Королева в услужении - Нора Лофтс

— Отлично, — сказала Альенора.

Услышанная новость, поручение сына и перспектива длительного путешествия в незнакомую страну подействовали на нее сильнее любого возбуждающего средства; усталость как рукой сняло.

— И вы, мама, могли бы попутно оказать мне еще одну услугу. Вы участвовали в крестовом походе, знаете условия и можете говорить вполне авторитетно. Убедите Беренгарию не брать с собою в дорогу целую ораву женщин или слишком много вещей. А теперь скажите, как скоро вы сможете отправиться в путь.

— Через час, — ответила Альенора. — Мне нужно переодеться и взять с собой смену постельного белья. О, Ричард, я в свою очередь должна попросить тебя об одной милости, которая меня нисколько не задержит. Ты можешь ее исполнить в течение часа.

— Вы женщина, каких поискать, — рассмеялся Ричард. — Всегда это утверждал. Но в такой спешке нужды нет. Чтобы успешно справиться с поручением, вам понадобится соответствующий эскорт, а для его организации и экипировки потребуется не менее суток. Давайте договоримся на послезавтра. А теперь скажите: о какой милости идет речь?

— Ты повесил Николаса Саксамского и разорил штрафами де Гланвилла, таким образом, что касается моих врагов, то я вполне удовлетворена. Кроме того, я назначила пенсии Кейт и Амарии, и они могут жить под моей крышей сколько пожелают… Но есть еще один человек, который был мне добрым другом, служил преданно и помогал изобретательно, не требуя ничего взамен. Мне хотелось бы сделать ему воистину королевский подарок. И я подумала… Если ты еще не распорядился Саксамским поместьем…

— Считайте, что оно уже принадлежит тому бескорыстному другу. Ничто не может быть слишком дорогим подарком человеку, который помог вам в те мрачные дни. Кто он?

С озорным огоньком в глазах Альенора ответила:

— Бродячий торговец по имени Алберик, который многие годы доставлял мне новости о тебе. Помимо этого он снабжал меня множеством других вещей, а когда у меня не было денег, он…

— Не нужно ничего больше говорить, Саксам принадлежит ему. И у меня появилась хорошая идея. Доход от такого поместья безусловно покажется ему несметным богатством. Дайте-ка вспомнить… Саксам… Я проверил причитающиеся с этого поместья сборы, когда разбирался с тем мошенником… Правильно, он должен был прислать в королевское войско четырех воинов, вооруженных и обеспеченных всем необходимым. Значит, бродячий торговец, ставший внезапно богачом, не поскупится и на десять человек, как вы думаете? То есть дополнительно шесть воинов, — весело закончил Ричард.

— Тебе самому следовало бы родиться купцом. Быть может, позовем Алберика и сообщим ему о твоем решении? Он сейчас в передней комнате. Мне хочется, чтобы ты увидел выражение его лица, когда он услышит новость.

— Давайте живее. Мне нужно позаботиться о вашем эскорте и о многих других вещах, — сказал Ричард, но Альенора заметила, что он был готов разделить ее радость.

Алберика нашли и привели; приземистый, он выглядел весьма необычно без мешка с товаром и в своем лучшем платье, которое надел по случаю коронации. К тому же он еще явно робел.

— Алберик, — начала Альенора, — раньше вы так много сделали для меня; сегодня у меня есть кое-что для вас.

— Ваше величество, в этом нет необходимости. Я делал это ведь и ради азарта. Все утверждали, что проникнуть к вам абсолютно невозможно, и я решил попробовать. Так я попал к вам впервые. А когда я увидел вас, мне сделалось жаль… — Алберик остановился и сразу же поправился: — У бродячего торговца жизнь скучная, монотонная, а тут посещения вашего величества, и письма, и всякое другое… своего рода приключения, которые волновали и возбуждали. И я имел выгоду. Я говорил женщинам: если вот такая игла… такие нитки или что-то там еще хороши самой королеве Англии, то вам они и подавно хороши.

— Ну что ж, точно так же можно сказать: если поместье Саксам было слишком хорошим для сэра Николаса, то для вас оно будет достаточно хорошим.

— Поместье Саксам?

— Шестьсот или семьсот акров отличной пахотной земли, мельница, две или три кузницы, остальное я не помню, — заметил Ричард. Но взамен ты должен дать мне десять здоровых парней, при полном вооружении.

— Ну… я… разумеется, с радостью, ваше величество… Но, говоря по правде, я просто лишился дара речи.

Через голову коротышки Ричард взглянул на мать и рассмеялся.

— Давайте доведем дело до конца, а? — сказал он. — Человек, на колени!

Ричард вынул меч и, коснувшись широкого плеча, ссутулившегося под тяжестью мешка с товаром, торжественно произнес:

— Поднимитесь, сэр Алберик Саксамский.

Все это совершилось под влиянием минутного настроения, почти в шутку, хотя чувство благодарности, которое испытывала Альенора, было вполне искренним. Она хотела вознаградить маленького торговца, и мысль о поместье Саксам показалась ей весьма подходящей, поскольку Алберик был добр к ней, а сэр Николас — жесток, и в то же время несколько фантастичной — такой богатый подарок. Да и в действиях Ричарда сквозило некое веселое озорство… Но здесь произошло непредвиденное, что подняло это событие на другой, более высокий уровень. Алберик, все еще стоя на коленях, поцеловал руку королю, потом поднялся и с достоинством, которого никто и не заподозрил бы в этом малорослом, скромном человеке, серьезно проговорил:

— Ваше величество, вы оказали мне высокую честь. Клянусь служить вам верой и правдой до самой смерти. И десять человек, которых я пошлю вам, будут самыми лучшими, как и каждая пряжка и лямка в их снаряжении.

На какой-то момент воцарилась тишина, затем Ричард так же серьезно сказал:

— Я в этом уверен, сэр Алберик, и надеюсь, что вы еще многие годы сможете в свое удовольствие пользоваться вознаграждением за услуги, оказанные моей матери.

Желая несколько оживить общую атмосферу, Альенора заметила:

— Теперь, сэр Алберик, вам предстоит выбрать себе герб.

— Я уже это сделал, когда стоял на коленях, — ответил Алберик. — С вашего позволения, я изображу на щите мой старый мешок с торчащими из него десятью копьями. Это укажет на связь между старым и новым.

Когда Алберик ушел, Альенора сказала:

— Вот вам, Ричард, истинный англичанин, принимающий все спокойно, как должное. Кто еще способен, стоя на коленях, думать о пряжках, лямках, а потом встать и сказать так проникновенно о связи между старым новым?

— Могу только сожалеть, — ответил Ричард, — что не в состоянии повесить всех нынешних владельцев поместий и посадить на их место новых.

Глава 25

Альенора покинула Англию в один из ранних осенних дней, когда холодный ветер срывал с деревьев первые желтые листья и мелкий дождик, моросивший из свинцовых туч, приостановил сбор урожая. По дороге в Дувр она не могла не вспоминать такие же осенние дни последних шестнадцати лет в заточении, тот же ветер, завывавший за стенами ее тюрьмы и грозивший приближавшейся зимой. А сейчас она двигалась навстречу солнцу. Впереди, в собственных владениях, ее ожидали долгие дни позднего лета, наполненные сладким ароматом поспевающих плодов. Вероятно, уже вовсю идет сбор винограда; босоногие загорелые девушки со смехом и песнями весело топчут спелые ягоды, и сок тонкими струйками брызжет между пальцами их прелестных ножек.

Ветер догонит ее снова, когда она начнет медленно взбираться по извилистым, крутым дорогам Пиренеев; сперва минует буковые леса, в ярком пламени осени, которые защитят от пронизывающего ветра, потом поедет по голым скалам, которые не знают ни весны, ни осени, а лишь палящее солнце да ледяную стужу. Затем спустятся вниз, в укрытые долины южных склонов, где ее вновь встретит ласковое солнце.

А после будет Сицилия, где ее ждет дочь Джоанна, вдовствующая королева. Здесь Ричард сочетается браком, и они вместе отправятся на Восток. На этот раз крестовый поход будет удачным — как же иначе, если его возглавит Ричард? И они въедут в Иерусалим.

Думая об ожидающем ее прекрасном будущем, Альенора вспоминала те моменты в заключении, когда жизнь казалась конченой и было так просто лечь и умереть от отчаяния… Следовательно, человек никогда не должен отчаиваться, терять надежду.

И она, счастливая, весело ехала по прямой дороге из белого камня, построенной еще римлянами в те далекие времена, когда они завоевали Францию. На ночь Альенора останавливалась в любом удобном месте — в великолепном замке, скромном поместье, монастыре или в придорожном постоялом дворе. Ей навстречу выезжали и сопровождали часть пути рыцари и аристократы, которых она знала раньше, или их сыновья. Нередко она замечала на их плечах белые кресты, и при расставании они говорили: «В следующий раз, сударыня, мы встретимся на Священной земле». Все, даже очень незначительные, события — от предложенной чаши молодого вина, съеденного на ходу яблока, букета полевых цветов, подаренных охваченным благоговейным трепетом ребенком, — представлялись чудесными и живительными переживаниями.