Лавка магических сладостей госпожи Солары - Анна Алора

подмигнул:

– Да просто показал рукой на первый попавшийся. Очень уж был голоден. Да и хозяйка очень уж понравилась.

Таня зарумянилась и растерянно спросила:

– Так куда же его теперь? – и тут некая мысль озарила ее лицо.

– Так, значит, ты говоришь, что долг отдавать придется? – медленно сказала она. – И мое предложение отдавать его частями вы принимаете, лир Сильвер?

Таня посмотрела на мужчину своей мечты и решительно сказала:

– Тогда я знаю, что с ним делать, – и глаза ее заблестели.

Глава 57

Ночью Таня спала плохо. Какой тут сон, когда у нее такие потрясающие новости! Сильвер ее любит… Ее, а не мифическую Солару. А этот их потрясающий поцелуй и бабочки в животе. Как с цепи сорвавшиеся бабочки, которые и сейчас не давали Тане заснуть. Порхали и порхали внизу живота, наводя на разного рода мысли. И только от этих одних мыслей девушка заливалась румянцем и дыхание ее прерывалось.

А он?

Как там Сильвер?

Таня искрутилась вся, и только к рассвету глаза ее закрылись и она провалилась в сон. Очень недолгий сон. Зато такой сладкий, какими бывают только сны на рассвете.

Ее разбудило чье-то негромкое, но довольно настойчивое покашливание.

Таня потерла глаза и потянулась.

– Ну что еще случилось, – зевая во весь рот, прошептала она.

– Ведь это ты, Аникеюшка?

Девушка открыла глаза. Рядом с ее постелью действительно стояла Аникеюшка. Она возмущенно прошептала:

– Так я, хозяюшка. Кому ж еще тут быть-то? Кого ж я в хозяйкину-то спальню допущу?

Таня улыбнулась.

– А чего ты хотел-ато, – она сладко потянулась и глаза ее сами собой закрылись.

– Как чего? – удивилась домовушка – Так ты, хозяйка, сама давеча просила разбудить тебя чуть свет.

– Я-а? – удивленно протянула Таня и вдруг все вспомнила.

Конечно! Она же хотела с раннего утра бегом бежать к мастеру Кнурху.  Ведь он гном. А гномы, это Таня прекрасно помнила из книжек родного мира, существа чрезвычайно трудолюбивые и мастеровитые.

И золото очень любят.

Таня вскочила и кинулась приводить себя в порядок.

– Аникеюшка! – крикнула она уже из ванной. – Что у нас на завтрак сегодня?

Можешь мне прям сразу омлетик из двух яиц и кофе?

“Тьфу, кофе-то здесь нет ведь. Только у меня пару раз получилось в самом начале его отведать, и на этом все. Ну, что поделать”,

– Взвару, большую кружку!

– Все сделаем, хозяюшка! – прокричала в ответ Аникеюшка.

– Интересно, а куда она собралась в такую рань? – прошептал Боровичок на ушко супруге

– Да то не нашего ума дело, – Аникеюшка сверкнула глазками. Наше вон завтрак готовить да за тортиками приглядывать. Скоро уж из духовочек вынимать.

Аникеюшка вздохнула. Чувствовала ее душа, что и выдавать тортики заказчиками сегодня придется им. Ну, справятся.

Таня через десять минут уже была в кухне. Сегодня она заплела волосы в две косы и уложила вокруг головы, как корону. Аникеюшка ахнула:

– Как красиво-то вышло, хозяюшка. Прямо королевна!

Таня улыбнулась отражению в зеркале. Глаза ее сверкали в предвкушении делового похода.

– Боровичок, – строго сказала она, допивая вкуснейший взвар. Не кофе, конечно. Далеко не кофе. Но тоже вкусно и бодрит.

– Мне нужны три золотых. Прямо сейчас.

Боровичок застыл истуканом и из его рук выпал учебник, с котором он так и не расстался.

– Эта… А на что же тебе, хозяюшка, такие деньги? – начал было он противным голосом, напоминая Тане их кассира Лидочку. Та вот тоже выдавала зарплату с таким видом, будто у нее отбирали ее личные деньги.

Таня сделала большие глаза:

– Как ты меня назвал? Не хозяюшкой ли? Тогда кто хозяин всем деньгам, если не я?

Девушка нахмурилась. Конечно, она говорила несерьезно. Боровичок куда больше понимал в жизни здесь, чем она. Но… Но деньги ей были нужны.

Боровичок опустил голову:

– Права ты, хозяйка, – и полез в свое хранилище, в свой глубокий пространственный карман.

Достал три золотых и с несчастным видом отдал девушке.

Таня даже пожалела домового:

– Да не печалься ты, Боровичок. Эти деньги нам нужны, чтобы зарабатывать куда больше, чем пять золотых в тридцатницу.

Боровичок поднял голову:

– Больше? – деловито спросил он. – А как это?

Таня улыбнулась:

– Увидишь. Есть у меня одна мысль.

Да, кстати, скажите мне, где живет мастер Кнурх. Мне нужно с ним увидеться.

Аникеюшка тотчас материализовалась.

– Мастер Кнурх? – ахнула она. – Очень, очень достойный гном. А найти его хозяюшка можно так.

И Аникеюшка, обойдя мужа и встав перед ним, начала объяснять.

Таня слушала очень внимательно, но в конце концов перебила говорливую домовушку:

– Значит, от лавки лиры Стылой налево и до конца, правильно?

Аникеюшка согласно кивнула:

– Да, хозяюшка. И прямо вот там увидишь его дом. Ни с чем не спутаешь. Весь каменный да приземистый.

Таня уже надевала туфельки и перекидывала сумочку через плечо. В зачарованном карманчике, в который она теперь верила безгранично, лежали три золотых.

Она скорее выскочила на крыльцо и помахала домовым.

Поправила сумочку и быстрым шагом пошла по улице.

По раннему времени улица была пустынна и тиха. Солнышко только поднималось и радовало глаз нежными отблесками на черепичных крышах. Танина душа пела и она даже не заметила как дошла до лавки лиры Стылой.

– Так, теперь налево и до конца.

Улица, в конце которой стоял дом мастера Кнурха, уже не была такой пустой, как центральная.

То там, то тут раздавались голоса и пахло утренним взваром. Люди здесь жили мастеровые, поднимались рано и уже завтракали.

А вот и дом Кнурха. Действительно, прямо как пещера. Такой не пройдешь. Темного камня, приземистый, надежный.

Таня легко взбежала по ступеньками и постучала в дверь висящим рядом каменным молоточком.

Вскоре раздался чей-то кашель и дверь раскрылась.

Мастер Кнурх стоял при всем параде, с бородой, уже заплетенной в шесть косичек.

– Ранняя пташка ты, девица, – забасил гном. – И зачем же пожаловала?

Кнурх смотрел на Таню с большим интересом.

– Доброе утро, мастер. Хочу заказ вам сделать, – бодро доложилась девушка.

– Заказ? – удивленно переспросил мастер. – И что же тебе нужно, красавица?

– Мы можем обговорить детали у вас дома? – Таня посмотрела на мастера и улыбнулась. – Хотелось бы обговорить их наедине.

Кнурх нахмурился было, но