Белоснежка для Его Светлости - Ева Никольская

С такими мыслями мы вчера и вошли в каменный замок, стараясь держаться в самой середине девичьей группы, пестрящей разными цветами нарядных балахонов. Потом, как и было обещано, нас отвели в женское крыло, расположенное в гигантской "клешне", составили список имен, которые нам с Клотильдой пришлось придумывать на ходу, ориентируясь на те, что называли другие девушки, и распределили парами по комнатам, сообщив, что ужин будет доставлен через три часа, а термы с массажными кабинками подготовят уже через час. Поблагодарив по примеру остальных наших мохнатых провожатых, мы закрылись в спальне, из которой открывался потрясающий вид на недавно покинутый город, и, проверив все на наличие посторонней магии, принялись вполгоса обсуждать план дальнейших действий. Решение не изменилось: отдых, сытный ужин и побег перед назначенными на следующий вечер смотринами.

Потом было купание в каменных бассейнах с расслабляющими пузырьками, умелые руки массажистки, творившей чудеса, ароматные настои, душистая мыльная пена и многое другое. Пока проходили все эти процедуры, я не снимала браслеты, скрывавшие золотистые кириты на моих запястьях и спрятала волосы под тонким полотенцем, якобы не желая мочить. А Тиль, напротив, вовсю наслаждалась благами местной цивилизации, налаживая новые знакомства и собирая столь нужную нам информацию. Мне же с трудом давалось общение с особами, преисполненными духа соперничества, которые без своих балахонов оказались ухоженными молодыми женщинами, знающими себе цену, но стремящимися продаться подороже. Как выяснилось, наложниц лорды огненного крыла набирали каждые полгода, полностью меняя прежний гарем, состоящий из семи женщин детородного возраста. Если кто‑то из любовниц умудрялся забеременеть, ее оставляли в замке до конца грудного выкармливания малыша, потом платили столько, что молодая мамаша могла до конца жизни шиковать, а не работать, и… отпускали с миром.

Естественно, без ребенка! Такая информация повергла меня в замешательство. Но еще больше шокировало, что все красавицы, наслаждавшиеся вместе с нами расслабляющими ванными с разными травяными добавками, дружно мечтали понести от господина, считая это невероятной удачей. И ни одна из них не планировала растить своего отпрыска после завершения срока контракта. После таких заявлений к прихорашивающимся "кукушкам" у меня ничего кроме брезгливости и презрения не осталось. И, как ни старалась я натянуть на лицо дружелюбную улыбку, она все равно выглядела хищным оскалом, от которого девицы шарахались, как черти от ладана.

Но все, как одна, почему‑то липли к Клотильде, умудрявшейся выслушать каждую, похвалить фигурку, прическу, цвет глаз и прочие глупости, а заодно и расспросить о хозяине гостеприимного дома, под крышей которого мы собрались. Мне же досталось от будущих наложниц прозвище "бука", и, с подачи леди Андервуд, я обзавелась печальной историей про бросившего меня жениха, из‑за коварства которого теперь вынуждена зарабатывать на жизнь своим телом. Девушки прониклись, посочувствовали, но все равно предпочли держаться от меня подальше. Да я и не возражала. Хотелось побыть одной и помечтать о мести, которая очень скоро настигнет ту белобрысую сволочь, которая ранила моего мужа.

Жаль все‑таки, что подруга увезла меня из эррисарского замка раньше, чем развеялось заклинание стазиса. Совесть бы мне не помешала прибить мерзавца во сне, ну или хотя бы как следует его избить, а лучше отрубить ему что‑нибудь тем же топором, которым он нанес удар Варгу. И вот лежала я, наслаждалась массажем упругих водных струй да проворных воздушных пузырьков, поднимавшихся со дна, и с грустью осознавала, что изнанка влияет на иномирцев, не только наделяя способностью общаться на ранее незнакомом языке, но и сдирая с личности, словно стружку, социальный лоск и моральные запреты. Я хотела мести, и упивалась ее предвкушением. Мне не нравились девицы, рвущиеся в гарем, и, как бы ни старалась, притвориться их подругой я так и не смогла. Ну а Тиль, напротив, будто попала в свою волну: располагать к себе окружающих у нее получалось просто идеально. Все‑таки мне крупно повезло с компаньонкой. И в крыле света, и тут — в крыле огня, о котором нам еще предстояло все узнать, чтобы найти способ вернуться домой.

Плотно поужинав вечером, мы, как и все, погуляли по выделенной женщинам территории и, закрыв на ночь дверь, неплохо выспались в хоромах седьмого лорда, знакомиться с которым не собирались. Однако на следующий день выяснилось, что замок смогут покинуть только те, кто не пройдет отбор, а до этого момента все мы — пленницы каменных стен с зачарованными магией окнами. Конечно, можно было попробовать пробить защиту и сбежать, но привлекать к себе лишнее внимание не хотелось. Так как по слухам, которые тут, как и у нас, распространялись с молниеносной скоростью, эррисар огня уже объявил охоту на двух беглых наложниц, обокравших его дом, и даже озвучил внешние приметы преступниц, требуя доставить их целыми и невредимыми к хозяину. Нас бы наверное вычислили, если бы среди собравшихся конкурсанток не было еще трех синеглазых блондинок и четырех черноглазых брюнеток. Ну а кириты на запястьях и мои белые пряди на вискх, виртуозно спрятанные Клотильдой под серебристые ленты, вплетенные в косы, к счастью, никто не видел.

Вот мы и коротали время в комнате, размышляя, как будем выкручиваться из очередного переплета. Хотя вру! Тиль рассуждала о мире и своем желании им править, пялясь в окно уже битый час, а я переберала варианты побега, перекапывая прихваченные из эррисарского дома вещи, которые тоже, судя по фасонам, принадлежали наложницам. Не зря же нас ими окрестили, когда объявляли в розыск. Накаркали, демоны красноглазые! Как бы и правда не стать постельными игрушками одного из мохнатых уродов. Впрочем… только через мой труп! А лучше через их трупы.

Поднимая кровожадными мыслями свой боевой дух, я выбрала для нас самые скромные наряды и задумчиво уставилась на них, потому что скромными они были лишь на фоне всего остального, а на деле — не платья, а ночные рубашки для борделя, учитывая высоту разрезов и глубину декольте. Жаль, что нельзя было отправиться на встречу с лордом в уличном балахоне, в нем бы я чувствовала себя гораздо уверенней. Клотильда же, наоборот, считала, что мы не должны выделяться из толпы конкурсанток, потому что именно это и вызовет наибольший интерес. Окинув скептическим взглядом предложенные вещи, она заменила их на самые яркие и богатые из тех, что у нас были, и, вопреки моим протестам, заставила все это надеть.

По — хорошему, нам с ней следовало обзавестись собственным гардеробом, а не использовать тот, по которому нас могли вычислить, но на поход по местным лавкам просто не было времени, да и страх неминуемой погони мешал расслабиться. В результате мы располагали только тем, что успели унести в тряпичных сумках, прихваченных блондинкой из женских комнат вместе с одеждой, украшениями и деньгами. На платформе охранники мельком проверили багаж, вероятно, опасаясь наличия каких‑нибудь запрещенных предметов, но обнаружив лишь женские тряпки с украшениями, потеряли к нам интерес. У других девушек тоже при себе были вещи, ибо некоторые приехали на смотрины из других городов, так что белыми воронами на фоне черной стаи мы среди этого "кукушатника" не выглядели.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});