Бриджит Джонс: грани разумного - Хелен Филдинг

23:06. Может, всё просто как бы... зарастает.

23:07. Эй, мне не следует думать о сексе. Я духовна.

23:08. И потом, уверена, что производить потомство полезно.

23:10. У Жермен Грир не было детей. Хотя что это доказывает?

23:15. Так. Новые лейбористы, новые...

О боже, у меня целибат.

Безбрачие! Новый целибат! То есть, если это происходит со мной, очень вероятно, что это происходит и с кучей других людей. Неужели всё это в духе времени?

«Вокруг неожиданно стало меньше секса». Ненавижу, однако, эти популярные новостные темы в газетах. Они напоминают мне о том, как в «Тайме» появилась статья, которая начиналась словами «Повсюду открываются новые кафе», в тот же день, когда заметка в «Телеграф» называлась «Что произошло с кафе». Так, надо идти спать. Твёрдо решила в первый день новой меня на работе приехать пораньше.

* * *

3 сентября, среда

117 фунтов (га-а-а, га-а-а); калорий – 4955; кол-во секунд с тех пор, как я последний раз занималась сексом, – 14 601 600 (вчерашнее число + 86 400 – за сутки).

19:00. В первый день после Таиланда приехала на работу рано, ожидая нового, заботливого и уважительного отношения, и обнаружила Ричарда Финча в традиционно злобном настроении: раздражён, одержимо курит одну за другой и жуёт с сумасшедшими глазами.

– Хо! – затрясся он, когда я вошла. – Хо! О-хо-хо-хо-хо! Так что у нас там было в сумке? Опиум? Марихуана? Что, подкладочка порвалась? Ввезли немножко ЛСД? Немножко героина? Может, колёса? Или какие-нибудь семечки-травки? Гаши-и-иш? Или роки-коки-кокаин? Ох-х-х-х-х, оки-коки-коки-и-и, – запел он как маньяк. – О-о-ох, оки-коки-коки-и-и, о-о-о-ох, оки-коки-коки-и-и!

Идиотски сверкая глазами, Ричард схватил двух попавшихся под руку журналистов и стал пихать их вперёд с воплями:

– Колени согнуть, руки выше, всё, что надо, – в сумке у Бриджит! Ра-ра-ра!

Понимая, что наш исполнительный директор находится в состоянии неистовства, вызванном каким-то наркотиком, я красиво заулыбалась и проигнорировала его.

– О, мы сегодня маленькая Мисс Надменность? О-о-ох! Так, все, давайте! Пришла Бриджит Важная-Задница-Прямо-Из-Тюрьмы. Начинаем! Давайте нач-нём-ля-не-не-нём!

Вообще-то, я ожидала совсем другого. Все потянулись к столу, возмущённо переводя взгляд с меня на часы. Нет, правда, чёрт подери, всего двадцать минут десятого. Собрание должно начаться не раньше половины. Если я стала приходить рано, это ведь не означает, что и собрание надо начинать раньше, а не позже.

– Ну, так, Бр-р-р-риджит! Идеи. Какие идеи мы приготовили сегодня, чтобы восхитить затаившую дыхание нацию? Десятка Лучших Цыпочек Контрабандисток? Лучшие Британские Лифчики для Набивания Кокаина за Подкладку?

«Когда сумел ты терпеливо ждать, на злобу злобой низкой не ответил...»

Да пошёл он к чёрту, сейчас заткну ему рот!

Ричард Финч смотрел на меня, жуя и выжидающе ухмыляясь. Забавно – вокруг стола не слышно обычного хихиканья. Тайский эпизод, кажется, вызвал у моих коллег уважение ко мне, от чего я, естественно, пришла в восторг.

– Как насчёт новых лейбористов – после медового месяца? – Ричард Финч с треском уронил голову на стол и захрапел.

– Ну, у меня есть и другая идея, – обронила я, выдержав небрежную паузу, и добавила: – Про секс.

Финч поднялся с видом внимания (я имею в виду его голову).

– И как? Намерена поделиться с нами или бережёшь идею для дружков из отдела по наркотикам?

– Целибат! – объявила я.

Все затихли под впечатлением моих слов. Ричард Финч вытаращил на меня глаза, будто не веря в происходящее.

– Целибат?

– Целибат, – важно кивнула я. – Целибат в современном мире.

– Что – ты имеешь в виду монахов с монахинями? – уточнил Ричард.

– Нет. Целибат.

– Обычные люди, которые не занимаются сексом, – вмешалась Пачули, дерзко глядя на него.

Атмосфера за столом заметно изменилась. Может, Ричард уже настолько переступил за грань разумного, что никто больше перед ним не пресмыкается?

– Что, это какая-то буддийская тантра? – хохотнул Финч, жуя и конвульсивно подёргивая ногой.

– Нет, – ответил секс-бог Матт, внимательно глядя в свою записную книжку. – Обычные люди, как мы, которые не занимаются сексом длительные периоды времени.

Метнула взгляд на Матта – и в тот же момент он на меня.

– Что, вас много? – Ричард изумлённо уставился на нас. – Да вы же все в расцвете молодости, – ну, кроме Бриджит.

– Спасибо, – буркнула я.

– Вы все занимаетесь этим каждую ночь, как кролики! Разве нет? Туда-сюда, туда-сюда, ну а теперь по кру-угу! – пропел он. – Ты делаешь раз-раз, потом ты её крутишь и делаешь всё сзади! Разве нет?

Вокруг стола раздалось довольно громкое сопение.

– Разве нет?

Снова молчание.

– Кто из присутствующих не занимался сексом за последнюю неделю?

Все уткнулись в свои блокноты.

– О'кей, кто тогда занимался сексом за последнюю неделю?

Не поднялось ни одной руки.

– Не верю. Хорошо, кто из вас занимался сексом за последний месяц?

Пачули подняла руку. То же самое сделал Харолд и засиял на нас самодовольным взглядом из-за очков. Наверно, соврал или, может, просто пообжимался с кем-нибудь.

– Так, значит, все остальные... Господи Иисусе! Вы сборище уродов. Невозможно, что это из-за того, что вы слишком много работаете. Целибат. Ба! Прекратите просиживать задницы! Нам не дают эфир из-за Дианы, так что на остаток месяца вам всем придётся придумать что-нибудь получше. Никакой этой бессильной бессексуальной чепухи! На следующей неделе возвращаемся в эфир с сенсацией.

* * *

4 сентября, четверг

118 фунтов (это надо прекратить, или тюремный приговор окажется бессмысленным); кол-во воображаемых способов убийства Ричарда Финча – 32 (это тоже надо прекратить, иначе будет уничтожен сдерживающий эффект приговора); кол-во присмотренных для покупки чёрных пиджаков – 23; кол-во секунд без секса – 14 688 000.

18:00. Оч. счастлива от ощущения окружающего мира – похоже на осеннее возвращение в школу. Вечером, по дороге домой, собираюсь пройтись по магазинам: не купить что-то – нахожусь в финансовом кризисе, – а просто примерить новый осенний гардероб коричневого цвета – «чёрного цвета сезона». Оч. взволнована: в этом году решила делать покупки эффективнее, то есть: а) не паниковать, обнаружив, что единственная вещь, которую могу купить, – чёрный пиджак: продаются, конечно, только чёрные в количестве никому не нужном и б) где-нибудь достать деньги. Может, занять у Будды?

20:00. «Ангус стейк хаус», Оксфорд-стрит. Неконтролируемый приступ паники. Все магазины кажутся лишь слаборазличимыми версиями друг друга. Мысли в голове смешались, и я никак не могла их усмирить, пока не охватила разумом и не рассортировала все вещи, например имеющиеся в продаже чёрные нейлоновые пиджаки: один – из французской коллекции, за 129 фунтов, и ещё один, высококлассный, – от Майкла Корса (маленький, простёганный квадратиками), за 400 фунтов. Чёрные нейлоновые пиджаки в «Ханс» стоят всего 39,99 фунта. К примеру, можно купить десять чёрных нейлоновых пиджаков в «Ханс» по цене одного от Майкла Корса, но тогда шкаф будет окончательно уже забит чёрными пиджаками. И потом, я всё равно не могу купить ни одного пиджака: ни коричневого, ни чёрного – вообще никакого.

Может, я вообще ошибаюсь насчёт своего имиджа? Может, пора носить яркие пантомимные наряды, как Зандра Родес или Су Поллард? Или иметь маленький гардероб: просто купить три очень хорошие вещи и всё время их носить. (А если поставлю пятно или меня на них стошнит?)

Так, спокойно, спокойно; вот что нужно купить: чёрный нейлоновый пиджак (только один); бархотку или, может, шарфик, или косынку – в общем, что-то вроде галстука, носить на шее; коричневые брюки «бутлег» (всё зависит от того, как понимать «бутлег»); коричневый костюм для работы; туфли.

В обувном магазине пережила кошмар. Примеряла в «Офис» коричневые туфли в стиле семидесятых – на высоком каблуке, и с квадратными носами; испытывала при этом чувство дежа-вю – как будто вернулись те времена, когда я училась в школе и при покупке новых туфель всё время воевала со своей ужасной мамой по поводу их вида. И вдруг у меня возникла страшная мысль: это не противное чувство дежа-вю, – это точь-в-точь такие же туфли, какие я покупала в шестом классе начальной школы в магазине «Фриман Харди Виллис».

Мне вдруг почудилось, что я невинная жертва обмана или марионетка в руках дизайнеров моды – не могут пошевелить мозгами и выдумать нечто новое.

Хуже того, настолько постарела, что молодое поколение, покупающее модные вещи, уже не помнит ту одежду и обувь, которые я носила подростком. Понимаю наконец, почему дамы начинают одеваться в костюмы-двойки: не хотят, чтобы острая современная мода напоминала им о потерянной молодости. Я как раз достигла этого возраста. Пора отказаться от «Кукай», «Агнес Би», «Уистлз» и т. п. в пользу «Кантри кэжьюэлз» и духовности. Кроме того, это дешевле. Иду домой.