Сербский закат - Михаил Поликарпов

Но мне больше запомнилось фото девушки в осеннем парке. Нет, скорее на заросшем деревьями старом кладбище. Под ее ногами лежат желтые листья и… осколки старых надгробий. Фото полно грусти, звенящей тоски, навевает какие-то русские мотивы… Комментарий к этой иллюстрации въелся в мою память: «Zemlja je smrtnim sjeme№m posijana» («Смертным семенем земля засеяна.») Пророческие слова. Семена, посеянные зубы дракона, взошли.

Еще несколько лет назад, столица Боснии Сараево ассоциировалось у всех с роковым выстрелом летом 1914, послужившим сигналом к Первой мировой Бойне, ну и с Олимпиадой-84. Теперь все — в прошлом. История добавила новые краски в историю города. Спортивные сооружения стали военными объектами. Храмы мишенями для пристрелки орудий. Но выстрел в Сараево… Колесо истории повернулось вспять, карта Европы, расклад сил навевает мотивы начала века. Сараево — снова символ войны, хотя она началась и не здесь. Что ж, символ Олимпиады — Вучко, волчонок, вымахал в матерого волка и показал зубы.

Напомню, Загреб поднял восстание против Белграда, а местные сербы, населявшую Сербскую Краину, ответили восстанием против Загреба. Расчленив Югославию в 1991-м, Запад увидел новую угрозу — непокорные сербы, взявшись за оружие, могли соединить свои разорванные по бывшим союзным республикам земли в одну Великую Сербию. Или — в новую Югославию. Как если бы русские, например, после распада СССР, присоединили бы к себе населенный русскими Северный Казахстан (то есть — Южный Урал и Южную Сибирь), ныне украинскую Новороссию и там еще что-то.

Тыл Сербской Краины — это Босния. Именно через нее Краина связывается со своей «большой землей» — Сербией. И очень многие силы постарались выломать этот камень из фундамента Югославской Федерации, чтобы здание это окончательно рассыпалось и обратилось в прах. Встала задача: во что бы то ни стало не допустить сохранения Боснии в составе Югославии или победы там сербов, не дать выстроить «мост» к Сербской Краине в Хорватии. Любыми способами не допустить!

Но для того, чтобы удержать Боснию, сербам нельзя позволить захватить Сараево, ее центр. И потому от исхода борьбы за Сараево зависел исход Балканской войны 1990-х годов.

* * *

В начале марта 1992 г. в Сараево на пороге православного храма мусульманами была расстреляна сербская свадьба. Это было только начало. Переговоры не привели к достижению согласия между общинами. Через месяц, после провозглашения правительством Боснии (во главе с Алией Изетбеговичем) независимости республики и серии актов антисербского террора, в том числе убийства в Сараево начальника полиции (серба), вспыхнули бои между сербами и мусульманами. ЮНА придерживалась принципа невмешательства — и сербы были выбиты из Сараева. Как ответная мера, 7 апреля была провозглашена Республика Сербская, с временной столицей в Пале, деревне около Сараева.

В последних числах апреля 1992 года начинается вывод ЮНА из Боснии. Он проходил не бескровно. В начале мая ее солдатами был захвачен в плен Изетбегович. Но — на горе сербам! — его освободили в обмен на снятие мусульманской блокады казарм. Конвой все же был обстрелян.

В мае же в Сараево взрывом в очереди за хлебом было убито двадцать два человека. Огульно обвинив в этом сербов, новый мировой судья — Совет Безопасности наложил санкции на Малую Югославию, в тот момент — торговое эмбарго. Сербы считают это провокацией и возлагают ответственность за взрыв на мусульман. Санкции же были попыткой сбросить президента Милошевича.

Бутрос Б. Гали предпринимает все усилия, чтобы Сараево оставался в руках мусульман. Находясь под сильным политическим давлением, 29 июня 1992 сербы оставили ключевую позицию, аэропорт.

Около Сараево шла позиционная война. Временами обстановка обострялась. Так, в конце мая 1993 года мусульмане провели в этом районе наступление, поставив на время под свой контроль дорогу Сараево-Пале.

А что же Запад? Я листаю американские журналы «Тайм» за 1993–1995 годы. Обычное дело — в рубрике «Письма читателей» первые места отводятся гневным призывам покончить с врагами рода человеческого — сербами, разбомбить их, поставлять оружие мусульманам. Очень напоминает наши собрания доярок с гневными осуждением американского империализма в брежневские годы.

Я разговаривал с несколькими иностранцами в Боснии. Я помню их изумление и шок. В их промытые и затуманенные пропагандой мозги вместе с ужасом и изумлением дошло, наконец, что сербы — это не монстры, не людоеды. Это обычные люди, которые сражаются за право жить на Земле.

Игман

В июле 1993 года сербы вели успешное наступление на Игман — горную гряду, через которую шла дорога на Сараево. В ходе боев сербские ударные подразделения потеряли шестьдесят четыре человека убитыми и около двухсот ранеными.[46] Игман пал. В той битве дрались и несколько русских. Крендель участвовал в наступлении в составе сараевской бригады, а еще один доброволец — Леша — в составе полиции республиканского подчинения. Этой частью командовал Чена. Сараево — главный нервный узел мусульман в Боснии, здесь сосредоточены правительственные учреждения и их крупнейший гарнизон. Судьба Сараева висела на волоске, там царила паника — конец войны, казалось, близок, но глава мусульманского правительства Алия Изетбегович призвал НАТО на помощь. Перед угрозой массированного авиаудара сербы приняли ультиматум и 5 августа 1993 года попятились, пропустив на гряду «голубые каски» ООНовские войска. Тогда же, в августе, сербы отбили часть Сараево — район Еврейская Гробля. Это название, «Еврейское Кладбище», учитывая дальнейшее развитие событий, я считаю шуткой судьбы. Во время боев за Игман к сербам попали несколько их соотечественников, долгое время до этого просидевших в мусульманской тюрьме, где им отбивали мозги. Теперь мусульмане их использовали как пушечное мясо, живой щит.

Пожалуй, осень 1993-го — неиспользованный сербами шанс. Ведь навались они тогда покрепче на Сараево, не испугайся Запада — и город пал бы под их ударами. Тем более, что в нем начались межмусульманские усобицы, и правительственные войска Изетбеговича тогда начали уничтожать непокорных полевых (а вернее — городских) командиров. Но сербы не смогли сделать этот шаг. И Сараево стало одним из очагов позиционной войны. Именно в этот момент там появляется РДО-3 — третий русский отряд добровольцев. На какой же «сцене» пришлось ему выступать?

Чаша, которую не испили

Город раскинулся в чаше Сараевской котловины, вытянутой с востока на запад километров на двенадцать. В том же направлении по нему течет мелкая речушка Миляцка, по российским меркам — большой ручей, закованный в гранит набережных. С севера на юг ширина города где-то километра четыре. Довоенная административная единица, Большой Сараево, представлял из себя сам город плюс близлежащие деревни и поселки (в том числе Пале и Яхорина) общим населением около шестисот тысяч, из них мусульман было немногим больше сербов — двести восемьдесят и двести двадцать тысяч соответственно. Восемьдесят тысяч душ насчитывала хорватская община.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});