ФОРПОСТ – 4 - АНДРЕЙ ВАЛЕРЬЕВ

Ваня посмотрел красными от недосыпа глазами на увлечённо вещающего историка-инженера, молча сунул свежий доклад себе подмышку и пошёл дальше. Впереди были 'агрономы', 'химики' и 'преподы'.

Маляренко очень уставал, но ПЛАН готовился с такой скоростью, что Ваня сам себя подгонял, заставляя работать всё больше и больше. Это был настоящий азарт. Спорт. Мега цель.

'Скорей бы!'

В животе заурчало.

'Даже пожрать некогда. Скорей бы Антошка приехал!'

Проще всего дела обстояли с 'преподами'. Эта группа включала в себя самых настоящих педагогов и специалистов по библиотечному делу. Быстренько, всего за полторы недели обсудив ОБЪЁМ и НАПОЛНЕНИЕ, команда стала с пулемётной скоростью наращивать на этот скелет 'мясо', качая из Сети и библиотечных фондов нужную литературу. Начиная от простейших букварей и заканчивая зубодробительными учебниками по высшей математике. Отдельной колонной в будущее шагали справочная и художественная литература. Из, так сказать, всемирной библиотеки. Кроме того в этой команде была ещё одна, почти самостоятельная группа картографов и географов. Эти, понятное дело, занимались картами и атласами.

Главной загвоздкой в этом деле Маляренко считал отсутствие всякой информации о том, НАСКОЛЬКО поднялся уровень мирового океана. И, соответственно, как изменилась береговая линия.

Решение этого вопроса ему ПРИСНИЛОСЬ.

Рукотворная гавань в Мраморном море. Выступающий на метр из воды край крепостной стены.

Директор музея лично связался со своим Стамбульским коллегой и в краеведческую экспедицию срочно был командирован местный МНС с лазерным дальномером и теодолитом, который и дал необходимую Ивану высоту.

Плюс тридцать пять метров.

Поначалу Ваня не знал, как объяснить людям, зачем ему необходимы карты с ДРУГИМ уровнем моря, но потом, послушав совет Нади, просто сделал морду кирпичом и посулил дополнительную премию. Взбодрённые нехилыми суммами картографы живенько обсчитали на компьютере нужные Ивану очертания материков и принялись расставлять на них отметки и указания. Где, что и как глубоко лежит. Оказалось, что спецы из Главного управления по геодезии и картографии, что нынче подрабатывали у Маляренко, прекрасно ориентируются в законсервированных месторождениях. Тех, что правительства любой страны придерживают на 'чёрный' день. На северном Кавказе и в Причерноморье таких оказалось удивительно много. Уголь, руда, нефть и газ. И ещё до чёрта всего другого.

Маляренко, глядя на распечатанные листы только присвистывал от изумления.

'По 'золоту' ходим, ёлы-палы!'

Поскольку велосипед в этой группе не изобретали, а просто воспользовались уже накопленными и систематизированными знаниями, то и с процессом реализации 'преподы' тоже решили не затягивать. Историки и библиотекари дружно высмеяли желание Ивана печатать всё на телячьей коже и снисходительно объяснили заказчику, что современные книги потому так недолговечны, что изготавливаются из древесины с использованием химических добавок, которые и разрушают структуру бумаги.

– А вот если заказать…

В Германию ушёл заказ на громадную партию бумаги ручной выделки по старинным рецептам. Из тряпья. С использованием натуральных добавок.

– Сделаем хороший переплёт и обложку. Из кожи. Да каждой книге – деревянный футляр. Знаете, Иван Андреевич, при хороших условиях хранения, срок жизни такой книги – тысячи лет.

Кстати, Иван Андреевич, а для чего нам ТАКАЯ аутентичность? Это же баснословно дорого!

Маляренко посмотрел на очередного умного человека и в тысячный раз за день соврал.

– Хочу. Просто хочу.

Весь заказ, напечатанный и упакованный, должен был прийти из Германии через три с половиной года. Шесть с половиной тонн. Одиннадцать тысяч книг.

За ежедневной рутиной незаметно пролетела весна две тысячи восьмого года. Иван настолько закопался в ворох ежедневно решаемых вопросов, что даже позабыл о своём желании навестить родителей. Издали посмотреть на себя. Может быть, поискать тех, кого уже не стало. ТАМ.

Дядю Пашу.

Иваныча.

Колю.

Аудрюса.

Маляренко приезжал в сияющую свежим ремонтом московскую квартиру Нади, не замечая вкуса, проглатывал приготовленный женщиной ужин и без сил падал в кровать. Впрочем, Надежда ещё ни разу за всё время их знакомства не позволила ему заснуть просто так. Летели дни, недели, месяцы. Работа сотен людей стала, наконец, давать результаты, и научных консультантов-теоретиков стали постепенно сменять инженерные кадры. Технарям вручали плоды изысканий учёных и те принимались за их практическое воплощение. Где это всё брать, как это делать и сколько всё это будет стоить?

С деньгами снова вышел облом. Десяти миллионов долларов разошедшемуся Маляренко просто ни на что не хватало. На спонсорскую деятельность и оплату услуг консультантов ушло почти полтора миллиона. Ещё в два миллиона обходилась будущая библиотека. Миллион ушёл на мелкие расходы. Маникюр для Нади, фитнесс для неё же и на прочие пустяки – квартиру в Крылатском и скромный 'Порше'. И всё!

Иван оторвал листок старомодного отрывного календаря и с минуту тупо на него пялился, не видя, что на нём написано. Голова гудела от роя мыслей, а перед глазами бесконечной лентой проносились счета, счета, счета.

Маляренко навёл резкость.

'Десятое августа. Хм. Что-то должно происходить…'

Сквозь гул в голове в уши пробилось чириканье Наденьки.

– … представляешь, какой ужас! Ужас. Они бомбами стреляли! По телевизору сказали…

'А. Ну да. Конечно. Война'

Ваня снял трубку телефона.

– Алё. Олег, привет. Как дела? Да. Я знаю. Мне очень жаль. Приезжай в Москву – надо поговорить. Это не срочно, но очень желательно. Передавай привет жене. Конечно. До встречи.

Оставалось придумать, куда спрятать груз и как это сделать так, чтобы в покамест густонаселённом Крыме, никто его не нашёл.

Все трое детей Олега Шабельского учились в самой обычной средней школе. Ну ладно – не самой обычной. Школа стояла в Призаводском районе города и, понятое дело, очень хорошо спонсировалась оным заводом. Во всём остальном это была простая городская школа без особых понтов. Дочери Олега, старшая из которых училась уже в седьмом классе, а младшая сегодня должна была услышать свой первый звонок, были совсем неизбалованными детьми. Во всяком случае, на учёбу за границу, в модный Лондон или ещё куда, они не рвались. Воспитанию своих чад Олег старался уделять максимум внимания, зачастую в ущерб работе. Конечно, основную ношу по воспитанию детей несла супруга Шабельского – невысокая стройная женщина с ангельским характером и чёткой системой принципов. Лондону и Куршавелю в её системе воспитания места не нашлось. Зато огород, цветник и курятник на заднем дворе их особняка принимали в жизни подрастающего поколения самое деятельное участие.