Не шутите с Кракеновым! - Сергей Леонидович Орлов

яростно действовать Волки. Но сегодня им не повезло.

Перехватываю летевшую мне в бок ногу и бью в коленную чашечку. Слышится хруст и парень с криком падает вниз. Второго я просто притянул за грудки и повторил свой приемчик с ударом лбом в переносицу. И снова хруст… скоро этот звук будет меня преследовать. Третьему просто прописал ногой в живот и отбросил его на пару метров.

Осмотревшись по сторонам, понял, что ситуация намного хуже, чем я ожидал. Судя по всему, какой-то идиот отключил энергетическое поле между трибунами и к нашему «веселью» успели присоединиться пингвины во главе с Филом. Теперь это было форменное избиение, ведь на каждого нашего Аптекарского приходилось по пятеро местных. Они уже и сопротивляться перестали, просто упав на землю и закрыв голову руками.

Все-так я был не прав, когда сказал, что Аке тупо хотят подставить. Это реально была обычная разборка между уличными бандами.

Я взял за шкирку одного пацана, свалившего Аслана на землю, и отбросил его в сторону. Второму просто прописал ногой в живот, а третьего вырубил четким ударом в висок.

Дагестанец был весь в крови, но при этом не паниковал. Я подал ему руку и помог подняться.

— Суки… — выдохнул он, — им конец!

— Потом о мщении подумаешь, сейчас тебе надо убираться отсюда!

— Без пацанов не уйду! — решительно ответил он, мотнув головой.

Герой хренов. У самого рожа разбита по самое не хочу, а все драться лезет.

«Осьминог, твой выход!»

Дважды просить не пришлось. Моя пыль резко разлетелась в стороны, приобрела форму щупалец и начала раскидывать пацанов, избивающих Аптекарских.

Неожиданно в меня одновременно прилетели разряд молнии и огненное копье.

— Я тебя предупреждал, урод… — процедил Аке, — никакой пыли в разборках. Это не по-пацански!

— А сорок против семерых — это по-пацански? — хмыкнул я. — Тогда этот «кодекс чести» — полное дерьмо!

— Да что с ним говорить⁉ — выкрикнул Фил и тут же ударил еще одним огненным копьем.

Быстро, четко, но немного не точно. Я вильнул в сторону и вместо меня снаряд попал в одного из Волчат. Тот отбросил руки в стороны и отлетел на несколько метров…

«Вали его нахер!!!» — прорычал я.

Сразу пять щупалец устремилось к главе пингвинов. Тот отбил четыре, но последнее обвило его ногу и со всей мощи швырнуло на изгородь. Выглядело это жестко.

— Все, бл*ь, остановились! — проревел я и тут же подбежал к раненому парню.

Грудь пацана была обожжена, а сам он скулил от боли.

— Тихо-тихо, родной… — я приложил часть пыли к его ране, — сейчас будет полегче.

Но то ли рана была серьезной, то ли моя пыль не подходила под ожоги, но парень продолжал скулить. Я уже собирался вызвать скорую, но именно в этот момент из-за угла появились полицейские. Много полицейских.

— Всем лежать, работает полиция!!! — послышалось с разных сторон.

Я сразу же запустил пыль обратно и поднял руки. Мне еще второй драки с полицией не хватало для полного счастья. И так повяжут…

— У вас есть медик⁉ — выкрикнул я. — Этому парню нужна помощь!

— Кому сказал, лежать! — ответил мне боец в балаклаве. — Мордой в землю, сука!

Не успел я выполнить приказ, как мне в затылок что-то прилетело. И последнее, что я увидел — это стремительно приближающееся к моему лицу серое полотно асфальта.

* * *

Пришел в себя плавно и, что самое непривычное, без головной боли. А ведь приложили меня не слабо, причем со спины и чем-то очень тяжелым. Я бы подумал, что прикладом, но тут же отбросил эту мысль. Слишком медленно. Куда вероятнее, что меня огрели какой-то техникой.

Очнулся, как ни странно, не в камере с другими пацанами, а в до боли знакомом кабинете начальника местного отделения полиции. Сам бывший сослуживец Орлова сидел передо мной и выглядел слегка озадаченным.

— Второй раз… второй раз ты сидишь в этом кабинете… — протянул он. — И это всего за месяц. Идешь на рекорд.

— Стараюсь, — хмыкнул я, немного разминая плечи. Интересно, долго я тут сижу вообще? Или меня притащили и сразу же привели в чувство? Да, вероятно второй вариант.

Виновник отсутствия головной боли сидел рядом со мной. Я так понимаю, это был или фельдшер, или местный медбрат. Он как раз убирал белоснежную пыль в свой единственный мешочек и готовился уходить.

— Спасибо, Филипп, — мягко поблагодарил его начальник. — Что там с остальными?

— Парочка гематом, парочка сломанных ребер — ничего серьезного. По сути пострадали только пацаны из Аптекарских. Остальное отделались легкими ушибами. Ну и этот, — он кивнул на меня, — легкое сотрясение организовал двум мальчонкам.

Мальчонкам? Да этим лбам лет под двадцать!

— В больницу отправлять надо? — продолжил Епифанцев.

— Да не смешите, Дмитрий Анатольевич, на них все как на собаках заживает. Особенно после воздействия целительской пыли. Разрешите идти?

— Ступай, Филипп. И передай там, чтобы ребята начинали допрос. Я скоро подойду. — Парень кивнул и вышел из кабинета, оставив нас один на один.

Так как полицейский не спешил начинать разговор, у меня было время осмотреться. Навороченный стол, сразу с несколькими экранами и активной панелью на столешнице, дорогущий диван со встроенным массажером и наполнителем с эффектом памяти (стоило заинтересоваться этим диваном, как перед глазами сразу же всплыл небольшой рекламный баннер, предлагающий купить такой же), и несколько зарядных пластин в дальней части комнаты. Все указывало на то, что начальник отделения любил комфорт.

Помимо этого в кабинете висело несколько фоторамок. На одной Епифанцев был запечатлен в момент получения награды, на другой он был в военной форме, рядом со своим командиром — Григорием Орловым.

Раньше граф действительно выглядел настоящим аристократом. Благородное лицо, уверенный взгляд, губы растянуты в легкой ухмылке — настоящий бойкий офицер на службе у Империи. Как же серьезно по нему жизнь ударила…

— А как там пацан мелкий, которого огненным копьем шарахнуло? — решил поинтересоваться я. — С ним все в порядке?

Начальник отдела склонил голову набок и сложил пальцы в замок.

— Тебя действительно это волнует? Он же, как там у вас говорится, пацан с другого района? То есть чужой, отброс.

— Вы еще чушпаном назовите, — буркнул я. — Просто интересуюсь, все ли с ним в порядке.

— Полежит часок в больнице, а потом