Неистовая принцесса - Шеннон Дрейк

— Девочка, отец задаст тебе порку.

— Тс-с-с, дядя. — На ее глазах появились слезы. — А мой отец…

— Гарольд был цел и невредим, когда я оставил его. Он перешел через мост. Гарольд Гордрада бросился вперед как сумасшедший и был убит стрелой, которая пронзила ему горло. — Он поморщился от боли. — А мой брат Тостиг подхватил штандарт Гордрады. Но сейчас штандарт упал. Говорят, что Тостиг тоже погиб. Викинги отступают к своим кораблям.

Дядя закрыл глаза. Фаллон снова вытерла пот с его лба. Разве не сумасшествие было причиной всего этого кошмара?

Надвигались сумерки, и Фаллон удостоверилась в том, что враг действительно в панике отступает. Река была красной от крови, и повсюду валялись тела убитых — лежащих вперемежку викингов и англичан.

— Фаллон!

Она обернулась. На сей раз это оказался ее отец. Она не испугалась его гнева, потому что была счастлива видеть его. С хриплым криком она бросилась к нему, когда он спешился, и обвила руками. Он на мгновение прижал ее к себе, затем оттолкнул.

— Фаллон! Как можно быть такой безрассудной! Тебя могли убить! Делон! Где этот юный болван?

— Нет, отец! Это была моя идея, и никого не следует за это винить! Я не могу позволить тебе уезжать одному!

— Ты женщина…

— И твоя дочь. Если бы я была твоим сыном, наверное, мне бы позволили находиться рядом.

— Но ты не сын, Фаллон! И с мужчиной что-то происходит, когда он бывает вынужден пролить кровь. Это оставляет зарубку на сердце и гложет его. Но мужчина сильнее…

— Отец, ты знаешь, что я владею оружием.

— Да, владеешь, но ты женщина. Фаллон. Я в любое время могу потерять все. Не надо, чтобы я боялся потерять еще и тебя.

— Отец, я не рисковала жизнью. Я находилась позади и была полезна здесь… Можешь спросить у лекаря. Наверное, я даже спасла несколько жизней.

Гарольд улыбнулся.

— Может быть. — Затем он снова нахмурился и потребовал у нее ответа, где она провела ночь. Когда она сказала, отец снова рассвирепел, хотя она и уверяла его, что даже рука мужчины ее не коснулась. — У меня обязательно будет разговор с Делоном. И сегодня ночью ты будешь спать под охраной в Йорке, в своей опочивальне по соседству с опочивальней отца.

Она поклонилась, подчиняясь его приказу. Ей не удалось увидеть Делона в тот день. И она не могла есть, когда англичане праздновали победу, потому что ее всюду преследовал запах крови.

Утром Фаллон находилась у отца, когда остатки разгромленного войска викингов сдались ему.

Гарольд всегда был противником кровопролития. Он с готовностью простил сыновей и родню Гарольда Гордрады, поклявшихся, что впредь они никогда не придут в Англию с мечом. Он никак их не наказал, лишь велел покинуть страну.

Слушая его, Фаллон улыбалась сквозь слезы и благодарила Бога за то, что он сохранил ей отца, а Англии — короля.

Обернувшись, Фаллон с удивлением узнала священника. Она не подозревала, что армию всюду сопровождал отец Дамьен. На его лице была глубокая печаль, когда он остановил свой взор на короле. Фаллон с тревогой подумала, что он знает о какой-то беде, подстерегающей ее отца.

Внезапно отец Дамьен повернулся к ней, словно почувствовав ее взгляд. Он довольно долго смотрел на нее, затем пришпорил лошадь и отъехал. Фаллон сделала попытку догнать его, но он смешался с воинами, и она потеряла его след. Почти целую неделю войско оставалось в Йорке. Делону и Фаллон не было позволено разговаривать друг с другом, однако Фаллон надеялась, что отцовский гнев со временем поутихнет. Она пыталась заработать у него прощение покорностью и послушанием и продолжала ухаживать за ранеными. Помогая лекарям, она много узнала о лечебных травах, о том, как прижигать и аккуратно зашивать раны, и даже о том, как сращивать поломанные кости. Ей стало известно, что отец наблюдал за ее работой и выразил по этому поводу одобрение.

Однажды она перевязывала воина с серьезной раной в виске. Она промыла рану и приложила мазь, приготовленную лекарем. Юноша открыл глаза. Они были нежно-голубые, словно весенние цветы. Он что-то прошептал, и она поняла, что он говорит на своем родном языке — норвежском.

Фаллон закусила губу, когда он закрыл глаза. Она не могла спокойно смотреть на чьи-либо страдания, будь то англичанин или враг. Этот паренек был такой же юный, как ее братья.

На Фаллон упала тень. Она подняла голову и увидела отца Дамьена.

— Твои руки исцеляют, — сказал он. Она еле заметно улыбнулась.

— Он выживет?

— Да, и станет англичанином. Он не вернется домой.

— Вы говорите так, словно вы это знаете.

Отец Дамьен пожал плечами и отвернулся. Ей не было видно его лица. Он сказал:

— Твой отец устраивает пир сегодня вечером. Будь с ним. Позаботься о том, чтобы он чувствовал себя счастливым.

Отец Дамьен ушел. Фаллон в смятении смотрела ему вслед.

Отец действительно устроил вечером пир. В зале находились молодые герцоги Моркер и Эдвин, и, по настоянию отца, Фаллон танцевала с ними. Она весело смеялась и щебетала, одновременно следя за тем, чтобы кубок Гарольда был постоянно полон и чтобы этот вечер был для него приятным.

Внезапно музыканты перестали играть. В зале повисла тревожная тишина. Сидящая рядом с Моркером Фаллон ощутила холодок ужаса.

Обходя танцующих в центре зала, к ним шел изможденный человек. Его запыленная одежда свидетельствовала, что он проделал немалый путь. Он подошел к королю и рухнул на пол.

— Воды! — воскликнула Фаллон. Она оттолкнула молодого герцога и бросилась к упавшему. Слуга принес бурдюк с водой, и она приложила его к губам мужчины, затем брызнула несколько капель ему на щеки. Он открыл глаза и безумным взглядом посмотрел вокруг.

— Мир тебе, добрый человек, в чем дело? — наклонившись, мягко спросил Гарольд. Мужчина отыскал глазами лицо короля, облизал пересохшие губы.

— Явились норманны… Вильгельм Незаконнорожденный высадился в бухте Певенси.

Глава 13

Когда они приготовились ехать к югу, с побережья прибыл другой гонец. Измотанный дорогой, он сидел за столом во дворце в Йорке и рассказывал Гарольду о том, что видел и слышал. Фаллон не могла есть. Она чувствовала, что ее охватывает ужас. Она боялась норманнов всю свою жизнь и, похоже, была права.

Приехавший молодой человек по имени Дерю служил в войске ее отца в Певенси и в тот вечер стоял в дозоре. Он одним из первых заметил в море нормандский флот.

— Они высадились, а дать им отпор было некому, — рассказывал Дерю. — Норманны двинулись вглубь острова. На их пути ничто не уцелело. Они разоряли усадьбы, забивали коров, овец и свиней. Они привезли с собой лес и стали быстро строить укрепление… Герцог — очень уверенный в себе человек. Говорят, он проснулся утром на своем судне, даже не посмотрел, где другие корабли, а сразу потребовал завтрак. Корабли его шли следом и вскоре появились. Когда герцог сошел с «Моры» на английскую землю, он споткнулся и упал. Некоторые шептались, что это дурной знак, но он ничуть не смутился и сказал, что, значит, он захватит Англию не одной рукой, а сразу двумя… Место высадки его не устраивало. Он разделил надвое свое войско, и они двинулись по морю и сушей к Гастингсу. Там, в Нормандском аббатстве, находится его ставка.