Ведьма созидательного пламени 2 (СИ) - Кристалл Ангелишь

Он целовал меня со всей силой и страстью. Так, как никто и никогда. Сводил с ума своим сумасшедшим вкусом губ, заставлял самой закрыть глаза и ответить с еще большей страстью, на которую только способна, но инициативу мне отдавать не собирались.

Провели по губам языком, прикусили нижнюю, вырывая стон и тут же выпивая его до дна. А потом скорее почувствовала, чем поняла, что сама прижимаюсь к сильному мужскому телу. Одной рукой скользя по линии роста волос за ухом и зарываясь в мягкий рыжий ежик.

И все казалось таким правильным и одновременно неправильным, словно меня ждут в другом месте. В подтверждении этих слов на шее что-то нагрелось, но я проигнорировала. Куда больше меня волновала мысль, что этот странный, покрытый тайнами парень все также занимал важное место в моем сердце, пусть я и выкинула его из головы и перестала смотреть на него как на мужчину. Так казалось ровно до этого поцелуя, и я не знаю, что сейчас делать.

Отшатнулась от невероятной догадки и во все глаза уставилась на равнодушное лицо наследника Ориндейла. Глаза, ставшие красными, не выражали ничего из того, что сейчас испытывала я. И это сильно задело меня, вновь заставляя ту самую пропасть, о которой говорил вампир, разрастись сильнее. Это буквально ощущалось. Вампир уже считал меня своей собственностью, поэтому даже не собирался объяснять свой поступок и говорить и своих настоящих чувствах, без зазрения совести показывая свою незаинтересованность в моих чувствах.

И ведь это равнодушие не напускное, не маска. Самое настоящее… А были ли у него ко мне настоящие чувства? Или все это было простым притворством, чтобы угодить собственному отцу и расширить собственные земли? Ведь теперь мой дядя готов сделать меня наследницей престола, вместо собственного сына, чем-то заставив собственного отца потерять к себе доверие.

Политические браки всегда были такими. Выдать замуж могли двух людей, которые никогда ранее не встречались. И всем плевать, что те сразу же возненавидели друг друга или сохраняют нейтралитет. Никто ради укрепления собственной позиции и власти не станет вмешиваться в отношения своих детей, даже если муж станет избивать и насиловать жену против воли. А зачем? Они законные супруги и их семейные дела никого не касаются, главное, чтобы на людях держались как надо.

Похоже, я снова ошиблась в человеке. Сначала в своей матери, а теперь и в том, кто нагло занял место в моем сердце. Какое счастье, что в моей лаборатории на такой случай есть зелье, эффект которого не перебьет ни один антидот или яд. Любить без отдачи с другой стороны я не собираюсь. Хотя я даже не совсем уверена, что люблю его, как-то не до своих нежных чувств было. Сейчас попробуй понять, что на самом деле испытываешь к этому несносному бездарю.

Горько усмехнулась, смотря в глаза вампира, развернулась и ушла. Тяжести в груди никакой не было, только обида на стечение таких обстоятельств. Но сейчас на первом месте стоит обряд, а отношения с наследником Ориндейла подождут своего часа. Тем более, судя по печати невесты инкуба на моей груди, я уже чужая невеста. Валтер Манро не сможет ничего мне сделать, а сегодняшнего инцидента постараюсь всеми силами избежать. Сумасшествие какое-то.

Элдерис при моем приближении нахмурился, но мрачно посмотрел мне за спину и поджал губы. К счастью, ни одного вопроса касательно нашего разговора не прозвучало. Если бы Тэлиард и задал, вряд ли смогла бы ответить на него сейчас. Впервые я и сама не понимаю, чего именно хочу и что собираюсь делать. Никогда ранее не доводилось сталкиваться с таким смешанными чувствами.

Пришлось одернуть себя, чтобы лишний раз не накручивать и не запутаться еще больше. Есть дела поважнее, еще и враг этот. Скорей бы уже разобраться с ним и найти себе дело по вкусу. Чтобы больше не вспоминать весь этот ужас и свое нынешнее состояние. То отчаяние, которое пришлось испытать. Сейчас еще и тьма во мне проявилась, придется

заняться самоконтролем и медитациями, чтобы отыскать ее в своем теле и научиться контролировать. Она куда сильнее и разрушительнее моего пламени в своем необузданном состоянии. Не хотелось бы, чтобы по моей вине и не умении контролировать до этого дремавший дар пострадали невиновные.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Сжала руку, призывая огонь. Такой теплый, привычный, но одновременно уже не такой, как прежде. Пламя больше не светло-золотое. Оно стало чуть темнее, сильнее и яростнее… Похоже, энергия Бездны повлияла и на него, серьезно затронув показатели, меняя их в лучшую сторону. А это может значить только то, что тьма сейчас преобладает над врожденной способностью и если в ближайшее время полностью не возьму контроль на всеми своими стихиями, могу стать сумасшедшим магом и главной угрозой Монгайру.

Они вне закона, есть даже приказ о немедленном уничтожении таких магов или же, если те не сопротивляются, наложении печати-блокиатора на способности. Последнее только кажется безобидным концом для съехавшего с катушек, на деле это хуже смерти. Да, лишение способностей поможет прийти в себя и начать мучиться от совести за все совершенные деяния, но в то же время жизнь будет пустой, бесцветной. Для существа, познавшего вкус собственной магии и все, чего с ней можно достичь, внезапно лишиться этого будет болезненно. Ничего больше не будет, как прежде, потому такие маги даже в своем уме скрываются от властей.

Кто-то становится отшельником, другие со временем теряют контроль и ничем не отличаются от настоящих безумцев. Они разрушают все, что попадается на их пути, убивают всех, кто станет помехой к цели. Если не они, то собственная бесконтрольная магия, живущая своей жизнью и все больше затуманивающая разум носителя. Она становится живой, и это самое опасное. Сила таких существ невероятно велика, а резерв черпается из природы, потому может быть практически бесконечным.

Мне даже довелось как-то раз столкнуться с таким в другом королевстве. И знакомство это было малоприятным. Никогда даже в голову не приходило, что кто-то насильно будет держать такого мага, закованного в цепи в подвале и делать все, чтобы тот стал еще сильнее, а потом выпустить на волю против правительства. Бедолаге, так сильно желавшему заполучить трон в свои загребущие руки, очень не повезло. Погиб от магии собственного «ручного» пса, решившего воспользоваться моментом и через боль выплеснуть всю накопленную ярость и обиду за такое позорное заточение и все пытки в течение долгих лет.

Злой безумный маг — та еще ходячая и сверхопасная проблема. Как бомба замедленного действия. Уж не знаю, что безумцу во мне так не понравилось, но сразу увидев меня, набросился со всеми возможными заклинаниями высшего уровня. В самый последний момент успела выставить несколько щитов, которые были в артефактах, а потом был долгий и тяжелый бой.

Меня атаковали со всей яростью и силой, что была в уже далеко не человеческом теле. Пресекали каждую возможность позвать магов, которые привыкли уничтожать такого рода опасность. Сражение далось тяжело. Каждая моя атака отражалась или блокировалась щитом или противоположным заклинанием, что говорило об многолетнем опыте мага. Магия нападала с другой стороны, стараясь зажать меня в угол и лишить возможности колдовать. Если свихнувшемуся существу еще можно было дать кулаком в лицо и уложить на лопатки, то с его магией все обстояло намного хуже. Я не знала заклинаний, временно блокирующих чужие способности, поэтому пришлось использовать собственное пламя в качестве поглотителя.

Это было одно из самых сложных на тот момент заклинаний, которое требовало полного контроля нас собой и концентрации для пламени, чтобы то не поглотило свою жертву. Убивать бывшего мага я не собиралась, наверное, поэтому тогда и провозилась столько времени, но в итоге доставила мировую угрозу в государственную тюрьму, передав его судьбу в руки нужных магов. Правда, в тот же момент он сорвался и был мгновенно убит, а меня отчитали за некомпетентность в этом деле.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Вспоминать все разбирательства с выяснением моего происхождения, затем публичных извинений не захотелось. Скажу лишь, что это был первый раз, когда дядя отправился за мной лично и был недоволен моей сдержанностью в плане убийства угрозы. Но главное не это…