Тлеющий неон в крови - Фуюцуки Нобу

мир иной, а оставят скитаться на земле.

– Фанатик! – фыркнул Лоботряс.

Нам в школе не навязывали религию, потому история нам говорит об одном, но люди стали верить в совершенно другое. В Мирено недалеко от нашего дома стоял храм почитателей, если бы меня мама не водила туда с самого моего осознанного возраста, возможно, я был бы таким, как и эти ярые атеисты.

Не хочу сказать, что сильно верю во все это, скорее, испытываю нейтралитет. Привычки упоминать святых остались, хоть и пытаюсь бороться с ними, но все же с возрастом я начинаю понимать – то, о чем говорят эти головорезы, больше похоже на правду.

Хотя, кто их знает?

В учебниках истории ничего нет до основания планеты, все порой настолько мутно, что ты даже не знаешь, во что в очередной раз верить.

– Какой ты дряхлый и щуплый, лет тебе сколько? – обратился к деду бандит.

– Мне шестьдесят девять.

– Приспичило же тебе в таком возрасте туда переться.

– У меня там живет дочка. Год назад она прошла через эти ворота в надежде, что сможет сделать там карьеру менеджера, с тех пор я ее не видел, она даже не смогла отправить мне письмо, видимо, настолько сильно моя девочка заработалась. Вот я и решил, что мне стоит найти ее самому.

– Забавно, а как зовут девчонку? – спросил рядом стоящий Лоботряс.

– Рината.

Два бандита перед ним всего лишь понимающе кивнули, однако другой, услышав имя, сильно заинтересовался и подошел поближе.

– Рината? Это случайно не голубоглазая брюнетка, которая прошла через ворота в новомодных шмотках и с маленькой красной поясной сумкой?

– Да‑да, я частенько покупал ей хорошую одежду, потому что любил баловать свою девочку. Она всегда получала высший балл в школе, поэтому мне было не жалко дарить ей такие подарки, ведь она заслуживала это.

– А ты сам откуда?

– С поселка Нагаи, – ответил старик. – Примерно в ста километрах от Лериса.

– На машине приехал?

– Да.

– Староват ты для машин, опасно пускать за руль таких, как ты, – посмеялись Лоботрясы. – Ты же в курсе, что ее оставить придется? Вход не такой широкий, чтобы через него проехала машина, а шире их не раскрыть, они в таком положении уже лет сто.

– Да, я знаю, – кивнул дед. – Так вы ее знаете?

– Кого?

– Ринату мою.

– Конечно, ведь именно я ее и пропустил.

– Вот чудно, вы, наверное, знаете, как она там поживает?

– Старик, она умерла уже как полгода назад.

Лицо деда поменялось в тот же миг, милая улыбка сменилась на ужас вперемешку с удивлением. Его невзрачные глаза раскрылись настолько широко, что я, стоя рядом, смог разглядеть его полопавшиеся капилляры в белках.

– Как? Я вам не верю! – вскрикнул старик.

– Это правда. Вместо, как говоришь менеджера, она работала проституткой в ночном клубе, неподалеку от этих ворот. Я частенько к ней заходил. Посреди белого дня ее зарезал недовольный клиент около клуба. Сейчас труп валяется до сих пор на помойке, у черного входа.

– Нет! – ужаснулся старик.

От этих слов мне стало не по себе. Что же такое творится в этом городе, когда с людьми настолько зверски могут поступать?

– Жалко деваху, сосала она – будь здоров. Помню ее довольные стоны, когда трахал ее в том туалете в день, когда она переходила через ворота. Эта была ее плата за проход.

Старик в этот момент задрожал, а бандиты рядом с ним начали мерзко смеяться. Мое сердце стало биться все сильнее и сильнее, я крепко сжал свой кулак и держался из последних сил, как бы не поубивать всех присутствующих.

– Ну, так что? Ты будешь проходить в город? – спросил бандит, перестав смеяться.

Вместо этого он ничего не ответил, скорчил свое лицо, достал нож и полез с ним на того, кто рассказал про ее дочь такие гадости. Только старик не обратил внимания, что на него уже направили пистолет, не прошло и секунды, как его мозги разлетелись во все стороны, остатки которых попали прямо мне в лицо.

Меня чуть не стошнило.

Народ позади нас замолчал, а после того, как труп старика убрали в сторону, все сделали вид, будто ничего и не было.

Передо мной встали ребята, от которых я подслушал разговор о воротах. Они позвали того самого Джоела, он сидел в пристройке около ворот. На вид ему было лет двадцать, высокий и худощавый, и оказался единственным, у кого все конечности были на месте.

Они поговорили пару минут, а после тот пропустил через ворота обоих, подарив в дорогу небольшой пистолет, чтобы они смогли постоять за себя.

Может, если у меня получится пройти в город, мне тоже подарят пистолет?

– Привет, Джоел! – звонко поприветствовал его я.

– Здорово, мелкий, мы что, знакомы?

Называться своим именем я, соответственно, не стал, а назвал то, которым впредь решил прикрываться.

– Ты что, не узнал меня? Я Алекс, младший брат Гэри, которого ты пропустил к воротам, еще когда заступил на этот пост.

– Не припоминаю, – насторожился он.

– Ну, давай, вспоминай. Он еще очень хорошо с тобой общался и всячески помогал тебе. Ты сказал, что пропустишь любого, с кем он только знаком.

– Какой‑то пиздеж, я помню чувака, которому мог так сказать, но чтобы это был какой‑то Гэри? В первый раз слышу. Пацан, ты ничего не путаешь?

– У тебя столько людей прошло через эти ворота, ты уже и забыл, что и кому говорил. Но ведь я здесь совсем ни при чем, а обещания надо сдерживать.

– Какой наглый малой! Ни хрена я никому не обещал, вижу я тебя впервые. Если так посмотреть, то каждый умник может заявиться ко мне и попросить его пропустить, сказав, что он какой‑то там знакомый какого‑то моего знакомого.

– Эй…

– Хер там плавал, пизденыш мелкий, проходи собеседование, как и остальные. Эй, Такеши, проводи‑ка пацана в наш кабинет собеседования, – обратился он к одному из банды. – Позадавай наши стандартные вопросы о пользе для мегаполиса. Мы ведь у ворот города торговли, поэтому пусть попробует тебе что‑нибудь продать, и если у мелкого есть хоть какое‑то подходящее качество, то и остальные Лоботрясы с ним поговорят, а после пропустим.

– Понял, – ответил Такеши, положив тряпочку, которой он натирал