Шумный балаган - Владимир Колычев

А Костя поедет к Марине. Да, у него тоже есть любовница. Да, он тоже содержит ее «от» и «до». Не заладилось у него с Леной. Есть общие интересы, есть общие дети, но нет любви – во всяком случае, с его стороны. Но бросать жену он не собирался. Зачем, если есть возможность спустить пар на стороне. Тем более что Марина вовсе не устраивала его в качестве новой супруги. Ни Марина, ни Даша, ни Наташа… Сколько их было у него за последние несколько лет, всех и не упомнишь.

Глава 4

1

Инна Щекина – симпатичная девушка девятнадцати лет от роду. Подруга Маргариты Никоновой, которая, в свою очередь, была подругой проштрафившегося Ивана Смольского. Это Инна познакомила Маргариту с человеком, которого Дмитрий знал под именем Герман. Скорее всего имя ненастоящее. Но ему приходилось оперировать этим именем. Ему нужно найти этого человека.

– Инна, мне хотелось бы знать, как вы познакомились с Германом.

Дмитрий Миронов прилетел в Москву вчера вечером. А сегодня утром был уже в работе. Назначил Щекиной встречу в небольшом ресторане. Девушка пришла своим ходом. Но под наблюдением опытных спецов, которых приставил к ней еще Бельков. Правильно рассуждал полковник, что «Герман» еще раз мог наведаться к ней. Поэтому организовал и наблюдение, и группу захвата. Жаль, что пока нет никаких результатов.

– Устала я уже рассказывать, – обреченно вздохнула девушка.

– Я вас понимаю, но ничего поделать не могу.

– Знать бы, что влипну из-за этого придурка.

– Он произвел впечатление придурка?

– С чего вы взяли?

– Вы сами это сказали.

– Ах, да… Но я не в том смысле. Хотя… Знаете, мне с самого начала казалось, что в нем много бутафорского. Эта дурацкая борода. Мне все время хотелось дернуть за нее, казалось, что она отклеится.

– Дергали?

– Нет. Но хотелось.

– Вы были с ним близки!

– Нет! – чересчур уверенно ответила Инна.

Уверенно и в то же время как будто испуганно. Так ведет себя человек, неожиданно сталкиваясь с вопросом, к ответу на который он тщательно себя готовил.

Дмитрий ей не поверил. Но и заострять внимание на этом вопросе пока не стал.

– Нет так нет. Где вы с ним познакомились?

– Ну, Рита у меня гостила. Кофе пили, курили. А потом она домой поехала, ну, к своему Ивану. Я ее до станции метро проводила. Обратно пешком иду, через дворы. Слышу, голос мужской. Комплимент какой-то грубый. Не идет, говорит, а пишет. Ну, намек на то, что я попой виляю. Ну, я его козлом обозвала. А он меня – козой. И улыбается. Глаза у него какие-то странные. И отталкивают, и притягивают одновременно. Он меня в ресторан пригласил.

– Что, вот сразу взял и пригласил?

– Ну да. Как будто знал, что я рестораны люблю.

– Значит, я правильно сделал, что назначил вам встречу здесь? – улыбнулся Дмитрий.

– Правильно. Только время сейчас не то. Мне вечером больше нравится, – пояснила Инна.

Нетрудно было прочесть в ее взгляде намек на продолжение пусть и не очень приятного знакомства. Чтобы сделать его гораздо более приятным во всех отношениях. Но Дмитрий прикинулся, что ничего не заметил. Не для того он вызвал Инну на разговор, чтобы разводить с ней шашни. И совсем не важно, что как женщина она заслуживала его мужского внимания. Если подопрет, он всегда найдет, кому его уделить. Были бы деньги, а девушки на кошелек налетят, как осы на сладкую дыню. Видимо, «Герман» рассуждал так же. Потому и предложил Инне чудесный, по их мнению, план на вечер. И не прогадал, потому что девушкам нравятся рестораны, а еще больше нравится, когда мужчина платит за них. И чем выше оплаченный счет, тем выше его рейтинг. Не все, конечно, такие, но Инна не исключение.

– С Германом вы отправились в ресторан вечером?

– Да. В районе семи вечера. Было уже темно.

– Пешком шли?

– Нет, он за мной на машине подъехал.

– Какая машина?

– «Мерседес». Кажется, не очень новый, но мне очень понравилось. Салон кожаный. И когда едешь, обо всем забываешь.

У Дмитрия тоже был «Мерседес». Новенький джип. В данном случае служебный, но это не суть важно. Неплохо бы прокатить в нем Инну так, чтобы она забыла обо всем. Но нельзя крутить с ней роман. Сыскная этика не позволяет. А неплохо было бы развлечься. Он же мужчина. И, что называется, в самом соку. Уже почти неделя, как он обходится без женщины. Слишком большой срок, чтобы не реагировать на женские прелести.

– Номер вы, конечно, не запомнили.

– Как я могла запомнить, если я на него не смотрела.

– Зря. Надо было посмотреть. Машина могла быть из другого региона, из Чечни, например.

– Да я как-то не подумала. Да и Герман не похож на чеченца. Русский он. И говорит без акцента. Хотя говор у него южный. Как у вас.

– И в чем это, по-вашему, выражается?

– «Гэ» у вас мягкое, протяжное. И у него тоже.

– Вы об этом кому-нибудь говорили?

– Нет. Со мной москвичи говорили, поэтому я на их говор внимания не обращала. А на ваш обратила. Потому и вспомнила.

– Ясно. Значит, машина «Мерседес». А в какой ресторан он вас повез?

– Я уже говорила. Ресторан «Пилигрим», это рядом с моим домом. Там еще стриптиз танцуют.

– Женщины, мужчины?

– В том-то и дело, что мужской день был. Эти педики все испортили.

– Педики?!

– Ну, танцовщики. Герман их педиками назвал. Его чуть не стошнило, когда он их увидел. Забрал меня, и мы ушли.

– Даже посидеть не успели?

– Ну почему, пару часов посидели. Маловато, конечно. Но лучше что-то, чем ничего.

– И куда вы отправились?

– Да так, по городу катались.

– Музыку слушали?

– Ну да. Музыку слушали, разговаривали.

– Какую музыку?

– А у него радио «Шансон» крутилось. Там песню про балаган крутили. Ну, может, помните, в шумном балагане, там-парам-парампам…

– Помню…

Как не помнить «Балаган», в котором любила собираться тепломорская братва. Как можно было забыть Цепня, которого едва не отправил на тот свет Костя Любимов. Где он сейчас, этот Цепень… Цепень?!

– И что там про балаган? – напрягся Дмитрий.

– Ну, Герман замолчал, когда про балаган запели. Слушал, как будто вспоминал о чем-то. А потом как психанет.

– В чем это заключалось?

– По кнопке приемника пальцем стукнул. Выключил его.

– И в какой момент? До того, как песня закончилась, или после?

– До того. Там про Вадика пели. Он что-то там пианист и педагог…

– И это Герману не понравилось?

– По всей видимости, да.

– А что именно ему не понравилось?

– Этого он со мной не обсуждал. Он вообще после этой песни как с цепи сорвался. Завез меня в лесопарк и… Вы спрашивали у меня, было у нас или нет. Было! Говорю же, он как с цепи сорвался. Только не думайте, что это было изнасилование.

– А может, все-таки изнасилование?

– Ну, я сама была не против, – замялась Инна. – Только мне совсем не понравилось. Грубый он был, злой.

– Извините за вопрос, но я должен спросить. Это произошло в машине?

– Да.

– Он раздевался?

– Нет. Только рубаху расстегнул.

– Особых примет не заметили? Шрамы, татуировки?

– Где татуировки?

– Ну, на теле. На пальцах.

– У него на пальцах золотые печатки были. Мне показалось, что под ними наколотые перстни. Но я не вникала.

– Значит, на пальцах татуировки.

– И на груди.

– Что там было изображено?

– Да я точно не скажу. Темно было, не разглядела. Да, там же на груди шрам еще был. Он часть татуировки смазал.

– Как будто сводили татуировку?

– Сводили?! В смысле на нет свести? Нет, шрам не поэтому. Я, конечно, не специалист, но мне кажется, что это было пулевое ранение.

– Пулевое ранение?! – Дмитрий встрепенулся, как охотничий пес, взявший след матерого волка.

– Ну, я точно не скажу. А татуировку я точно не разглядела…

– Может быть, это два дерущихся быка?

Именно такой татуировкой в свое время гордился Вадик Цепень. Символ агрессии и борьбы за власть. А потом одного быка пулей «убило». Скорее всего это был бык, который символизировал самого Вадика. Несладко ему, говорят, на зоне пришлось. Если верить оперативным сведениям, то Вадика опустили еще в тюрьме. А обиженным в зоне житья нет. А срок у Вадика был солидный. Пятнадцать лет, чуть-чуть до высшей меры недобрал. В восемьдесят восьмом он сел, в две тысячи третьем освободиться должен. Еще целый год, считай, осталось. Но это если от «звонка» до «звонка». Но «петуха» и за особо тяжкое преступление по условно-досрочному могут отпустить. У них же такая жизнь, что в самую пору год за два считать.

– Не знаю, может быть, – пожала плечами Инна. – Я не особо всматривалась. Да и быстро все случилось.

– Что потом было?

– Потом он извинился, сказал, что не должен был себя так вести. Домой меня отвез.

– К вам домой не заходил?

– Нет.

– Как вы с ним к Рите попали?

– Ну, разговор за преферанс зашел. Я сказала, что у Риты друг это дело любит. Он ухватился. В общем, я его к Ивану привела. На общую беду. Я же не знала, что он по картам большой специалист.