История злодейки (СИ) - Орлова Марина

— Все не так плохо, сударь, — с легкомысленной улыбкой воспользовалась я случаем и отстранилась, подходя к столу с ружьями, которые слуги перезаряжали.

— Вам интересно? — услышала я над ухом и едва не вздрогнула от близости Костаса, который предпочел стоять за моей спиной в непозволительной близости, чтобы говорить тихо, вместо того, чтобы встать сбоку.

— Возможно, — покосилась я на него, чувствуя волнение от жара его тела, которое проникало даже сквозь одежду. Сегодня было пасмурно, день клонился к вечеру и в воздухе витала свежесть, несмотря на запах пороха, который щекотал ноздри, но даже это не мешало мне ощутить, как внезапно стало жарко.

Мужчина снисходительно фыркнул, приняв мой интерес, как возможность сбежать от него, и решил поиграть.

— Позвольте утолить ваше любопытство, Виктория, — обошел он меня, а после поднял одно из ружей. Не спрашивая моего мнения, второй рукой взял меня под локоток и повел на отмеченное место для стрельбы перед мишенями.

— Не думаю, что это хорошая идея, сударь, — проворчала я, выразительно посмотрев на короля, который лишь усмехнулся. Он вел свою игру и останавливаться так просто не собирался. То ли мстил мне таким своеобразным образом, за вчерашнее, сегодняшнее или, вообще, в целом (поводов для недовольства у него немало), то ли хотел покрасоваться, черт его знает. Однако он уверенно перехватил ружье и с хитрой улыбкой посмотрел мне в глаза.

— Что вас больше интересует, сударыня: движущиеся или неподвижные мишени? — любезно поинтересовался он, провокационно улыбнувшись и тем самым предлагая сдаться. — Но, должен предупредить, что по движущейся мишени попасть в разы сложнее. Особенно для неопытного стрелка, — нравоучительно поднял он палец вверх под одобрительные смешки других мужчин, что забавлялись зрелищем не хуже женщин, моментально забыв про свои собственные ружья и цели. Куда интереснее смотреть, как позориться женщина и играется мужчина, чем стрелять по бездушным мишеням.

Павлины!

— Допустим, неподвижные, — вздохнула я, за смущенной улыбкой пряча предвкушающий оскал.

— Отличный выбор, Виктория. Для начала, я бы это и посоветовал. Вероятно, стоит заставить слуг перенести мишень ближе… — с сомнением посмотрел он на стоящие вдалеке раскрашенные, сбитые мишени, на расстоянии в пятьдесят шагов.

— Не стоит утруждаться, ради меня, — мило проворковала я и заливисто засмеялась, поддерживая легкомысленный вид. Костас прищурился, так как знал меня уже достаточно и сейчас заподозрил фальшь. Другие гости и личная свита короля моментально поверили и приготовились к развлечению, главным клоуном где, была, естественно, я. — Это лишь пробный выстрел, так что я не сильно расстроюсь, если промахнусь.

— Ну, что же, — уже не так беззаботно протянул Костас, пытаясь понять, что я задумала. Я же продолжала улыбаться и лихорадочно вспоминала весь свой опыт в тире. Помнится, мы с мамой в прошлом очень любили проводить в нем время, а отец и вовсе возил меня на охоту. Сама, разумеется, из настоящего ружья я не стреляла (не довелось), а вот отец — очень даже, потому к выстрелам огнестрельного оружия я приучена и не испугаюсь.

Я хотела забрать ружье из его рук, но король снисходительно покачал головой, сверкнул дьявольской усмешкой, а после самостоятельно вложил в мои руки ружье… но не отстранился. Обнял со спины, прижимаясь значительно ближе, чем требовалось.

— Вы же не думаете, что я позволю вам рисковать? Я не хочу, чтобы вы поранились сами, или убили других от неосторожного выстрела, — тихо засмеялся он мне в ухо, для чего пригнул голову из-за разницы в росте.

— Я справлюсь без вашей помощи, Костас, — дернулась я в сторону, но добилась лишь того, что король вжал меня в себя только сильнее.

— Тем не менее, этот выстрел вы сделаете под моим наблюдением, — обдал он мою шею горячим дыханием, а губами задевал сережку в ухе. Король кивнул одному из слуг, который сноровисто поменял ткань с дощатых щитов, на нетронутую, чтобы, вероятно, всем было лучше видна степень моего поражения.

Полагаю, просто попади я по щиту, меня бы уже провозгласили героиней, ведь от женщин, которые все поголовно и манерно воротили носики от оружия, ничего больше не ожидали. Просто сейчас была мода на четкое разделение интересов, потому все дамы демонстративно обходили стороной все, что касалось «мужских занятий». В таком случае стоит ли удивляться, что на меня сейчас смотрели, как на обезьяну с гранатой?

— Итак, — тихо начал Костас, поднимая мои руки и самостоятельно направляя ружье в нужном направлении, как только с линии огня скрылся прислужник. — Приложите приклад к плечу, — зашептал он голосом, который годился для искусного соблазнения, нежели наставлений. Я сглотнула и выполнила требование, напрягаясь от тихого смеха, который отдался в груди мужчины вибрацией, что передалась и мне. — Умница, — похвалил он, и я отчетливо почувствовала, как он, пользуясь близостью, прихватил губами мочку моего уха, а после скользнул языком в чувствительном месте на шее, давая понять, что гости на мой утомленный вид сегодня усмехались не просто так. Теперь же более понятно, чего Ванесса так за него держится, после таких однозначных проявлений его интереса ко мне. Не удивлюсь, что она найдет оправдание всему, что угодно, лишь бы не упустить подобного любовника. И не только из-за его влиятельного статуса. Вот сейчас я четко понимаю, что совсем не из-за него. — Теперь найдите глазами место, в которое хотите попасть и сосредоточьтесь на нем, — продолжил он, крепче обхватывая мою ладонь на стволе, чтобы ружье не дрожало в моих руках. Сосредоточишься тут, как же! — Теперь постарайтесь посмотреть на это место, нацеливая на него ружье, — уже откровенно потерся он об меня щекой и вздохнул. — Теперь спусти курок и нажми на спусковой крючок для выстрела.

— Костас, — хотела я произнести предупреждающе, но вышло скорее жалобно. Чтобы отвлечься взвела курок, а после положила палец на спусковой крючок, но для выстрела не могла выровнять дыхания. Вероятно, если бы ружье не помогал держать король, ствол сейчас ходил бы ходуном от того, как меня трясло.

— Ты бесподобно пахнешь, — произнес он, уже даже не прикрываясь тем, что пытается помочь, и втянул воздух у моего уха. — Я брежу тобой, Виктория. С каким бы удовольствием я увел тебя сейчас в свою спальню, плюнув на всех, разложил на своей постели, а после сделал своей. Только моей… — порывисто обнял он меня. Палец на спусковом крючке дернулся и прозвучал выстрел, приводя в чувства, но заставив дернуться, как от неожиданности, так и от отдачи, что смягчил Костас своей хваткой.

Я не стала ждать, когда развеется пороховая дымка, и рассматривать результаты своего выстрела, и так поняла, что пальнула в «молоко». Вместо этого сделала шаг вперед, отстраняясь, а после развернулась с предусмотрительной улыбкой на лице, помня о том, что зрителей никто не отменял.

— Вы можете тешить свои фантазии, сударь, — не прекращая улыбаться, тихо произнесла я. — Но этому не бывать. Мои условия вы прекрасно помните. И я не вижу ни одного повода, чтобы думать, что они будут выполнены. Трахайте хоть весь дворец, если одной вашей рыжей нежности вам недостаточно, но я отказываюсь быть временной утехой. Я не позволю вам ни единого поцелуя, по доброй воле и желанию, без должного уважения к себе. Того самого, что вы не можете проявить к той, кому клялись в любви. Так почему я должна верить, что со мной будет иначе? Меня вы не любите, меня вы просто желаете. И это желание пройдет сразу, после утоления голода. В то время, как я потеряю последние крохи уважения к себе. Для меня — это слишком высокая цена, в отличие от вас, — смотрела я ему прямо в глаза.

— В свою очередь, я должен предупредить, что принимаю ваш вызов, Виктория, — слегка кивнул он с серьезностью во взгляде. Но там, еще было место предвкушению. Как опытный хищник, он предчувствовал игру, где главным призом была моя капитуляция. — Вы окажетесь в моей постели. Более того, вы полюбите меня, Виктория.