-препечального несчастного случая этот человек заснул бы там мертвым сном. Что скажете на это, парни?