Зловещий брак - Мэйдлин Брент

Она сопроводила нас вниз и пошла на кухню. Чед Локхарт усадил меня в гостиной, затем принес бренди в графине и блюдо с бисквитами.

— Пейте очень медленно, — сказал он, опустившись в кресло и задумчиво разглядывая меня. — Подождем Лайзу, но скажите сейчас мне только одну вещь. Ваш друг на шхуне «Кейси», человек, которого Сэм назвал в письме Гарри Ленгом, он — в действительности Дэниел Чунг?

Я кивнула и тут же поперхнулась: бренди сдавил мне горло.

— Да. Это был Дэниел.

— Понятно. — Он несколько минут молчал, затем улыбнулся той скептической улыбкой, которую я запомнила с того дня, когда он помогал мне починить тележку Джозефа. — Кажется, Судьба намерена и дальше играть со мной. Никогда бы и вообразить не мог, что Кейси Браун, описанная в письме Сэмом Редвингом, эта таинственная молодая особа, изображающая женщину-кули и спасшая Сэма от смерти в ураган, окажется молодой леди, знакомство с которой у меня состоялось три года тому назад в Ферн Галли.

Прежде чем я смогла ответить, дверь открылась и вошла Эми с подносом и кофе; за нею следовала Лайза.

— Поставьте кофе сюда, пожалуйста, — сказала Лайза, — и продолжайте уборку на первом этаже. И будьте добры, сделайте так, чтобы Мег, когда придет, не тревожила нас. Понятно?

— Да, мэм. — Эми бросила на меня любопытный взгляд и поспешила из комнаты.

Лайза села и налила всем кофе.

— А теперь, — сказала она, усаживаясь в кресло и ободряюще улыбаясь мне, — расскажите нам все, милая Кейси.

— Ну вот… как известно уже вашему брату, мое истинное имя — Эмма Делани, и когда-то я жила с моими дядей и тетей на процветающей ферме на Ямайке, неподалеку от Очо Риос…

Приступив к рассказу, я думала поначалу, что рассказ будет очень длинным, но это оказалось не так. Первая часть повествования касалась лишь эпизодов, поскольку нужно было рассказать Лайзе о том, как я встретилась с ее братом и предупредила о его приезде своего друга Дэниела Чунга.

Когда я рассказывала о своем замужестве, я вновь ошиблась. Я думала, что буду смущаться или стану подыскивать слова. Возможно, тому способствовал бренди, но я рассказала эту ужасную главу своей биографии кратко и просто, без эмоций:

—..С самой первой ночи я обнаружила, что Оливер был несчастным человеком. Самым большим его удовольствием было избивать меня и всячески унижать. Я не могу вдаваться в подробности в присутствии твоего брата, Лайза, но он обращался со мной чудовищно. К тому же он был типичным развратником, который находил удовольствие в кутежах с продажными женщинами.

Лайза сидела теперь с бледным лицом, закусив нижнюю губу, и ее голубые глаза были наполнены страданием. Чед Локхарт подошел к окну и выглянул в сад. Он стоял напряженно-прямо, заложив руку за спину.

— Пришло время, когда я поняла, что или я должна противостоять мужу, или мне суждено сломаться и стать существом, всецело подчиненным ему…

Удивительно спокойно, будто говорила о ком-то постороннем, я рассказала, как сопротивлялась и как он избивал меня; затем о том, как дралась с ним, и как пригрозила подсвечником, и как ударила его. Я рассказала, как убежала из дома в тот страшный ураган, уверенная, что он убьет меня, как только настигнет. Я рассказала о пожаре в конюшне, о том, как Оливер бежал ко мне с кинжалом в руке; как его пронзило охотничье копье Дэниела, и если он и не умер в ту же секунду, то его убила молния, расплавив копье в бесформенный кусок металла в его груди.

— Шхуна Дэниела «Мисс Эмма» была готова. Он сказал, что отправится в плавание немедленно, несмотря на шторм. Я умолила его взять меня с собой. Я не могла выдержать мысли о том, что меня будут допрашивать о подробностях смерти Оливера, потому что была в ужасе от возможности выдать Дэниела. Никто не поверил бы правде, что мой муж был монстром, который убил бы меня в приступе ярости, когда я пыталась сопротивляться. Поэтому мы с Дэниелом отправились в Очо Риос в самый разгар бури. Мы вышли в море — и выжили. Я взяла себе другое имя — Кейси — вариант моего второго христианского имени, Кэтрин. И на расстоянии я могла сойти за мальчика. В честь меня была переименована и «Мисс Эмма», а Дэниел Чунг стал Гарри Ленгом. Мы три года плавали по Карибскому морю и были счастливы. Но однажды мы собирались найти приют от приближающегося урагана на Сент-Энтони — и обнаружили там мистера Редвинга, которому была нужна срочная операция.

Я замолчала. Казалось, ничего важного и существенного для рассказа больше не осталось. Когда я взглянула на старинные часы, стоящие у стены, то увидела, к своему изумлению, что было двадцать минут первого. Я пересказала странную историю трех последних лет своей жизни менее чем за двадцать минут.

— О, Боже милостивый! — прошептала Лайза. — Тебе было лишь семнадцать, когда ты вышла замуж за этого негодяя. Бедная девочка.

Чед Аокхарт отвернулся от окна: его глаза были холодными и серыми, как туман.

— Хорошо, что Оливер Фой мертв, — спокойно сказал Чед Локхарт. — У Сэма Редвинга в жилах течет индейская кровь, и его благодарность не имеет границ. Он обязательно разыскал бы и убил негодяя.

Лайза поежилась.

— Давай не будем говорить о таких вещах, Чед.

Мы все долго молчали, но потом Лайза как бы сбросила с себя мрачные мысли и взглянула на меня с улыбкой.

— Дорогая Кейси, я понимаю, что ты потрясена, встретив здесь Чеда, но в конце концов я уверена, что для тебя же лучше рассказать все нам и сбросить с себя этот груз.

— Наверное, Кейси захочет все рассказать Сэму, когда тот вернется, — сказал Чед.

Они оба взглянули на меня, и я сказала:

— Да. Конечно… конечно, теперь я расскажу ему, но… но желаете ли вы, чтобы я оставалась у вас в доме? Дэниел был моим самым лучшим другом и спутником, и я все еще люблю его так, как будто была его дочерью. Но я теперь знаю, что случилось давным-давно в Гонконге. Он рассказал мне: на этот ужасный поступок его вынудил тонг; но это сгубило вашу семью и привело к гибели вашего отца, так что я пойму, если вы пожелаете не иметь со мной ничего общего.

— Мы не испытываем более ненависти к человеку, которого ты назвала Дэниелом Чунгом, — проговорила Лайза. — Даже мой брат, который всю свою жизнь был одержим мыслью о нашем семейном несчастье, более не желает мести. Мы провели большую часть жизни в Гонконге и Китае, и нам известна власть тонгов. Ваш друг был в их руках лишь инструментом мести; кроме того, он сделал все, чтобы восстановить истину.

— Ты имеешь в виду то письменное признание, которое он передал в моем присутствии мистеру Локхарту? — спросила я.

— Да. Свиток в бамбуковом шесте. И пожалуйста, называй моего брата Чедом. — Она посмотрела на брата. Тот стоял у окна; он опять глядел в сад, размышляя и склонив голову. — Со дня смерти нашей матери у него в жизни было лишь две цели, кроме них, ему все было безразлично. Первая цель была восстановить доброе имя Р. Дж. Локхарта, нашего отца. Благодарение Господу, теперь эта цель достигнута.