Меч наемника - Элизабет Мун

— А вы… вы и играть умеете, а не только продаете их?

— Ну конечно, дочка. Я же сам их делаю. Вот послушай.

Неторопливая мелодия поплыла по комнате. Стоило ей замолкнуть, как Арни выпалила:

— А вы «Скачку Торра» знаете?

— А как же! В трех вариантах. Вы, ребята, откуда будете?

— С севера, из Тсайи.

— Понятно, — сказал продавец и, подмигнув им, подтянул две струны на своем инструменте. — Вот так будет похоже на то, как на ней играют в ваших краях.

Знакомую мелодию Пакс готова была слушать весь день. Сама не заметив как, она начала подпевать хозяину вместе с Арни и Кобеном. Закончив песню, продавец поинтересовался:

— А вы-то играть умеете, ребята?

Они только развели руками.

Вздохнув, продавец отложил арфу, снова взялся за маленькую стамеску и продолжил обрабатывать какую-то деревяшку. Пакс с удовольствием расспросила бы мастера, что он сейчас делает и для какого инструмента, но друзья направились к выходу, и она, попрощавшись, последовала за ними.

Через несколько лавок Пакс набрела на лоток со множеством религиозных символов, талисманов и амулетов, вырезанных или отлитых из подходящего камня или металла. Большинство фигурок было совершенно незнакомо ей. Она узнала лишь полумесяц и палицу Геда, Священное Колесо, колос Госпожи Мира и меч Тира с каким-то сверкающим камешком в рукоятке. Но что означали изогнутые рыбы, стальное дерево, полукруг из сцепленных лучами звезд — ей было неведомо. Глаза Пакс перебегали с золотистых яблок на медные листья, с хрустального молоточка на каменное копье… Все знакомые ей животные тоже были здесь, на прилавке, — либо целиком, либо одни головы. Много было также человеческих фигурок, чьи волосы, изгибаясь, образовывали петельки, чтобы подвешивать силуэты к бусам или пропускать через них цепочку. Из богов мелькнули более или менее известные Гутлак и двуликий Симийтс. Знаком Пакс был и Дорт — покровитель овцеводов и торговцев шерстью. Увидев каменную лошадку, она вдруг вспомнила рассказ Сабена о его предках и огляделась. Сам Сабен в соседней лавке выбирал гребенки для своих сестер.

Заметив, что посетительница задержала на чем-то внимание, к ней подошел продавец.

— Почем у вас эти? — показала она на группу каменных фигурок животных. — Да и крепкие ли они?

— А то как же, самый твердый камень. И потом — все амулеты освящены соответствующими жрецами и шаманами, поэтому они приносят своим владельцам удачу.

Пакс не сильно убедили эти заверения, но спорить она не стала.

— Так почем они?

— А что именно вас интересует? Эта лошадка? Символ Сеннета — гром-коня, и Арвони — покровителя кочевников-табунщиков… Ну, скажем, пять нити.

Видимо, на лице Пакс появилось выражение бесконечного удивления, потому что продавец сразу же поправился:

— Но для вас, юная девушка, ради ваших прекрасных глаз я бы сбросил немного. Пожалуй, меня устроили бы четыре нити и каких-нибудь два медяка.

Пакс никогда раньше не торговалась, хотя всегда с интересом наблюдала, как это делают отец или мать на рынке.

— Нет, столько я не смогу потратить, — вздохнула она и посмотрела на дверь.

Ей действительно очень хотелось сделать Сабену подарок, но четыре серебряные монеты — это четыре таких обеда, как сегодня, а ведь еще столько всего хотелось купить.

— Ладно, три нити и два ниса. Больше я уступить не могу.

Пакс вдруг решительно вытащила деньги и отсчитала названную продавцом сумму.

Выйдя на улицу, Паксенаррион обнаружила Арни и Кобена сидящими у стены дома в ожидании Сабена, все еще не выбравшего свои гребенки. Улыбнувшись, Пакс зашла в лавку.

— Вот, никак не могу решить, — обрадовался ей Сабен. — Поможешь? Понимаешь, Сули нравятся цветы, так что с ней все ясно. — И он показал Пакс костяную гребенку с вырезанными на основании цветочками. — А вот для Раэль и Майи что выбрать — ума не приложу. Птицу, рыбку или ветку папоротника?

Паксенаррион быстро расставила все на свои места, заявив, что папоротник — лучше всего, рыбка тоже ничего, а вот острый клюв хищной птички может и испугать младшую сестру. Обрадованный, Сабен пошел расплачиваться с продавцом.

За углом приятели наткнулись на фруктовую лавку. Скинувшись по медяку, они набрали полные карманы ранних персиков и слив. Кобен многозначительно поглядел на солнце:

— Пора возвращаться, — сказал он.

Чавкая персиками и бросаясь друг в друга косточками, приятели направились к своим казармам.

Уже после ужина, собираясь заступать в караул, Пакс протянула Сабену купленный ею талисман — каменную лошадку.

— Я помню, что ты потерял в бою свой талисман — кусочек копыта. Копыта я не нашла, может быть, целая лошадь тоже подойдет?

Сабен смутился:

— Я… Да, конечно, подойдет… Пакс, спасибо тебе. Это с того лотка, рядом с лавкой, где я покупал расчески?

— Да.

— Я тоже присмотрел ее, но… Слушай, не нужно было тратить на меня столько денег…

— Ну, — на этот раз Пакс сама смутилась, — я… я просто хотела…

— А, ты тоже торговалась? — по-своему понял ее смущение Сабен. — Знаешь, уж как я его ни уламывал, а он меньше трех нити так и не сбавил.

— Трех! — давясь от смеха, вымолвила Пакс.

— А что такого? Не понимаю… неужели ты…

Кивая, Паксенаррион просто покатывалась от смеха. Проходивший мимо капрал удивленно посмотрел на нее и тоже не мог скрыть улыбки, видя ее нескрываемое веселье.

— Нет, Сабен, — задыхаясь, наконец смогла сказать она. — Ой, не могу!.. Лучше бы ты ее сам купил… У тебя торговаться лучше получается.

Расплываясь в улыбке, но еще не решаясь отбросить озабоченность, Сабен уточнил:

— Много переплатила-то?

— Да нет, просто не в этом дело… Как солдат я, может быть, и ничего, но на рынке! — Очередной взрыв хохота оборвал ее фразу.

— А знаешь, — вспомнил Сабен, — что сказал мне продавец? Что торговаться из-за талисмана грешно. Так что, может быть, и лучше, что ты мне его купила, — так лошадка принесет мне больше удачи. А в следующий раз, — он многозначительно поднял палец, — лучше скажи мне, что ты собираешься покупать, — я пойду и поторгуюсь за тебя.

— Договорились!

— Да, кстати, — сказал Сабен, залезая в свой мешок, — я ведь не просто так спрашивал тебя, какой гребешок самый красивый. Держи, этот, с папоротником, — тебе.

12

Два месяца спустя, стоя прислонившись к стене пограничного форта к югу от Кодали, Пакс чувствовала себя абсолютно довольной своей жизнью.

— Я в общем-то тоже не жалуюсь, — согласился с ней Сабен, протягивая новый шнурок в застежку своего плаща, в то время как Пакс точила свое оружие. — И уж ни за что не согласился бы снова вывозить навоз из конюшен и хлева. Просто не забывай свой первый бой, несмотря на то, что с тех пор тебе так везет.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});