Системный практик - Олег Свиридов

слишком жуткое.

Но эти мысли проносились в моей голове только фоном. В действительности же, я напряг все свои силы и черный огонь окутал большую часть тела монстра. Вовремя. Холодное пламя Фэн спало в следующий миг, обнажая потрескавшийся хитин и беснующуюся тварь. Мое черное пламя сжималось все сильнее, и тварь визжала, извиваясь в путах, вот только умирать не спешила. А я ведь чувствую, что жезлу вот-вот придет конец. Как же я этого не хотел…

Сжав покрепче меч, я с криком понесся вперед. Прыжок. Клешня дергается, но черный огонь держал крепко. В следующий миг клинок с хрустом проламывает хитин, черный огонь вспыхивает особенно ярко, и уродливая голова твари валиться на серый каменный пол.

Я тут же отскочил подальше от тела. Даже без головы монстр продолжал шевелиться, разрушая и так пострадавший от битвы зал. Но монстр был мертв. Я знал это. Чувствовал. Даже система показала очередное окошко.

+ 3516 Ци

Ци было много. Очень много. И поглотилась она далеко не сразу, давая мне возможность прочувствовать происходящие процессы. Я отбежал в коридор, чтобы переждать пока конвульсии твари не прекратятся и не переставал поражаться происходящему.

Сначала заполнился мой резерв Ци. Ледяная энергия твари прямо на ходу превращалась в мою родную, огненную, отчего у меня просто глаза полезли на лоб.

Вот как так? Я же уже все перепробовал! Даже спустил больше тысячи баллов на книги с ледяными техниками, хотя никогда бы не смог их применить! Все пытался понять, быть может, я как-то смогу их применить? В конце концов у меня мертвым грузом висит крутая техника духовного ранга, но результат был нулевой. Я даже старую добрую физику в ход пустил, ведь нагрев и охлаждение — это же буквально две грани одного процесса! Но то ли у меня не хватает мастерства, то ли физика и Ци — вещи не пересекающиеся, но толку особого не было.

С изучением второй стихии тоже был ступор. Нельзя просто сказать хочу и тут же приступить к изучению нужной тебе стихии. Для этого нужно сначала изменить основную технику, а это — либо огромный риск умереть в процессе, либо специальные и очень редкие ресурсы, которых у меня, разумеется не было. И во всей морозной гряде не было. Секта Феникса позаботилась, чтобы у огненных практиков здесь не было и шанса обратить заключение себе на пользу. Так что пришлось сосредоточиться на доступных знаниях и не терять попусту время и драгоценные баллы.

Зато сейчас, прямо на моих глазах происходило чудо. Ледяная энергия напрямую и почти без потерь превращалась в огненную. Но если бы только это… Энергии было много. Куда больше, чем мой резерв. Раз этак в десять. И когда мой резерв заполнился началось странное. Вся Ци вдруг начала изменяться. Чем-то итоговый результат напоминал Пламя Жизни, вот только в разы более концентрированное и эффективное. А потом эта энергия стала вливаться в меня, попутно латая духовные раны. Процесс был быстрый, едва заметный, но я успел уловить суть. Да что это за техника такая?! Часть энергии явно осела где-то глубже, намного глубже, чем я мог ощутить.

— Надеюсь, я не стану многорукой хитиновой тварью, — хихикнул я, отрываясь от стены.

— Чего? — наклонила голову набок Фэн. Она была взъерошена, тяжело дышала и в ее взгляде так и читался азарт, пополам с осуждением. — Как я ее, а?!

— Да, — признал я ее правоту. — Без тебя мы бы погибли. Не расскажешь, что это был за огонь?

— Не важно! — с какой-то паникой в голосе заявила она. Ее взгляд тут же заметался из стороны в сторону, а перья на загривке встали дыбом и забавно топорщились. — Тебе показалось! Это испытание лабиринта! Я вообще говорила, сюда не ходить! И вообще, я же не спрашиваю, что это была за черная жуть. Без нее ты бы погиб. Тебе очень повезло, что я знаю как отсюда выйти!

— Постой, ты знаешь, как попасть в центр лабиринта? — не стал я развивать тему с холодным огнем. Потом расскажет. Надеюсь. Давить на свою, пожалуй, подругу не хотелось.

— Ты глупый? — посмотрела она мне в глаза. — Ладно, не отвечай. Я не говорила ничего про центр лабиринта. Нам туда не надо. Я сказала, что знаю где выход.

— И где же, о мудрая Фэн? — улыбнулся я. Она фыркнула, но все равно выглядела довольной.

— Нам нужно найти дверь с особым иероглифом и подать в него Ци, — ответила она. — Обычно все двери ведут в случайные места, но иногда можно найти такой вот вариант выйти, если вдруг понял, что переоценил свои силы.

— Так и продолжишь разводить тайны на ровном месте? — вздохнул я, но Фэн промолчала, с гордым видом вернувшись мне на плечо.

— Давай быстрее, — сказала она. — А про центр лабиринта и думать забудь. Он тебя точно-точно туда не пустит.

Я снова покосился на нахохлившуюся птичку. Ладно. Сдается мне, я скоро сам все узнаю. Потому что на этих дверях по ее заверению нужного иероглифа не было. Там вообще ни одного иероглифа не было, если честно.

Я кинул последний взгляд на огромное тело твари. До сих пор не верилось, что я победил. Хотя надо сказать, что и холодный огонь Фэн внес огромный вклад. Я присмотрелся поближе и обнаружил, что две коротких вспышки буквально изъели броню могучего монстра до дыр. Если бы не это, то не факт, что огненный хлыст, усиленный ночным клинком смог бы прожечь хитин и остановить монстра. Кстати об этом.

Взгляд упал на расплавленный кусок золота. Все, что осталось от могучего артефакта. Жалко, конечно, но жизнь дороже. Тем более, что оставшийся кусок я отправил в кольцо. Золото есть золото. Может, так продам.

Выбрав дверь наугад, я вновь очутился в тумане. И снова секунда дезориентации, снова серый коридор. Но на этот раз что-то отличалось. Я отчетливо слышал крик и звук битвы.

Я тут же рванул вперед. Ловушек по пути почти не было. Лишь одна заставила меня замедлиться — тонкая сеть Ци, перегородила проход, но в конченом итоге я пришел к цели.

Три практика отбивались от десятка оживших ледяных скульптур. Мой старый знакомый, бродячий Лед. Вот только откуда его столько? Это точно испытание для практиков этапа концентрации, а?

— Брат Кай! — заметил меня один из них, за что едва не поплатился.

Я бросился вперед, покрыв меч огнем. Я прекрасно чувствовал, где находится уязвимое место каждой твари, так что опасности они для меня не представляли. Один удар — один