Цветок Грина - Алексей Мишуков

   "Надо узнать, что у него на уме", - мысленно решил он.

   Северянин подробно рассказал о событиях, приключившихся в лесу с момента его ночного похищения, забыв, правда, упомянуть про цветок и о цели их путешествия.

   Сэр Фэйдерленд слушал, не перебивая; изредка одобрительно кивал и прямо таки излучал заинтересованность. История ему явно пришлась по душе, хоть и оставила массу вопросов, о которых он до поры до времени предпочел умолчать.

   - Поведайте нам о себе, господин Фэйдерленд, а заодно и о вашем замке, - учтиво попросила Льявалла, когда Эрду закончил рассказ.

   - Я не ошибусь, если скажу, что этот замок - одна из самых древнейших построек в Соре, - проговорил мужчина. - Он, как и земли, вокруг, некогда принадлежал его величеству дрему Лорго Антиага, а мой отец служил в его личной охране. Я родился и вырос в этих нерушимых стенах, а точнее, моя семья жила в пристройке, где располагались покои гвардейцев.

   - Постойте, так это не ваш замок? - перебил рассказчика Бэнкси.

   - Сейчас, как видите, мой, - с улыбкой, взглянув на гальмитла, ответил Лексиор, - но обо всем по порядку. С юных лет мне прочили карьеру отца и обучали ратному делу. Детские годы я провел на крепостных стенах и брусчатых мостовых цитадели, взрослея вместе с другими детьми охранников и прислуги. По достижении совершеннолетия меня приняли в дворцовую стражу, которую к тому времени возглавлял мой отец.

   Милорд Антиага был весьма странной и неоднозначной персоной, впрочем, одному из могущественнейших магов королевства, другим быть и не пристало. Служить в его гвардии было весьма непросто, а порой даже опасно. Из уст в уста передавались истории о кошмарных созданиях, которых встречали в покоях замка и за его пределами. Да что и говорить, я сам несколько раз видел, как дрем втайне от всех творил заклинания и проводил колдовские ритуалы; а однажды, - вардарим понизил голос почти до шепота, - мне довелось стать свидетелем жуткой сцены: совершая вечерний обход, я спустился в подземелье замка и увидел, что в его центре зияет черная бездна. Лорго неподвижно стоял на самом краю, а из глубин наружу проникало кошмарное чудовище. Только потом я понял, что дрем открыл портал в другой мир, чтобы призвать демона. С тех времен сменилась не одна эпоха, но эта жуткая картина до сих пор стоит у меня перед глазами, словно это было вчера. К чему я это все рассказываю, - внезапно оборвал цепь воспоминаний вардарим. - Не стоит чересчур удивляться странностям этого места, ибо его бывший владелец, а скорее всего и архитектор был ничуть не лучше. Так вот, - вернулся к рассказу Лексиор, - однажды он просто исчез. Уехал в неизвестном направлении и пропал. Минул год, затем два - хозяин замка не появлялся. В народе начали поговаривать, что, дескать, сгинул маг, доигрался со своими колдовскими выкрутасами. Ни жены, ни детей, ни каких-либо других наследников, Лорго не имел, потому король приказал вплоть до возвращения хозяина смотрителем цитадели назначить капитана замковой стражи, а им, как вы уже знаете, был мой отец, - вардарим встал со стула и подошел к окну. - Но все это было уже неважно, - тихо проговорил он. - Через полгода надвинулась тьма с юго-запада. Без какой-либо причины и предупреждения на земли королевства вторглись полчища ужасных тварей. Объятые черным пламенем, что заживо пожирало землю, твари уничтожали все живое на своем пути. Мы прозвали их угренами, что, в переводе с нашего языка, означает всепожирающее исчадие мрака. Область за областью покорялись вардаримские твердыни, объятые проклятым пламенем и бессметными ордами врагов. Слишком быстро война докатилась и до дремата Антиага: наступил день, когда пришел наш черед держать удар угреновых орд. Тогда уже никто не питал иллюзий; я и мои соплеменники шли в последний бой. В жестокой битве с черным огнем пал мой отец, - от волнения голос Лексиора дрогнул. - Мне с горсткой доблестных воинов удалось вырваться из кошмарного пекла и добраться до отступающей армии моего народа.

   После пережитого я долгое время был сам не свой: та бойня надломила мой дух. Потеря отца тяжким бременем легла на мои плечи, лишив сна и желания что-либо делать. Когда первая боль утихла, я поклялся отомстить за него - стереть с лица Соры всех угренов, но, увы, сдержать клятву было не в моих силах.

   Место дрема Антиага занял друг нашего семейства сэр Маллерби - честный и достойный вардарим, с большим и чутким сердцем. Первое время он всячески пытался помочь, хотел возместить провал в моей душе, но тщетно; с каждым днем мои дела становились хуже. Наконец, когда Маллерби понял, что в сражении от меня толку не будет, мне было велено отправляться на север искать помощи у тамошних племен. "Угренов не одолеть в одиночку", - сказал он. "Не дай своей хандре лишить нас помощи".

   Долгие месяцы, проскитавшись по заснеженным землям варваров, я встретил человека, поразившего меня своей силой духа и верой в победу. Звали его Старрат, он был вождем небольшого племени гардемийцев, что в ту пору только начали расселяться по северу Соры. Именно он посадил первый поющий цветок - алинтар, и он первым догадался использовать его против угренов. Я был с ним на Радаленском поле, где мы рука об руку гнали исчадия прочь до самых склонов Баракатраша. Враги скрылись в темных подземельях, но и там мы преследовали их по пятам, спускаясь в бездонные глубины, где не ступала нога человека. Две долгие недели мы блуждали во мраке, но дна так и не достигли. Остаткам угренов удалось скрыться, и как я не убеждал Старрата продолжить спуск, он меня не послушал. "Запасы продовольствия на исходе. Если спустимся глубже, назад никто из нас не вернется", - сказал он и велел своему войску поворачивать назад.

   После победы я вернулся в замок, но он оказался пуст и безмолвен. Пропали все, в том числе моя мать и сестры. В час горя и одиночества все во мне, как будто, перевернулось с ног на голову. От наших городов и деревень остались руины, которые постепенно заселяли представители молодых рас. Я отправился на поиски выживших сородичей и почти сто лет провел в странствиях. Нигде, ни в одном уголке мира, мне не удалось обнаружить следов вардаримов, словно нас никогда не существовало. От моей расы остался я да вот этот замок, - сэр Фэйдерленд обвел рукой вокруг. - В одиночестве блуждая среди призраков прошлого, я обрел лишь тоску и отчаянье, которые до сих пор не дают мне покоя. Бросив напрасные поиски, ваш покорный слуга вернулся в отчий дом. С тех пор этот замок стал мне надежным убежищем и другом и с тех пор я ни на секунду не покидал его стен.

   Лицо Лексиора, казалось бледнее обычного, а подернутые поволокой глаза выражали ту неподдельную грусть, что встречается лишь у одиноких людей преклонного возраста.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});