Великая и Малая Россия. Труды и дни фельдмаршала - Петр Румянцев-Задунайский

Граф Петр Александрович, российская есть пословица: «На Бога надейся, да сам не оплошай». Сия пословица заставляет мне ныне писать к вам, в рассуждении наших обстоятельств. Весьма, конечно, желателен мир, но, не видя сему желанию начала, не то чтобы конец, нужно, несомненно, думать о будущем. В том разуме отправлены к вам морские офицеры для измерения рек и осмотра лесов, но то и другое бесконечно будет, если вы да я не примемся прямо за дело построения судов – и какие суда строить, в том большая нужда есть ли.

В 1772 году поспешит смелым предприятием конец бед рода человеческого, и для того прошу вас приказать наискорее сделать какое ни на есть положение: чего строить, где, кем и из чего; одним словом, разбудите нерасторопность господ морских и дайте жизни и живности сему предприятию, дабы время не ушло понапрасну и через то мы бы не были принуждены нести еще несколько лет тягостное бремя военного пламени. В прочем остаюсь как всегда к вам доброжелательна

ЕкатеринаРеляция П. А. Румянцева Екатерине II о постройке речной флотилии и о планах наступательных операций за Дунаем15 марта 1771 г., Яссы

Государыня всемилостивейшая!

Ни единого способа из глаз не выпуская, каковыми только споспешествоваться может польза тех видов, что от вашего императорского величества открыты мне о будущей 1772 года кампании, стараюсь я, прежде всего, сколько от меня зависит, всевозможные находить средства к построению в сих местах судов. Споспешество, что я к тому могу от себя приложить, есть не больше как одно рачение мое, а в прочем, что касается до созидания судов, их родов и употребления, я, не будучи в сей науке отнюдь ни практиком, ниже́ зная первые правила теории, не осмелюсь распоряжаться тем, хотя того от меня требуется; а слагаю то на лучшее знание морской службы присланного ко мне капитана Нагаткина.

Морского департамента есть делом определить количество, образ и производство строения здесь флотилий и уравновесить качество оного против действий предполагаемых. А долг мой есть донести вашему императорскому величеству, что если оную приготовлять для искания поверхности [преимущества] на воде над силами неприятельскими, то надобно уважить известное здесь состояние оных. Река Дунай, по производившемуся через оную торг с Царьградом и другими местами, носила на себе ежегодно более тысячи судов купеческих.

Мы видели сами на оной и те и военные суда, а все оные остаются безвредно в руках турок. Несколько, что нам достались, служат в доказательство, что и купеческие их суда имеют артиллерию и способность быть обращены к военному вооружению. Соразмерной сему пропорции создать нам тут ополчение в один год, дабы и войско в сорока тысячах посадить, и пропитание также на воде обеспечить, – дело будет превосходящее возможность, умалчивая обо всех припасах для строения судов, которых здесь отнюдь достать нельзя, и кои по весу и ценам своим в велико станут, когда необходимо из наших границ доставлять оные сюда до́лжно.

Но если однако же и неудобность одолевать надобно, то заблаговременно нужно, чтобы сюда прислать потребное число всех чинов, знающих морскую службу и строительство флота не меньше, и определить снабжение всеми к тому потребами, ибо из здешних жителей совершенно знающие сему делу не находятся. Бедствия военные, а заразительная болезнь и того боле, здешний край подвергли во многих местах опустошению в людях.

Когда генерал-фельдцейхмейстер и кавалер граф Орлов предполагал в своих мнениях об отделении корпуса на будущую 1772 года кампанию за Дунай в сорока тысячах, чтобы, дойдя до Варны, оттуда ему водным путем идти на атаку Царьграда, тогда еще армия вашего императорского величества, мне вверенная, не приобрела всех пространных завоеваний, что теперь имеет на береге дунайском, да и за первое правило поставлял он, предопределяя сию экспедицию, дабы прежде армию, к таковым операциям готовящуюся, сколько можно усиливать как числом, так и способностью.

Но прибавок ныне войск, назначенных в сию армию, состоит весь из шести пехотных полков, коего числа недостанет и для гарнизонов, коими до́лжно мне снабдить завоеванные крепости в такую пропорцию, чтобы они собою могли, по крайней мере, воспротивиться на первый случай неприятельским покушениям. Я не возьму смелости делать тут объяснения о войне наступательной и оборонительной. Ваше императорское величество пресовершенно знать соизволите свойства различные одной перед другой.

Полководец, ведущий свои действия по правилам первой, в предмете имеет один главный пункт, и к оному течет со всем устремлением, поелику одолением оного опровергает все другие от того зависящие. Но в оборонительной войне нельзя взять предмет такого равновесия, ибо тут на все части потребны и силы и внимание по подвержению оных попыткам неприятельским.

Сие есть мое настоящее положение, и когда я соразмеряю число моих сил с великим пространством объятой земли, которую защитить до́лжно во облагонадеживание повсеместно жителей, уповающих на щит оружия вашего императорского величества, когда полагаю потребную стражу и ополчение для завоеванных крепостей, кои ежели тем не обеспечить, то разве разорить, иначе же бы достались они в пользу неприятелю.

Когда убыль по естественным причинам, ежегодно бываемая в армии в людях, хотя бы Бог сохранил от прикосновения заразы, приносит довольное оскудение, то и не осмелюсь мнить за возможное, чтобы после наступающей кампании быть в состоянии здешней армии отделить в сорока или тридцати тысячах корпус за Дунай на овладение Царьградом.

Такое число отделивши, что может остаться на здешней стороне, в удержание сильнейшей защиты и сообщения с оным? Для такого действия я могу сказать: от шести полков прибывших армия не получит усилия [усиления], но надобно разве удвоить ее против нынешнего числа.

Заботит меня положение крепости Очаковской, если против оной для стражи не будет оставлен деташемент при обращении 2-й армии к Крыму. Гарнизон в сей крепости, конечно, усилят турки и для диверсии той армии, равно и мне, могут производить покушения по крайней мере в обеспокоение нам при наших упражнениях впереди.

Всеподданнейше прошу, всемилостивейшая государыня, сим моим слабым мнениям определить точность и преподать высочайшее руководство.

Вашего императорского величества всеподданнейший раб

граф Петр РумянцевИз реляции П. А. Румянцева Екатерине II о взятии города Исакчи21 апреля 1771 г., Яссы

Государыня всемилостивейшая!

Нынешний священный день рождения вашего императорского величества в сугубом торжестве провождает армия, мне вверенная, празднуя по полученному накануне сего уведомлению от генерал-майора и кавалера фон Вейсмана об одержанной лично им предводительствуемым деташементом мужественной победе за рекой Дунаем и в самом уже городе Исакче над неприятельским корпусом, в шести тысячах бывшем.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});