Волшебный дневник - Сесилия Ахерн

— Кстати насчет сентября. — Наконец-то я решилась сказать об этом. — У нас, насколько я понимаю, договоренность жить тут до конца лета. Пока на дворе июль, и о сентябре никто не обмолвился ни словом.

— Ну да, скоро твой день рождения. — У Розалин загорелись глаза. — И нам обязательно надо решить, что мы будем делать. Хочешь устроить вечеринку? Или поедешь к своим друзьям в Дублин?

— В общем-то, я думала пригласить сюда своих друзей. Пусть посмотрят, где я теперь живу и чем тут занимаюсь.

Розалин словно током ударило:

— Тут? Но…

— Я еще не решила, — торопливо отказалась я от неожиданно возникшей идеи. — Лауре и Зои далеко сюда ехать, да и для вас это будет настоящая морока…

Я ждала, что Розалин будет возражать, но она промолчала.

— Во всяком случае, я бы предпочла поговорить о своем будущем, а не о дне рождения, — сменила я тему. — Если мы все еще будем здесь в сентябре, а, насколько я понимаю, так оно и будет, то каким образом я буду ездить отсюда в свою школу? Здесь не ходят автобусы, за все время я ни одного не видела. И очень сомневаюсь, чтобы дядя Артур пожелал каждый день возить меня туда и обратно…

Я ждала чего-то конкретного от Розалин и, как всегда, не дождалась. Она делала вид, будто ее ничего не интересует, кроме завтрака, поэтому отчаянно громыхала горшками и сковородами, что обычно служило знаком для моего пробуждения.

— Наверно, ты должна обсудить это с мамой. Я не могу ответить тебе вместо нее.

— Но, Розалин, как мне что-то с ней обсуждать?

— Ты это о чем?

Стук, звон, грохот, треск. Кухня — центр мироздания.

— Вы знаете о чем. — Я встала рядом с ней, но она даже не повернула головы. — Мама ничего не говорит. Она все время молчит. У нее не в порядке с психикой, и я не понимаю, почему вы не хотите это признать.

— Тамара, с твоей мамой все в порядке. — Наконец она оставила в покое нож и повернулась ко мне. — Она просто… грустит. Надо дать ей время, и все само собой уладится. А теперь будь хорошей девочкой и достань мне из холодильника яйца, тогда я научу тебя готовить вкусный омлет, — с улыбкой сказала Розалин. — Положить тебе перцев?

— Перцев, — заносчиво повторила я и увидела, как засияло ее лицо. — Вкусных, сочных, отменяющих все проблемы перцев, — радостно произнесла я и передвинулась к холодильнику, когда на ее лице появилось мрачное выражение, после чего достала по одному зеленый и красный перец. — Эй, привет, мистер Зеленый Перец. Как насчет того, чтобы решить мою проблему? В какую школу я пойду в сентябре? — Я приложилась к нему ухом и прислушалась. — О нет, так не пойдет. — Я потрясла его. — Может быть, мне стоит послушать красный перец? Привет, мистер Красный Перец. Мне кажется, Розалин считает, что вам не по силам решить мои проблемы. А вы что думаете? Отправить нам маму в сумасшедший дом или держать ее наверху до самой смерти? — Я опять прислушалась. — Нет. Ничего. — Я положила перцы на стол. — Похоже, сегодня они не желают отвечать. Может быть, спросить луковицу? — спросила я, изображая энтузиазм. — Или натертый сыр?

— Тамара, — услышала я голос Артура, в котором звучало предостережение, и замолчала. Не говоря больше ни слова, я вышла из кухни и отправилась в гостиную. Обычно мы в гостиной не ели, но в этот раз Розалин принесла мне омлет туда. Милейшее создание — но вместо примирения я попросила принести соль.

В десять часов Розалин, нагруженная тяжелым подносом, должна была идти в другой дом, и я боялась, как бы ее мать не рассказала ей о моем визите. Правда, в дневнике об этом не было ни слова, однако я все равно боялась. В пятнадцать минут одиннадцатого к дому подъехала машина доктора Гедада. Набрав полную грудь воздуха, я отперла калитку.

— Вы, верно, Тамара, — радостно произнес он, направляясь к крыльцу. И я не могла не улыбнуться ему в ответ. Высокий, худой, он отлично выглядел. У него уже начали седеть волосы, однако не было и намека на лысину. Я сразу же заметила высокие скулы и ласковые глаза, придававшие ему отчасти женственный вид, несмотря на явную мужественность и совсем не женскую красоту. Когда он вошел в дом, мы обменялись рукопожатием.

— Доброе утро. В этом году стоит отличное лето. — У доктора Гедада был глуховатый голос, словно во рту у него застрял кусочек хлеба, который мешал говорить, отчего приходилось растягивать слова, словно напевать их, но это ему ничуть не вредило. Несмотря на мадагаскарский акцент, у него проскакивали слова, произносимые с чисто ирландским blаs[59]. Звук был необычный и приятный на слух. Мне он тем более понравился, так как я увидела перед собой человека, который был способен внести новый дух в старый порядок вещей, потрясти его и преобразовать.

— Позвольте взять ваш портфель.

Я нервничала, меня бросало то в жар, то в холод, и я понятия не имела, как себя вести. К тому же мне с трудом удавалось отвести взгляд от двери.

— Нет, Тамара, спасибо, — отозвался доктор Гедад. — Портфель мне еще понадобится.

— О да, конечно.

— Насколько я понимаю, вы позвали меня к своей маме?

— Да. Она наверху. Пойдемте.

— Спасибо, Тамара. Я очень сочувствую вам из-за смерти вашего отца. Уэсли рассказал мне об этом. Наверно, вы обе тяжело переживаете случившееся.

— Да. Спасибо, — с улыбкой ответила я, напрасно стараясь проглотить застрявший в горле комок, который появлялся каждый раз, стоило кому-то заговорить о папе.

Я направилась наверх и уже начала думать, что справлюсь со своей задачей и верну маму, хоть и потеряю Уэсли, как распахнулась входная дверь. Через порог переступила Розалин, держа в руках тарелку, накрытую фольгой. Она поглядела на доктора Гедада так, словно он был безжалостным потрошителем. И побелела как мел.

— Доброе утро, — учтиво произнес доктор Гедад.

— Кто вы?.. — Розалин перевела взгляд со странного человека в ее холле на меня, потом опять на него. Она прищурилась: — Вы наш новый врач?

— Правильно, — довольно весело произнес доктор Гедад и спустился с лестницы. «Нет!» — мысленно прокричала я.

— Приятно с вами познакомиться, миссис…

— Розалин, — торопливо произнесла она, поглядев на меня, потом опять на него. — Меня зовут Розалин. Добро пожаловать в наш город.

Они обменялись рукопожатием.

— Очень вам благодарен за то, что вы и ваш муж дали работу моему сыну Уэсли.

Розалин поглядела на меня, испытывая явную неловкость.

— О да, он нам очень помогает, — проговорила она, как отрезала. — Доктор, — смущенно произнесла она, — а что?.. Почему?.. Тамара, ты заболела?

— Нет, я не заболела, Розалин, спасибо. Доктор Гедад, нам сюда, — поспешила я пригласить доктора наверх и побежала вверх по лестнице.