Сталь, пар и магия - Ник Перумов

Его взгляд настойчиво искал взгляд Молли, и она понимала зачем — лишить сил, обездвижить, заморозить, чтобы и руки, и ноги, и воля отказались ей повиноваться.

А потом она бы уснула, оказавшись в их полной власти.

Ни граф Спенсер, ни герцог Бедфорд не побежали, не дрогнули, и пламя словно обтекало их, не в силах причинить вреда. Хотя лицо достойного эрла исказилось, покрылось потом, будто он пытался удержать незримый, но донельзя тяжёлый груз. Старый герцог встретил удар лучше, лишь губы его плотно сжались да обратились в щёлки сощуренные глаза.

Но Молли не останавливалась. Болезненная пустота, лишь частично и очень ненамного заполнившаяся после похода к живому железу, уже отдала всё, что могла, но боль и страх за родных словно пробили незримую запруду. В каждый из позвонков вцепились языки пламени, она будто горела, куда свирепее, что тогда, в первые свои опыты с госпожой Средней; но сейчас Молли радовалась этой боли, потому что она давала силы.

Стальные зажимы, охватившие её руки, размякли, словно намокший картон. Они гнулись, оплавлялись, оседали, точно тесто. Молли повела плечами — и державшие её департаментские в своих скафандрах с грохотом повалились. Железную броню покрывали вмятины, она оплывала, словно сыр на горячем бутерброде, и страшно кричали запертые в ней люди.

Но Молли никак не удавалось сомкнуть крылья своей Жар-птицы на горле обоих пэров. Те стояли посреди бушующего шторма, наклонившись, точно под ураганным ветром, однако не поддавались.

Лорд Спенсер даже вскинул согнутую в локте руку, прикрывая лицо; его медленно отталкивало назад, он уже был на целый шаг позади неколебимо стоявшего старого герцога, однако всё равно держался.

Молли была свободна, последний захват упал с неё бесформенным полуоплавленным обломком. Закованные в латы департаметские корчились на полу и ступенях, снабжавший их паром бронированный ползун прошило насквозь во множестве мест, словно огненными копьями, и машина сейчас лишь беспомощно травила пар — хорошо ещё, что котёл не взорвался!

Молли сама шагнула навстречу пэрам. Шагнула и наконец-то взглянула прямо в сощуренные глаза старого герцога. Удержаться от этого было выше её сил.

Её словно ударили в лицо ледяным кулаком, так что девочка едва устояла, не рухнув. Но сила её продолжала истекать яростным пламенем, и лёд не выдерживал, оцепенение не успевало охватить. Огненный молот Молли грянул в сгущающуюся перед ней ледяную не то стену, не то паутину; она разлетелась облаком стремительно тающих острых осколков.

Шаг, остановка. Вдох, обжигающий лёгкие, по ним словно дерут изнутри наждачной бумагой. Ещё шаг; всё ближе и ближе оба пэра, и нет ничего, кроме желания вцепиться им обоим в горла.

— Мисс Моллинэр! — крикнул лорд Спенсер. — Прекратите это, и мы поговорим! Всё ещё можно уладить!..

Молли не ответила. Свирепая ярость поглотила её с головой, и она жалела лишь, что не может обратиться сейчас таким медведем, как Всеслав, или, того лучше, как Предслава Меньшая. Броситься всей массой могучего зверя, сбить с ног, смять, разорвать!..

Пламя лизало стены и потолок, быстро расползались трещины, и герцог Бедфорд вдруг шагнул вперёд.

Лицо его сделалось жёстко, губы плотно сжаты, трость поднялась, словно шпага в руке фехтовальщика.

Да, он тоже гнулся, как под ветром, однако пламя обтекало его по-прежнему и ледяной взгляд по-прежнему вбуравливался в Молли.

Нет! Не отвернусь! Не отвернусь и не отверну!

Шаг. Остановка. Шаг. Ледяной ветер в лицо, пробивающийся даже сквозь её пламя.

— Лорд Бедфорд! — оскалившись, выкрикнул Спенсер. — Она…

— Тихо! — гаркнул в ответ старый герцог. И сделал ещё один шаг вперёд.

Нет, не сдамся! Молли не видела себя со стороны, не видела собственного оскала, так похожего сейчас на волчий.

Не сдамся!

И ещё шаг вперёд.

Никого уже не осталось вокруг, только она и пэры. Замерли неподвижно офицеры Департамента в своей броне, не поймёшь, живы иль нет. Течёт клубами во все стороны огонь, сыплются обломки с потолка, он угрожающе скрипит и проседает.

— Лорд Бедфорд!

— Учитесь, Джонатан! — проскрипел старый герцог. И широко размахнулся тростью.

Молли успела во всех подробностях разглядеть массивный золотой набалдашник в виде головы ворона; видела, как трость герцога вдруг удлинилась чуть ли не вчетверо, как вспыхнуло старое дерево, но всё равно прорвалось сквозь завесу её пламени; она едва успела прикрыться локтем.

Удар! И ледяная парализующая боль, ринувшаяся в жилы, вниз к кисти, к шее, по груди!..

Нет! Медведь, Волка, помогайте! Вы-то никогда не сдавались!..

Мы тебя никогда не оставим, неслышно сказала Таньша, кладя руку Молли на заледеневшее плечо.

Мы всегда с тобой. Я… я всегда с тобой — и Всеслав поцеловал её в щёку.

Кажется, Молли зарычала — совершенно по-медвежьи. Оттолкнулась, прыгнула, несмотря на острую боль в повисшей левой руке, которой и без того досталось. Жгучие ожоги вдоль позвоночника — им она даже радовалась, это была плата за силу, но холодный паралич чужого удара был совсем, совсем иным.

Ледяная стена воздвиглась прямо перед ней, она с размаху врезалась в неё, раздробив на тысячу осколков; она увидела, как оттолкнуло ещё дальше назад обоих лордов, и в этот миг начали рушиться и стены, и потолок.

Что-то прошелестело возле самой её головы, врезалось в кирпичи у неё за спиной, и стена с тяжким грохотом осела, открыв пролом наружу.

«Беги! — заверещал в ушах Молли чей-то тонкий, изрядно противный голосок. — Беги, они тебя сомнут!..»

Кто бы это ни говорил, он был прав. Молли едва поднялась на ноги, а оба лорда уже наступали. Пламя ещё текло и клубилось вокруг, но уже начало угасать.

«Беги!» — надрывался тоненький голосок.

И Молли побежала. Ноги едва не подкосились, но она, зашипев от боли и ярости, справилась.

Прыгнула в пробоину, оказавшись в мрачном дворе работного дома; прямо перед глазами — раскрытая горловина люка, и в неё стремглав юркнул какой-то мелкий зверёк.

Здесь тоже были департаментские, и во дворе, и в окнах других корпусов, приземистых и грязно-серых; однако двор стремительно заволакивало туманом, а мелкий зверёк, больше всего похожий на хорька или ласку, отчаянно прыгал на краю раскрытой горловины.

Недолго думая, Молли ринулась вниз.

Глава 4

Сам собой захлопнулся люк. Что-то заскрежетало, и разом прямо перед Молли вспыхнул огонёк — такой же, как когда-то, невообразимо давно, зажигал Всеслав, провожая её подземельями к «Геркулесу».

Коллектор. А прямо перед Молли — тот самым хвостатый зверёк, да, точно хорёк. Подпрыгивает, отбегает, возвращается, прыгает снова…

Иди за мной.

Молли заковыляла следом. Трудно понять, как она вообще до сих пор держалась на ногах.

Хорёк бодро и весело бежал вперёд. Свернул раз, другой, третий…

— Погоди, — взмолилась Молли. Силы быстро оставляли её, она бы сейчас не зажгла и спички.

Хорь гневно застрекотал.

— Не сердись… — По щекам Молли покатились слёзы.

Хорёк умолк, словно пристыженный. Стал на задние лапки, смешно склонил голову. Оглянулся, словно чего-то ожидая.

— Мяу! — донеслось из темноты.

Очень-очень знакомое «мяу».

— Ди! Диана!

— Мяурк!

Из темноты бесшумно возникла большая бело-палевая кошка.

— Ой… — выдохнула Молли. — Как же мне тебя не хватало…

Диана ласково муркнула, потёрлась о ноги, толкнулась носом в ладонь и враз отстранилась, мяукнула деловито, взглянув на хорька.

— Да, я понимаю, надо бежать. — Молли кое-как выпрямилась.

По коллекторным тоннелям они бежали долго. Точнее, Молли кое-как ковыляла, спотыкаясь и падая. Боевое безумие схлынуло, вновь разлилась в груди гнусная, подлая пустота на месте спокойной силы. Потом и кошка, и хорёк остановились возле ведущих наверх скоб.

Кошку Ди Молли взяла на руки, а вот хорёк с неожиданной ловкостью вскарабкался сам.

Они оказались в каком-то подвале, и Молли, прежде, чем даже успела пискнуть «мама!», угодила в крепкие объятия вервольфы.

— Молли, setrichka! — Таньша тормошила её и, похоже, сама плакала.

— Молли, — надвинулся Всеслав. Облапил разом и Молли, и сестру. — Ты… есть жить…

Молли ощутила, как краснеет, вся, до корней волос и ключиц. Почему, почему он на неё так смотрит?!..

— Уходим, уходим отсюда, потом все нежности! — хлюпнув носом, заторопилась Таньша. — Молли, да ты едва на ногах стоишь! Силы земные, как ты вообще сюда добралась! Chego stoish’, na ruki ee voz’mi! — выпалила она уже в сторону брата.

И Молли подхватила пара сильных рук. Она, в свою очередь, обняла Медведя за шею, уткнулась носом ему в грудь.

Её несли вверх.

— Сюда, сюда давайте, — раздался вдруг чей-то смутно знакомый голос. — Мисс Таньша… скажите своему достойному брату, что…