100 великих достопримечательностей Москвы - Александр Мясников

Рационализм планировки внутренних помещений группируется вокруг парадной лестницы. Он сочетается с иррациональностью изощренных и изысканных форм декора. Парадная лестница холла, выполненная в форме волны, – главное, что завораживает в интерьере. Каскад мраморных волн, выкидывающий высоко вверх люстру-медузу, зеленоватые стены, имитирующие морскую стихию, приглушённое освещение, ручки дверей в форме морского конька создают картину подводного мира.

Шехтель продолжил эту игру и в оформлении остальных комнат – растительные мотивы, морская тематика, причудливые улитки и бабочки, замаскированные в деталях интерьера. Уникальна каждая деталь интерьера: ручки дверей, паркет, выложенный под рыбью чешую или с волнообразной каймой, колонна с лилиями и саламандрами в капители или колонна, основание которой обвито клубками змей, обои с наскальными рисунками. При уникальности и индивидуальности каждой детали все вместе они создают чувство единения с миром природы. Кажется, что в этом доме кипит особенная жизнь.

Каждая комната, благодаря отказу архитектора от анфиладного принципа расположения помещений, обрела самостоятельность и обособленность. И вместе с тем зодчему удалось отчетливо выразить стремление к объединению внутреннего пространства, его свободной текучести. Все детали отделки интерьера, вплоть до осветительной арматуры, мебели, тщательно продуманы и наделены эстетической ценностью, красотой и комфортом. Это и рельеф, украшающий камин, и металлическая решётка в тимпане арки дверного проема столовой, и его деревянное обрамление, и железный каркас люстр, и многое, многое другое.

Степан Павлович Рябушинский вошёл в историю не только как предприниматель и меценат, но и как учёный и коллекционер, собиравший иконы. Одним из первых он начал реставрировать иконы и доказал их художественно-историческую значимость. Рябушинский даже собирался открыть в своём особняке музей иконы. Вероятно, для этой цели предназначались комнаты на втором этаже, стены которых были обтянуты кожей.

Были в особняке и свои секреты – тайная старообрядческая молельня, расположенная в мансарде северо-западной части дома. Посторонние и не догадывались, что в доме есть такое помещение. С улицы его не разглядеть, да и, войдя в дом, вряд ли можно легко обнаружить. Чтобы пройти в тайную комнату, нужно было подняться на второй этаж, пройти по узкой галерее и – вновь подняться по чёрной лестнице. Стены и купол в молельне покрывает уникальная абстрактная храмовая роспись. Она максимально стилизует небольшую комнату под древнюю церковь.

После революции 1917 года особняк опустел. Вынужденная эмиграция стала для Степана Павловича Рябушинского единственным спасением от обвинений нового режима. Ведь все Рябушинские были объявлены символом отечественной буржуазии и синонимом антинародной сущности российского предпринимательства.

Особняк принадлежал попеременно наркомату по иностранным делам, государственному издательству, психоаналитическому институту, детскому саду. В 1931 году в особняке поселился Максим Горький. Поселился на первом этаже, так как подниматься по двенадцатиметровой лестнице больному писателю было сложно. А наверху устроилась его семья – сын с женой и внучки. В помещении бывшей молельни невестка Горького устроила мастерскую живописи. Вкусы самого Горького отразились в обустройстве кабинета. Рабочий стол, большой, выше обычного и без ящиков, был сделан по просьбе Горького – за таким столом он привык работать. Вдоль стен – шкафы, где разместилась внушительных размеров коллекция – пролетарский писатель собирал резные работы из кости мастеров XVIII–XX веков. При Горьком особняк стал центром культурной и литературной жизни Москвы, здесь за столом у самовара собирались известные люди. Именно в этом доме Иосиф Сталин назвал писателей «инженерами человеческих душ». Здесь в 1936 году Максим Горький (Алексей Максимович Пешков) скончался.

Известно, что необычный особняк вызывал непохожие чувства у людей, проживавших здесь в разное время, – от восторга у молодого Рябушинского до раздражения у Горького, считавшего дом нелепым.

В 1965 году здесь был открыт мемориальный музей Горького. Ну, а сам особняк остается памятником его создателям – Степану Павловичу Рябушинскому и Фёдору Осиповичу Шехтелю.

Храм священномученика Климента, папы Римского

Замоскворецкое чудо – так называли и называют храм в честь священномученика Климента папы Римского.

Считается, что первая церковь была построена здесь на рубеже XV–XVI веков у так называемого замосковского Ленивого торжка. Отсюда Ордынская дорога вела в Золотую Орду. Сюда, преодолев моря и реки, привозили свои товары иноземные купцы – «гости». Священномученник Климент очень почитался на Руси, ему молились и о здравии детей, и о воссоединении семей, и о возвращении близких. Он же считался покровителя всех путешествующих по водам.

Возможно, что в возведении храма участвовали и проживавшие здесь «толмачи» – переводчики и «ордынцы» – исполнители воли великого московского князя в Орде.

Есть версия, что первая церковь, посвященная святому Клименту, автору «Первого послания» к Коринфской церкви, была построена в XIV веке. Ведь она хороша видна из расположенного напротив Кремля, который в 1339 году начал перестраиваться после страшного пожара и наводнения, случившихся при Иване Калите. Закладка дубовых стен Московского Кремля началась как раз «месяца ноября в 25 день, на память святого мученика Климента».

Храм Священномученика Климента, папы Римского

Во время царствования Ивана IV Васильевича Грозного, после середины XVI века, по линии нынешнего Климентовского переулка стали селиться стрельцы. Видимо, Свято-Климентовский храм располагался в центре их зареченской слободы. Подтверждение тому в названии этого места обитания стрельцов – Климентовский городок, или острожец, осторожок.

Деревянная Климентовская церковь обозначена на первой карте Москвы, так называемом «Годунове чертеже» 1597 года.

Она занимает особое место в событиях Смутного времени и освобождении Москвы от интервентов. Здесь, у Климентовского острожка, в августе 1612 года казаки из ополчения нанесли первый удар польско-литовским войскам. Интересно, что посланный Дмитрием Михайловичем Пожарским для воодушевления воинов отец Авраамий нашёл уже ликующих казаков по случаю уничтожения неприятеля. Позднее историки отмечали, что «сражение при Климентовском острожке было, как бы, зерном спасения Москвы и России», а сам храм, как свидетель этого важного события, приобрёл «особое историческое значение для Отечества».

После опустошительного «лихолетья» началось постепенное восстановление мирной жизни. Стрельцы вернулись в свои слободы и по православной традиции первым делом взялись за восстановление своего приходского Свято-Климентовского храма с погостом.

В книгах Патриаршего Казённого приказа храм упоминается под 1625 годом. Главный его престол был посвящен священномученикам Клименту, папе Римскому, и Петру Александрийскому. Однако церковь традиционно называли Климентовской.

Замоскворечье стало купеческим, то есть изменило свой облик после того, как Пётр подавил в 1698 году стрелецкий бунт и стрельцов с семьями выселили из слобод Замоскворечья.

Деревянный храм, к тому времени получивший официальное название Знаменский, то есть Знамения Пресвятой Богородицы, простоял до 1756 года и пришёл в полную ветхость. К этому времени Замоскворечье представляло собой тихую «гавань» московского купечества. Основная торговля велась в «большом городе». А здесь, за рекой, текла домашняя жизнь.

Новый каменный храм возводился на средства предпринимателя, коллежского асессора Козьмы Матвеевича Матвеева. В приходе Свято-Климентовского храма этот именитый московский купец имел огромную усадьбу.

Церковь возводилась как храм Знамения Пресвятой Богородицы с двумя приделами: южным – «Климента, папы римского», северным – во имя иконы «Неопалимая Купина». В феврале 1758 года был освящен Свято-Климентовский придел Знаменской церкви.

Но через четыре года «доброхотный и боголюбивый вкладчик» Козьма Матвеевич Матвеев обратился к Московскому митрополиту с просьбой разрешить вместо «настоящей каменной церкви во имя Знамения Пресвятой Богородицы» построить на том же месте «обширную каменную». Московская Духовная консистория перестройку разрешила.

Строительство продолжалось восемь лет. В 1770 году был освящен новый обширный престол во имя Преображения Господня. Так по главному престолу новый храм стал именоваться Преображенским. Но даже в официальных документах гораздо чаще встречалось его древнее, исконное название – Климентовский.

Он стал украшением не только Замоскворечья, но и всей древней столицы. По описи, проведённой в 1770–1771 годы, уникальное творение неизвестного зодчего оказалось в числе пяти «наилучших во всей Москве» храмов.