Любовник королевы - Филиппа Грегори

В день награждения намечался грандиозный рыцарский турнир. Участники в средневековых доспехах появятся перед королевой, придворными и зрителями, чтобы в стихах, написанных на манер старинных баллад, рассказать о себе и своей роли в этом состязании. Весь турнир должен будет отображать времена короля Артура.

– Дворец превратится в замок Камелот? – с легкой иронией спросил сэр Фрэнсис Ноллис, вместе с Робертом оглядывая место будущего ристалища, над которым реяли знамена со средневековыми гербами. – Мы уже во власти чар?

– Надеюсь, так оно и будет, – учтиво ответил Роберт.

– Но почему именно Камелот? – никак не мог взять в толк сэр Фрэнсис.

Роберт оторвал взгляд от золотистой материи, украшавшей пространство вокруг арены. Он предусмотрительно сохранил эту ткань после коронации и сейчас снова пустил ее в дело.

– Почему Камелот? Так это же очевидно.

– Простите, для меня совсем нет. Будьте любезны, расскажите, – попросил сэр Фрэнсис.

– Прекрасная королева, – лаконично пояснил Роберт, трогая длинными пальцами золотые нити. – Совершенная Англия, объединенная под властью суверена, владеющего магическими силами. Никаких религиозных распрей, вопросов о замужестве, чертовых шотландцев. Камелот. Гармония. Поклонение Пресвятой Деве.

– Деве? – удивленно переспросил сэр Фрэнсис.

Он сразу подумал о часовнях, разбросанных по всей Англии и посвященных Деве Марии, матери Иисуса. Теперь они медленно приходили в запустение, поскольку власти убеждали народ в том, что основы его искренней веры были ошибочными и даже еретическими.

– Да, Деве. Королеве. Елизавете, – ответил Роберт. – Повелительнице наших сердец и турнира, правящей своим блистательным двором, где не кончается лето. Да продлятся вечно дни ее правления. Ура!

– Ура, – послушно повторил сэр Фрэнсис и тут же спохватился: – А «ура» по какому поводу? Если только это не касается вашего награждения орденом Подвязки, с чем я вас хочу искренне поздравить.

Роберт слегка покраснел и ответил со смирением истинного рыцаря:

– Благодарю вас. Но «ура» касается не меня. Значение этого празднества гораздо шире моей скромной персоны и благородных лордов, которые будут награждены вместе со мною.

– Куда же оно распространяется?

– На всю страну. На весь народ. Ведь любое пышное зрелище, празднество, которое мы устраиваем, так или иначе повторяется в каждом городе и селении. Ведь мы хотим не просто позабавить королеву и придворных. Возможно, сам турнир и забудется, но останется его смысл. Наша королева столь же прекрасна и величественна, как король Артур, а потому подданные должны любить, почитать и защищать ее. Мы приучаем народ гордиться своей молодой, красивой государыней, у которой самый изысканный во всей Европе двор. Но и это лишь часть замысла. Подобные торжества – отличный повод напомнить другим странам о нашей королеве. Не забывайте, у нас будут иностранные гости. Рассказы о празднествах достигнут Парижа, Мадрида, Брюсселя. Жители других стран тоже должны восхищаться нашей Елизаветой. Тем самым они признают ее власть. Таким вот образом торжества укрепляют безопасность страны ничуть не хуже договоров, заключенных Сесилом.

– Да вы, я вижу, политик, – сказал сэр Фрэнсис. – Я помню ваши слова, произнесенные, когда мы обсуждали, как нам лучше защитить королеву. Вы правы. Необходимо делать все, чтобы ее обожали и в пределах страны, и в других государствах. Чем горячее любовь, которую она вызывает, тем в большей безопасности находится Елизавета.

– Бог даст, – ответил Роберт.

Навстречу им шли двое пажей, несшие сверток материи. Один мальчишка засмотрелся на знамена, разжал руки, и ткань заскрипела по песку.

– Поднимай живей, пока не испачкалась! – прикрикнул на него Роберт.

– Кстати, вы подумали о безопасности Елизаветы в день торжества? – спросил сэр Фрэнсис. – Ведь многим уже известно, что Папа Римский благословил нападение на королеву-еретичку.

– Я только и думаю о ее безопасности, – резко ответил Дадли. – Для меня это главная забота. Повседневная, в будни и праздники. Я обеспокоен лишь благополучием королевы. Вы не найдете в ее свите человека более верного ей, чем я. Я думаю о нашей королеве так, словно от нее зависит вся моя жизнь. Кстати, так оно и есть.

Сэр Фрэнсис кивнул и сказал без тени лукавства:

– Не сомневаюсь в ваших словах. Но времена у нас тревожные. Знаю, что Сесил раскинул по всей Европе шпионские сети, дабы изловить всякого, кто дерзнет отправиться в Англию с преступными замыслами против нашей королевы. Но как управиться с англичанами? С теми, кого мы, быть может, даже называем друзьями, а они по сей день считают своим священным долгом убить королеву-еретичку?

Роберт присел на корточки и принялся чертить пальцем на засыпанном песком полу арены.

– Смотрите. Королевский вход у нас здесь. Сюда будут допускаться только придворные. Купцы, горожане, мелкопоместное дворянство разместятся вот тут. Между ними и королевой поставим лейб-гвардию. Ремесленников и подмастерьев пристроим еще дальше. От этих больше всего шуму бывает. Деревенский люд и вообще все те, кто явится без приглашения, будут толкаться в самом заду. Мало того, повсюду расставим вооруженных стражников. В толпе будут люди Сесила. У меня тоже есть несколько надежных слуг.

– Но как быть с возможными угрозами, исходящими от ее друзей? – осторожно спросил сэр Фрэнсис. – Я имею в виду крупную и мелкую знать.

Роберт выпрямился и стряхнул с рук песок.

– Молю Бога, чтобы все они уразумели, что их верность королеве важнее католической мессы, столь дорогой сердцам этих персон. По правде говоря, все, кого вы посчитали бы неблагонадежными, уже находятся под наблюдением.

– Ваших слуг? – засмеялся сэр Фрэнсис.

– По большей части людей Сесила. У него их сотни.

– Не хотел бы я оказаться врагом сэра Уильяма, – весело заметил сэр Фрэнсис.

– Если только вы не были бы уверены в том, что переиграете его, – ответил Роберт, вкладывая в эту шутку только ему понятный смысл.

Оглянувшись назад, он увидел другого пажа, поднимавшего на флагшток средневековый штандарт. Довольный мальчишка тянул веревку, глядя, как полотнище медленно ползет вверх.

– Эй, любезный! – крикнул ему Роберт. – Тебя где учили знамена вверх ногами вешать?

– Не стану мешать вашей работе, – сказал сэр Фрэнсис, боясь, как бы его не отправили за лестницей.

– Конечно, сэр Фрэнсис. Я вас позову, когда все будет готово, – великодушно согласился Роберт и направился к центру арены. – Приготовления скучны и утомительны, и я не смею отнимать ваше время. Кстати, вы участвуете в турнире?