Отрок. Покоренная сила. - Евгений Красницкий

В горнице, распаренные и благодушные, сидели в одних рубахах, потягивая пивко, дед и Лавр, видимо, как раз вернувшийся с выселок. Дед расслабленно оперся спиной о стену и слегка покачивал культей, торчавшей из-под полы рубахи, а Лавр что-то неспешно ему объяснял, время от времени прихлебывая из ковша с пивом.

— А-а, Михайла! — Дед расправил мокрые от пива усы и изобразил на лице строгость — тебя где носит?

— Ездил с Листвяной место под новые огороды смотреть. Здравствуй, деда, здравствуй, дядя Лавр.

Лавр кивнул в ответ на мишкино приветствие, а дед дурашливо изумился:

— А я-то все думаю: куда ключница подевалась? Ну, и как съездили?

— Хорошо съездили, деда, место удачное. А ты как съездил?

— Кхе…

Дед потянулся к копченому лещу, но сидя, откинувшись назад, до блюда с рыбой было не достать. Сесть прямо дед, видимо, поленился и зашевелил пальцами над столом, выбирая другую закуску.

"Кресло ему сделать, что ли? Все-таки граф. Вот посевная кончится, озадачу плотников".

Лавр, заметив отцовское затруднение, подвинул блюдо с рыбой на край стола. Дед удовлетворенно хмыкнув, ухватил рыбину.

— Как съездил, спрашиваешь? — Дед указал рыбиной на кучу каких-то вещей, сваленных на лавке. — А вот сам посмотри.

На лавке лежали заплечные мешки, скомканные маскхалаты, оружейные пояса, еще какая-то мелочь… И посреди всего этого развала красовался Мишкин самострел.

"Значит, догнали! Замечательно! А сейчас, похоже, будет то самое, что обещала мать — клизма за утерю оружия. Ну что ж, служба есть служба, никуда не денешься".

Мишка встал по стойке смирно, сделал военно-тупое выражение лица и гаркнул по-строевому:

— Виноват, господин сотник!

— Кхе? — Почему-то, это «Кхе» прозвучало удивленно. — Что виноват, это ты верно говоришь… — Дед задумчиво почесал рыбьей мордой кончик носа и уставился в глаза лещу, словно неожиданно встретил на улице старого знакомого. — А в чем виноват-то? А?

— В потере оружия и оставлении его в руках врага! Готов понести заслуженное наказание, господин сотник! — Мишка аж сам умилился армейскому изяществу формулировки собственной вины и покаяния.

— Кхе! — Деду мишкино выступление тоже понравилось. — Готов, значит… Это хорошо, что готов. А кто ж тебя овиноватил-то?

— Э-э… — Мишка слегка растерялся и сбился с настроя. — Матушка сказывала, что раньше за потерю оружия ратников казнили или изгоняли…

Трах! Дед от души треснул копченым лещом по столешнице.

— Слыхал, Лавруха? Стоит бабу к воинским делам хоть чуть-чуть подпустить, так она уже и воеводой себя воображает! Один против пятерых в засаду попал, троих уложил, сам ушел, своих упредил, след беглых указал, так еще и виноватый с ног до головы! Нет, ты слыхал, Лавруха?

— Так баба же. — Философски пожал плечами Лавр.

— И этому голову задурила! — Продолжал кипятиться дед. — Наказание он готов понести! А, Лавруха?

— Так пацан же. — Продолжил Лавр в том же тоне.

— Во-во! Войско, ядрена Матрена — бабы, да пацаны. Повоюй с такими…

— Что, деда, мои ребята в походе негодными оказались?

— А? Ребята? Нет, ничего, ребята у тебя хорошие. — Дед принялся чистить леща. — Особенно Митька — прямо как будто родился в седле…Учить их, конечно, еще и учить… Но так — ничего, справились.

— Батюшка. — Прервал деда Лавр. — Пусть посмотрит-то.

— Ага! — Дед словно вспомнив о чем-то, снова ткнул копченым лещом в сторону сваленных на лавке вещей. — Михайла, глянь-ка, ничего интересного там не видишь?

Мишка подошел к лавке и поворошил неопрятную груду, все было каким-то заскорузлым, словно намоченным в грязной воде, а потом так и высохшим. Мешки, маскхалаты, оружие, моток веревки, кожаная сумка, сапоги… Что-то зацепило сознание, Мишка вновь зашарил глазами по вещам и вздрогнул от неожиданности — на лавке лежал кожаный тубус! Внутри оказался свернутый в трубку лист пергамента. Замирая от какого-то невнятного предчувствия, Мишка развернул пергаментный лист и впился глазами в изображение. "Ну, вот. К тому все и шло, дожил до светлого денечка" На листе была изображена карта. С координатной сеткой, знакомыми еще со школы условными знаками, стрелкой, между буквами "С" и "Ю" и масштабом — в одном сантиметре два километра. На карте были изображены: Ратное, Нинеина весь, дорога на княжий погост. Северо-восточнее Ратного, явно от руки, чем-то, вроде угольного карандаша, были добавлены Выселки и дорога к ним. На обратной стороне карты, довольно коряво, но понятно, был изображен план Ратного, каким село виделось бы с высоты стоящего неподалеку дерева. План был не закончен, видимо, что-то помешало, а возобновить работу не дало неожиданное мишкино появление. 

— Не туда смотришь. — Прервал мишкины размышления дед. — Вон там, сбоку.

Мишка глянул в указанное место и увидел круглую медную коробочку величиной с ладонь. Взял ее в руки и совершенно машинально нажал пальцем на выступающий металлический язычок. Коробочка открылась, Мишка откинул крышку и увидел под стеклом до боли знакомую с курсантских времен картушку магнитного компаса, плавающую в какой-то жидкости. Окружность картушки была разделена на 360 градусов, правда без мелких делений в один градус — вручную такое сделать, с нужной точностью, достаточно трудно. Стекло тоже было мутновато-зеленоватым, но пользоваться компасом в светлое время суток можно было вполне свободно. Даже сейчас, в свете свечей, основные деления на картушке различались отчетливо. Подсознательно Мишка уже был к чему-то подобному готов, но все же потрясение оказалось слишком сильным. Чуть не выронив коробочку и враз вспотевших пальцев, он дрогнувшим голосом сказал:

— Компас… 

— О! Даже название знает! Проспорил ты, Лавруха! Подставляй лоб.

"Ну что ж, здравствуйте товарищ предшественник… Или господин? Значит, все-таки, Вы здесь, где-то рядом. Надо же, как будто весточку из дому получил… Как же нам с Вами встретиться, коллега? Вы обо мне даже и не знаете, а Ваши люди меня уже дважды чуть не убили…" 

— Михайла! Михайла! Уснул, что ли? Поди сюда, объясни-ка нам, что это за штука такая?

Мишка подошел к деду и сунул ему под нос компас. Лавр приподнялся со своего места и любопытно вытянул шею. 

— Ты, деда, наверно слышал, что бывают такие кусочки железа или фигурки железные, которые, если их на ниточку подвесить, поворачиваются всегда одним и тем же концом к северу. 

— Кхе… Даже видел один раз! У купца из этого… Забыл, как называется. Рыбка у него такая была, на ниточке подвешенная. А! Вспомнил: из Хорезма. Так это что, такая же… такое же… — Дед явно затруднялся с определением. — А железка где? 

— Она снизу к этому кругляшу приклеена, одна или несколько, а кругляш в жидкости плавает, чтобы ничего вращаться не мешало — то же самое, что на ниточке подвесить, но так сохраннее и пользоваться удобней. 

— Ага… Кхе. А написано здесь что? 

— Вот это — буква "С", означает "север", по-нашему полночь, напротив буква "Ю", значит "юг", по-нашему полдень. Ну, а две другие: "В" и "З" — восход и закат.

Мишка повернул компас, картушка слегка качнулась, но вновь приняла прежнее положение. 

— Лавруха, гляди, вот диво-то! 

— Это, деда, не такое уж и диво, тем более, что ты такое уже видел, только попроще сделанное. А настоящее диво — вот эта карта. — Мишка вернулся к лавке с вещами и принес к столу пергамент. — Ты такое когда-нибудь видел? 

— Кхе, так, так. — Дед дальнозорко отвел от себя пергаментный лист на всю длину руки и прищурился. — Чего-то непонятно, ну-ка, объясняй. 

— Вот это, синее, река Пивень. — Начал Мишка. — Вот Ратное, вот Нинеина весь, а вот тут, видишь, недавно добавлено — Выселки. Чертеж наших земель, но сделан давно, когда Выселок еще не было, теперь поправки вносят. 

— Ага! Глянь-ка, Лавруха, как будто с неба смотришь! Ну, чудеса! Михайла, а почему все зеленое, а здесь желтые пятна и написано что-то. 

— На таких чертежах зеленым обозначаются низменные места, а желтым возвышенности, а надписи — высота этих возвышенностей над уровнем… э-э воды. 

— А это? Вроде бы, деревья? 

— Да, этот знак говорит, что лес смешанный — есть и лиственные деревья, и хвойные. 

— А это зачем? — Дед увлекся картой, как ребенок новой игрушкой. — Вроде бы, как сеть…

Как объяснить деду смысл понятий "меридианы" и "параллели", Мишка себе не представлял совершенно, поэтому пожал плечами и перевел разговор на другое:

— Деда! Помнишь, я тебе говорил, что нам надо будет чертеж земель Погорынского воеводства составить? Кто-то раньше нас этим делом озаботился, намного раньше. И, вот еще что. — Мишка перевернул лист и показал деду и Лавру незаконченный план Ратного. — Кому-то очень интересно стало, как Ратное изнутри устроено. По-моему, это не к добру.