Несостоявшаяся свадьба - Гэри Нэнси

— Хотите взглянуть на внутренние помещения? — великодушно предложил Джим.

— С удовольствием, спасибо, — улыбнулась она, но со стула не встала.

— Зачем утомлять нашу гостью техническими подробностями и хвастаться обстановкой, которая обветшала за десять лет? — вмешалась Фиона, вернувшись на палубу с подносом, распространяющим восхитительный аппетитный запах. — Пока мы живы, надо просто радоваться.

— Мудро сказано! — Джим потер руки, казалось, готовый приступить к трапезе, и неожиданно сказал: — Мы вносим в фонд памяти Хоуп один миллион долларов.

Даже догадавшись, что это хитрая уловка, чтобы уберечь деньги от цепкой налоговой лапы Дяди Сэма, Фрэнсис поразилась оглашенной цифре. Джима, конечно, не интересовало мнение какой-то там кузины. Он обращался к родителям погибшей:

— Такая сумма будет достойна памяти Хоуп, и семья Лоуренсов — конечно, с вашего согласия — будет управлять этим фондом.

— А почему не Джек? — спросила Аделаида.

Джим, широко расставив ноги и обняв жену, как бы оберегая ее от возможной качки, олицетворял супружеское согласие.

— У Джека… как вам сказать… хватает своих забот. К тому же он молод и не сможет правильно распорядиться деньгами. Его команда по поло требует больших расходов, и возникнет соблазн тронуть капитал… А условия фонда требуют, чтобы все прибыли шли исключительно на благотворительные цели.

— Но как можно оставить его в стороне? — Билл выглядел рыбой, пойманной и вытащенной из воды на воздух, где ее жабры стали бесполезны.

— Не стоит трогать его в ближайшее время, пока он не сможет устроить свою судьбу. А тогда действие договора о фонде утратит силу.

Лица супругов Лоуренсов вытянулись. Разочарование по поводу условий учреждаемого фонда, а главное, цинизм этого заявления не могли не ранить души родителей погибшей невесты.

Фрэнсис позволила себе вмешаться:

— Я знаю, как много Хоуп занималась благотворительностью, но все-таки Джек должен участвовать в принятии решений. Он как никто был близок с Хоуп в последние дни. Они обручились, и фактически он ее супруг.

В ней вызывало гнев то, что Кэботы и сейчас обращаются со своим сыном и наследником как с неразумным ребенком.

— Мы предпримем все, чтобы в дальнейшем он жил спокойно, — пообещал Джим, на что Билл тотчас откликнулся:

— …И потому желаете отдалить его от нас, не так ли?

— Пожалуйста, не надо, Билл… — Аделаида тронула его за рукав.

Он, оттолкнув ее, резко поднялся со стула, демонстративно засунув руки в карманы и приняв независимую позу.

— Наши дети любили друг друга. Они строили планы будущей совместной жизни. Ты не можешь отрицать тот факт, что твой сын хотел жениться на моей дочери. И не пытайся преуменьшить его утрату, как и нашу тоже. Случившаяся трагедия затронула и Джека, и нас в равной степени. Вероятно, у вас принято пренебрегать чувствами других, но будь я проклят, если позволю предать память о Хоуп забвению!

— Остынь, — сказал Джим, кладя руку ему на плечо. — Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Не трогай меня! — Билл дернулся, отступил на шаг и оглянулся на Джека, который, казалось, целиком ушел в свои мысли и не отрывал опущенных глаз от штурвала.

Фрэнсис понадеялась, что налетевший порыв ветра прекратит этот разговор, однако Билл продолжил:

— Твой сын дорог нам не меньше, чем вам. И мы также озабочены его будущим. А если моя погибшая дочь чем-то вам докучала, то сейчас самый момент поднять эту тему. Не правда ли? — с сарказмом спросил он. — Лучшего времени вы не могли выбрать.

— Ты превратно все воспринимаешь. То, что произошло, ужасно. Мы все с этим согласны…

— Хватит! — не выдержала Аделаида и попросила: — Пожалуйста, доставьте нас обратно на берег.

Фрэнсис едва сдерживала свой гнев. Она знала, что не вправе вмешиваться, но бесчувственность, проявляемая Кэботами в отношении ее тетушки и дяди в такой тяжелый для них момент, побивала все рекорды равнодушия.

Ее возмущение уже готово было вырваться наружу, но тут Фиона произнесла успокаивающим тоном:

— Я думаю, вы не так нас поняли. Никто не осуждает Хоуп. Мы просто хотим оказать вам помощь.

— Помощь? Помощь кому? Нам? Мы не нуждаемся в вашей помощи. И нечего нас жалеть! Забудьте про свой фонд! Чтобы помнить о Хоуп, нам не нужен никакой мемориал.

— Мои родители никогда не признаются, что существовали целых три… — Джек подчеркнул эту цифру, и его голос заставил всех умолкнуть: —…три проблемы, связанные с Хоуп. Им была невыносима мысль, что в случае, если наш брак распадется, она сможет урвать кусочек богатства Кэботов, как выразился мой дорогой отец.

Он оставил свое место у штурвала и теперь стоял вплотную за спиной отца.

— А на днях они каким-то образом дознались, что Хоуп не могла иметь детей. Это взволновало их еще больше. Как же так! Не продолжится столь благородная династия! Ну а третье — что совсем возмутительно, — у нее любовная связь с другим мужчиной. Вот почему они отстранили меня от распоряжения деньгами, положенными на мое имя. И добивались, чтобы я порвал с Хоуп и нашел бы себе другую женщину, которая была бы мне благодарна, что я удостоил ее своим вниманием. Но я не мог никуда пойти и что-то сделать в жизни без мысли о Хоуп, а думая о ней, я думал и о Карле…

Джек отвернулся и стал смотреть на море. Сарказм в его тоне уступил место печальной задумчивости.

— Она любила Карла. Но и меня любила тоже. В конце концов ее любовь ко мне оказалась сильнее. Она решила стать моей женой, а не его. Я победил. Но из-за того, что я подарил ей обручальное кольцо, ее убили. Какой-то мерзавец посчитал, что ее жизнь стоит дешевле бриллианта. Доживи Хоуп до конца того дня, и мы обрели бы счастье целиком принадлежать друг другу. Но судьба не дала нам такой возможности…

Все молчали, никто не проронил ни слова. Фрэнсис наблюдала, как Фиона вновь налила себе вина и медленно опустошила бокал до дна. В маленькой группе собравшихся на палубе людей словно бы установилась безмолвная договоренность не причинять больше никому боли. Джек выглядел таким потерянным, что Фрэнсис хотелось обнять его и тем выразить свое сочувствие, но она опасалась, что подобный жест вызовет неприятие со стороны ее родственников, и предпочла взять в ладони холодные пальцы тетушки и постараться передать им свое тепло. Билл ушел на нос яхты и стоял там неподвижно в одиночестве, широко расставив ноги, а полы его легкой куртки раздувал ветер.

Трудно было представить, что в недалеком прошлом эти две семьи служили образцом хорошего тона, что за фасадом светского этикета, расточаемых без конца комплиментов и заученных улыбок прячется откровенная злоба. Даже после убийства Хоуп и ареста предполагаемого преступника Кэботы и Лоуренсы не могли разойтись с миром и вновь сцепились в бессмысленном споре, кто кому из их детей оказал благодеяние, вступая в этот брак, который так и не состоялся. Неужели за кулисами любой свадьбы происходит подобная грызня между родными жениха и невесты? А молодые люди? Знай они об этом, не отпало бы у них желание идти под венец?

Усилившийся ветер был под стать настроению Фрэнсис. Сырой и холодный, он выдувал тепло из тела, но, слава богу, хоть был попутным и стремительно нес яхту обратно к берегу.

23

«Рики Маннинг и партнеры» — извещала золотая табличка на стене из бурого камня. Прежде чем нажать на звонок, Фрэнсис опустила на порог объемистый пакет из плотной бумаги с ручками, набитый документами, повернулась спиной к двери и подставила лицо солнечным лучам. Мальборо-стрит в свете яркого утра была удивительно красива — ряды изящной архитектуры особняков, цветущие сады за ажурными коваными железными оградами, выложенные красным кирпичом тротуары, обсаженные магнолиями. Женщина в черных леггинсах и белой футболке толкала перед собой коляску с младенцем. Девочка лет четырех с рыжими косичками в светло-зеленом платьице крутилась рядом, болтая с матерью, и ее нежный голосок ласкал слух. Офис мисс Маннинг уже своим расположением в столь престижном районе вызывал к себе доверие.